Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество
Шрифт:
«Я на работе. Еда на кухне. Подарок под елкой. С Рождеством! Целую»
Она аккуратно сложила записку пополам и положила на середину стола. Затем, помедлив пару мгновений, поставила на краешек послания чернильницу. Вдруг подует ветер, и записка улетит?
Ну всё, пора. Она окинула прощальным взглядом гостиную, которую так долго и старательно готовила к празднику, и вздохнула. Всё было безупречно и очень красиво — и гирлянды, и шары на огромной елке, и наклеенные снежинки на окнах, и свечи, и усеянный звездами потолок... Конечно, не как
Отчасти Гермиона даже испытывала облегчение по этому поводу. Вдруг Северус остался бы на Рождество в Школе? Что бы она тогда делала - сидела тут в одиночестве и плакала? А так, вне зависимости от него, ее дома не будет, потому что она на работе, при деле, помогает людям… Но другая часть Гермионы была огорчена, потому что хотела встретить Рождество дома. Даже если и без Северуса, но всё-таки дома, который она успела по-настоящему полюбить, ведь в этом доме они были счастливы. Вместе.
– Грейнджер, он вряд ли это прочитает, — Беллатрикс Лестрендж словно материализовалась из ниоткуда. Наверно, она незаметно вошла, пока Гермиона увлеченно сочиняла записку Северусу.
– Спасибо, что напомнили, — не сдержалась Гермиона.
– Полегче, грязнокровка! — вспыхнула волшебница, впрочем, без особой ярости в голосе. — Забыла, с кем разговариваешь? Жить надоело?
– Может быть, и надоело, — устало согласилась девушка.
– Налей мне чай, — приказала Беллатрикс.
– Быстро!
Тьфу ты! Гермиона мысленно выругалась, но вслух ничего не сказала и побежала на кухню ставить чайник. Вот тебе и ушла на работу. А ведь если бы не проклятая записка, то встречи с Лестрендж можно было бы избежать! А ладно, черт с ним. В Мунго еще все равно целая ночь впереди.
Конечно, с появлением в жизни Гермионы работы, на душе стало значительно лучше. Но понимающими друзьями там обзавестись не удалось - да и как это возможно, когда изображаешь из себя другого человека? А может быть, дело даже не в измененной внешности, а в Мунго общительные и жизнерадостные люди долго не задерживаются, все-таки, обитель скорби, как ни крути. Сложно сказать. Но сейчас, в праздничный период, Гермиона скучала по близким как никогда.
Близких рядом нет, а есть Беллатрикс Лестрендж, которая вообще непонятно какого черта здесь делает. Поиздеваться пришла для поднятия рождественского настроения? По всей видимости, да. Потому что будь она с плохими новостями или приказами от Темного Лорда, выпалила бы об этом с порога.
О, а вот и чайник закипел. К чаю, правда, ничего, кроме рождественского кекса, но его хотелось оставить для Северуса. Впрочем, Лестрендж не любит сладкое. Может, предложить ей чилийского перца?
– Грейнджер, ты что там возишься?! Это в твоем грязнокровном представлении называется словом "быстро"?!
Так, ну всё, теперь точно пора бежать в гостиную. А то, упаси Мерлин, эта
– Ну наконец-то! — проворчала Беллатрикс, сердито глядя на Гермиону, буквально влетающую в гостиную с подносом в руках. — Возится там, возится… Почему Снейп не завел ни одного домового эльфа до сих пор?!
Вместо ответа девушка пожала плечами.
– Вы с какими-то новостями или поручениями? — спросила Гермиона, мысленно настраиваясь на шквал оскорблений за то, что посмела задавать вопросы. Но Беллатрикс просто сделала глоток чая и посмотрела на нее так, будто впервые видит.
– Да нет, никаких новостей, - ответила она.
– Всё как обычно. Мальчик, спасающий мир, опять улизнул, милорд вне себя… Ничего интересного.
– Слава богу, — выдохнула Гермиона. — А я уж думала, Вы с чем-то плохим пожаловали.
– Да нет, я здесь по другой причине. Хотела тебя с Рождеством поздравить, — заявила Беллатрикс, и Гермиона от неожиданности чуть не закашлялась. — Да-да, Грейнджер, не смотри на меня так. Ты ничего для грязнокровки. Мозги присутствуют. В Мунго справляешься, Повелитель тобой доволен, а что лично меня очень приятно удивило - что ты не воспользовалась относительной свободой с целью связаться с вашими бездарными сопротивленцами.
В устах Лестрендж это явно звучало, как комплимент. Но Гермиона чуяла подвох: с чего бы самой опасной Упивающейся испытывать сентиментальный прилив и поздравлять с Рождеством грязнокровку, которую когда-то пытала?
– Меня собираются убить? — как можно спокойнее поинтересовалась она.
– Да нет, ну что ты! — фыркнула Беллатрикс. — У Повелителя на тебя другие планы. Хотя, признаюсь, если ты уйдешь от Снейпа, мне будет тебя несколько не хватать...
А, вот оно что. Проверка статуса их отношений с Северусом с целью понимания, по-прежнему ли через нее можно на него влиять.
– Я его не брошу, — отрезала Гермиона, чувствуя, что от сердца отлегло.
– Даже если появится кто-то близкий, кому ты будешь нужна больше?
Поймала. Подсекла. Коварная Лестрендж. Все-таки что-то она скрывает. Может быть, это касается того несчастного, за которым ей ухаживать в Мунго с сегодняшнего дня? Может, Гермиона права в своих догадках, и этого человека "обработала" лично Беллатрикс?
– Если в плане оказания помощи, поддержки, дружбы то конечно, я сделаю всё, чтобы помочь тем, кто мне дорог, - выдохнула Гермиона.
– Потому я так рада, что мне дали возможность работать в Мунго… Но в личном плане я не уйду от Северуса — и точка. Разговор закрыт.
Было бы правильнее сказать "Можете не волноваться", но вырвалось. Уж с кем, с кем, а с Беллатрикс Лестрендж обсуждать свои отношения никак не хотелось. Три, два, один. Сейчас ведьма разъярится, и тогда празднично оформленную гостиную будет очень жаль. Но Упивающаяся только улыбнулась без тени агрессии.
– Пожалуй, я начинаю понимать, что он в тебе нашел, — сказала она, не уточнив, подразумевает ли под "ним" Северуса или Темного Лорда. — Добрая ты. Ладно, к делу. Вот тебе кулончик. Носи и не снимай.