Лицей. Венценосный дуэт
Шрифт:
— Что, с клиентами не срослось?
— Да попадаются иногда козлы всякие! — с чувством отвечает, с эмоциями. Не заплатили что ли? И только после ответа осознаёт, что проболталась, практически декларировала свою профессию. Хм-м, а зачем скрывать? Смотрю оценивающе, встречаю дерзкий прямой взгляд.
— И сколько за час?
— Триста, — недолго думала. По внешнему виду судя, не врёт.
— А за двоих?
— Пятьсот. Вообще-то двойная оплата полагается, но всё-таки домой подвозите… но деньги вперёд и презервативы обязательны.
— Да я
Не стал бы её покупать, к профессионалкам обращаюсь, когда совсем припрёт, а до этого ещё далеко. Хотя уже поздняя весна, девки давно разделись, светят и дразнят своими коленками и другими частями тела на каждом шагу. Но я забегался в последнее время, да и слежка эта…
Так, а вот этот съезд я помню. Был здесь разок. Притормаживаю, сворачиваю.
— Вы куда? — вскидывается наша пассажирка. Останавливаюсь. Скандалов нам не надо. Да и сама она, не очень, если честно. Это Стёпа там что-то вздыхает.
— Тут озерцо есть, очень симпатичное. Окунуться хочу. Но ты можешь нас тут подождать. Через полчаса вернёмся.
Но вид её ножек подталкивает на непредвиденные расходы. Достаю пятисотку, самую крупную купюру.
— А давай мы тебя наймём на часок, — вынимаю небольшую упаковочку оттуда же, из сумки на поясе, — зачехлиться есть чем.
Привычный найм девицу успокаивает. Удивительно. Кто нам помешает после всего дать ей по башенке и отобрать деньги? Если мы что-то задумали, то разве нас остановят выданные ей деньги? Но вот поди ж ты, успокаивается.
Притормаживаю. Колею впереди выбили несуразно глубокую. Выгоняю Стёпу с лопатой, обрушить вниз стенки выдавленного и схватившегося жарой грунта. Иметь под рукой подчинённых очень удобно.
Стёпа недолго пыхтел. Провал в колее около метра, а парень он дюжий. Стою у машины, наблюдаю.
— Сруби вот этот гребешок, а то днищем задену, — через полминуты можно ехать.
— Молодец! — хвалю парня, когда мы уселись, выдаю ему пакетик с кругленьким колечком из латекса, — держи. Честно заработал на девушку.
Честно заработанная девушка чуть усмехается. Я ж не знал, что так получится. Даже немного жаль, что так вышло.
Озерцо на месте, вода прозрачная, кое-где мальки шныряют, солнце светит и греет щедро. Красота! Раздеваюсь, приятно холодит ноги чистая вода, омывающая крупную гладкую гальку.
— Степан! Составишь компанию?
— Не, шеф, такую воду даже пить простудишься.
Не хочет, обалдуй. Не понимает, какой это ударный кайф. Разбежаться и прыгнуть, у-у-у-х-х! Ф-р-р-р! Действительно, холодная, так что плавать не стоит. Отфыркиваюсь на бережке. Как хорошо-то! Отряхиваюсь, захожу за машину, трусы надо отжать, а то брюки намокнут.
Красота! Щурюсь на небо, неторопливо одеваюсь. Настроение с утра всё поднимается и поднимается. То рывками, то непреклонным эскалатором, но исключительно вверх. Выгодный заказ закрыт, расчёт произведён. Бригаду придётся немного обидеть, это минус, но не мой, ха-ха-ха! Погодка замечательная, вода — прелесть, оплаченная
Пока купался, обсыхал и одевался, эти двое куда-то исчезли. Настроение вверх ползти перестало, но и вниз пока не торопится. Степашка меня опередил? Это наглость, но с другой стороны, нет для начальства лучшего, чем виноватый подчинённый. Лишь бы особого ущерба не было. Так что уравновешивается всё.
Так, а куда они всё-таки скрылись. На песочно-галечный бережок наступает заметно подросшая трава, которая за минуту не встанет, если по ней пройтись. Прибрежный лужок пересекает довольно заметная трасса примятой травы, заканчивающаяся в окружающем озеро леске. Пойду-ка скажу им своё веское «фе!».
Степан Махотин.
Степан рычал, вбивая в мягкую травку уже безвольное девичье тело. Только несколько секунд назад агония, которая куда слаще пошлого оргазма, прекратила восхитительные корчи и судороги. У-у-у-х-х! Степан замер, переживая полёт в пропасть после волшебного взлёта. А какое наслаждение смотреть в глаза, наполняющиеся ужасом, чувствовать, что, хоть на несколько секунд, она в твоей полной власти. Можно лишить жизни, а можно помиловать.
Хлоп! Хлоп! Хлоп! Степан подскакивает от неожиданности, лихорадочно подтягивает спущенные до колен штаны.
— Браво, Стёпа! Но на «бис» вызывать не буду, дублёрши у меня для тебя нет, — на него с презрительной насмешкой смотрит Алекс. Это он, лениво опираясь на белоснежный ствол берёзы, аплодировал только что своему помощнику.
— Шеф, шеф, погоди… — Степан застёгивается, кляня про себя непослушные, трясущиеся пальцы. Чего он припёрся? Сейчас бы вышел, сказал, что Алина, так она назвалась, ушла и дело с концом. Оттащил бы вон в те кусты, он что, искать бы стал? Ну, раз пришёл, то сам и виноват. Можно попробовать договориться, но если нет…
— Шеф, прости, не удержался! Месяц бабы не было, а тут такая… — Степан упрашивает начальство, потихоньку пододвигаясь всё ближе, — только не сдавай меня, прошу!
Шеф глядит, сузив глаза. Нехорошо глядит. И молчит нехорошо. Ну, как хочешь, было бы предложено… ба-а-а-м! И броситься не успел, как унесло назад. Ещё и тёлка эта под ногами…
Споткнувшись о девушку, Степан опрокинулся на спину. И удар вроде не такой уж сильный.
— Тут точность важна, — любезно отвечает его мыслям Алекс, — только такие тупари, как ты, думают, что сила это главное.
Ха-а-а-к! У-у-у-х, бля! Каблуком по рёбрам это больно. Степан быстро перекатывается и легко встаёт. Алекс не находит нужным за ним скакать и бегать. Начальство оно такое, всё важность норовит блюсти.
— И всего-то просил, чтобы легашам не сдавал… — рычит Степан, — ну, как хочешь…
Он бросается вперёд, да с уклонами, ему только бы дистанцию сократить. Один удар приходится в живот, больно, но пресс не пробит. Второй рикошетит чуть выше виска. Всё! Два покойника — один ответ, шеф прижат к дереву. Левой рукой его правую, правой за горло.