Лицедеи Гора

Норман Джон

— Убар! — запротестовал было Теменидес.

— Играй, — приказал Белнар.

Я же спокойно встал и неторопливым шагом направился прочь из зала. У меня было одно дельце в другом месте. И времени у меня теперь было предостаточно. Скормус обещал не спешить с Теменидесом.

17. Внутренний двор тюрьмы

В тусклом свете трёх гореанских лун, утопая по щиколотку в песке, я пересекал яму травли расположенную в тюремном дворе.

— Стой, кто идет!? — послышался грозный окрик.

— Я не нашёл Тебя в зале, —

сказал я. — Вот и подумал, что смогу найти Тебя здесь.

— Ты кто? — крикнул он. — А ну стоять! Не приближаться!

Я позволил скрывавшей моё оружие одежде соскользнуть на песок, обнажая клинок, пока ещё спрятанный в ножнах.

— Ты что, не помнишь меня? — спокойным голосом поинтересовался я.

— Выйди из тени, — приказал он, делая шаг назад. — И скажи пароль?

— Сталь, — сказал я, и он отступил ещё на шаг.

Мой меч с характерным звуком выскочил из ножен.

Мужчина отступил ещё дальше.

— Ты на самом деле думаешь, что сможешь добежать сигнального рельса прежде, чем я Тебя настигну? — спросил я, и услышал столь же узнаваемое шипение с его стороны.

Его собственная сталь покинула ножны, и я не спеша вышел из тени в центр покрытой песком арены.

— Ты! — поражённо крикнул он.

— Да, — сказал я.

Прямой укол клинком. Звон стали. Быстрый обмен ударами. Он оказался весьма опытным бойцом, вот только он упал, запнувшись за цепи, которыми прежде приковывали монстра к столбу травли. Я разрешал ему подняться на ноги, но больше не оставил ни одного шанса. Когда он затих на песке, я наклонился и снял ключи с его пояса.

18. Пиршественный Зал, немного позже

К тому моменту, как я вернулся в зал, игра уже вошла в эндшпиль. Судя по всему и тарларионовый жир в котле стоящем в углу, приблизился к точке кипения. Пробраться к доске оказалось не так-то просто.

— Да, такую игру мне довелось увидеть впервые, — восхищённо произнёс один из мужчин сгрудившихся вокруг стола.

— Точно! Это даже не просто полное поражение, — поддержал его второй, — это глубочайшее оскорбление.

— Да он фактически раздел Теменидеса, фигуру за фигурой, — заметил третий. — Теперь у косианца остался только Домашний Камень, да и тот в полном окружении вражеских фигур.

Наконец, пробившись вперёд, я смог взглянуть на доску. Несомненно, игроку не было большой нужды поступать подобным образом, и у него была сотня возможностей, закончить партию раньше, но Скормус предпочел развлекаться со своим противником, лишая его фигур, и беспощадно гоняя того по доске, как загнанного тарска.

— Эй, не забывайте поддерживать огонь под котлом, — прикрикнул Белнар.

— Да, Убар, — откликнулся истопник.

Теменидес, сидевший перед доской, стал белым, как мел.

— Захват Домашнего Камня, — объявил угрок.

— Превосходная игра, — похвалил его Белнар.

— Спасибо, Убар, — поблагодарил Скормус из Ара, поднимаясь на ноги.

А вот Теменидес встать не смог. Он так и остался сидеть перед доской, казалось, скованный ужасом.

Я знал, или, по крайней мере, подозревал, кто именно скрывается под маской изуродованного игрока, кстати, ещё с нашей первой

встречи в Порт-Каре. Его хромота была уж очень заметной приметой, как и его поведение и манера речи. Тем более что мы с ним уже встречались, давно, в зале Сернуса из Ара. Добавила мне уверенности и его раздражительность при упоминании матча Скормуса из Ара и Сэнтиуса с Коса от 10 125 года. Хотя надо заметить, тот поединок, действительно был блестящим. К тому же, ну, у кого из слабых игроков мог храниться Кубок Чемпиона Ара? Это и была та чаша, что нашли разбойники, совершившие нападение на лагерь Бутса Бит-тарска, столь очаровавшая их, и которую игрок в такой спешке стремился скрыть. Но всё же, он не продал кубок, и не выбросил его. Под своими тёмными одеждами и мрачным капюшоном, глубоко в его сердце, он всегда оставался Скормусом из Ара, гражданином и патриотом своего города.

— Отвяжите рабыню, — скомандовал Белнар. — Она принадлежит Скормусу из Ара. Он отлично доказал свои права на неё.

Тот мужчина, что всё время матча дежурил около Бины, в готовности перерезать ей горло, если бы она допустила ошибку, заговорив до его окончания, срезал верёвку с запястий рабыни. Плача от радости, девушка бросилась на живот перед Скормусом из Ара, и принялась покрывать его ноги поцелуями.

— Я Ваша! — захлёбывалась она от восторга. — Я Ваша!

— Мне это известно, — улыбнулся Скормус из Ара.

— Я люблю Вас! — прорыдала Бина.

— И в этом, для меня нет ничего нового, — кивнул Скормус.

Она вскарабкалась на колени, не выпуская его ног из своих объятий, сквозь слёзы глядя в его лицо. — Вы заплатили за меня золотым тарном, но я не стою так много!

— Уже этим утром я проверю это, — заметил Скормус.

— Схватить Теменидеса, — донёсся голос Белнара. — Раздеть его, связать по рукам, а на шеё закрепить верёвку.

Мужчины подхватили застонавшего Теменидеса и, сорвав с него одежды, связали его руки за спиной. Потом ему на шею набросили тяжёлую верёвку, предназначенную для того, чтобы закрепить его в котле с разогретым жиром. Проигравший в диком ужасе закрутил головой.

— Убар! — закричал он.

— У меня жир уже скоро закипит, — развёл руками Белнар. — Не пропадать же ему понапрасну. К тому же и конец наступит почти мгновенно. Мы в Брундизиуме не забыли, что такое гостеприимства, а Вы, Теменидес, наш гость.

— Убар! — заверещал Теменидес.

— Убар, — вдруг позвал Скормус.

— Да, Игрок? — отозвался Белнар.

Было очевидно, что игрок добился уважения Убара. Очень немногие на Горе, способны не трепетать перед навыками знаменитых игроков.

— Насколько я помню, — заметил Скормус из Ара, — жизнь Теменидеса, моего достойного противника, с которым я, возможно, обошёлся излишне резко, будучи несколько разогрет обстоятельствами, согласно договору, заключённому перед матчем, принадлежит мне, а не Вам.

— Это так, — признал Белнар. — Простите меня, игрок. Я и правда несколько погорячился. Сейчас мы немного охладим жир, а разогревать снова начнём, когда Теменидес уже будет внутри. Таким образом, мучения Вашего противника будут возрастать постепенно, и наша забава продлится дольше.