Личная жизнь королевы демонов

БАЛ

Императорский дворец, находящийся в самом центре столицы Монийской империи, Алумбрадо, сиял огнями — праздновался День Рождения императора, Сайроса IV.

Светильники озаряли парк с аллеей, по которой ко двору прибывали кареты, широкие мраморные лестницы, устланные коврами, и просторные внутренние залы… В одном из них, Бальном, толпились верные подданные именинника, слетевшиеся как мотыльки на торжественный свет — гости ждали бала, который не мог быть начат, пока не появиться монарх. Сайрос задерживался, и приглашенные, соревнующиеся в шикарности нарядов и количестве бриллиантов, сверкающих в блеске многочисленных

люстр, изнывали от нетерпения. А между ними сновали слуги, исполняя любые желания представителей элиты монийского общества.

Это был уже третий день увеселений: в первый проходил Большой Императорский Турнир, за которым следовал Праздничный Обед, во второй — Императорская Охота. Сегодня, весь вечер и целую ночь, во дворце будут танцевать.

Высокие потолки Бального зала украшали фрески с изображениями баталий; в стенах располагались ниши, откуда во время танцев раздавалась музыка; на самих же стенах висели приятные глазу картины, а под ними, то тут то там, стояли диваны и столики. А если гости желали уединиться для бесед без посторонних глаз и ушей, то им достаточно было выйти из зала, и открыть любую дверь из расположенных по обе стороны просторного коридора — там располагались удобные и уютные беседки.

Итак, все ждали императора, собираясь группами по родству и или союзничеству, обсуждая, по третьему кругу, сплетни, и разглядывая присутствующих.

Всеобщее внимание привлекала молодая темноволосая женщина в платье изумрудного цвета. Алисия, герцогиня Ритжбургская, урожденная Анталис, была красива, и представляла богатый Дом. Но причиной интереса к герцогине являлась не ее красота и знатность, а загадочность — Алиса была женщиной, окутанной тайной. Жена короля Густава Восьмого Ритжбургского, после его смерти получившая титул герцогини, сама была причиной гибели и мужа, и королевства. Так же ходили слухи, даже утверждения, что Алиса связана с темными, и более того, что сама она демон. Однако, доказать это оказалось невозможно, ибо поведение дамы было достойным — она жертвовала огромные суммы на благотворительность, на храмы, а главное, на содержание императорской армии, за что Сайрос был весьма благодарен.

Кроме того, став после гибели мужа единственной правительницей Ритжбурга, Алиса подарила это государство Сайросу, попросив включить страну в Монийскую империю, что им и было сделано, с превеликим удовольствием.

Взамен, бывшей королеве был дарован герцогский титул, который, вполне возможно, был получен ею незаконно — судьба первой жены Густава неясна до сих пор — что она умерла, известно только со слов ее мужа. Однако, королева так и не объявилась, поэтому, император повелел считать Вексану Ритжбургскую умершей, а брак Алисы и Густава законным.

Все эти обстоятельства, а также загадочная и кровавая история ее свадьбы, приведшей к краху королевства и гибели многих людей, придавали леди Алисии таинственность, что, в купе с красотой и легкостью в общении, привлекали к ней мужчин. Дамы же герцогиню ненавидели, завидовали, и считали потенциальной посягательницей на мужей. Но, ненависть эту скрывали, опасаясь, во-первых, гнева императора, благоволившего к Алисе, во-вторых, боялись ее саму. Потому что, несмотря на благие и щедрые поступки, миледи Риджбург слыла особой злой и мстительной, и врагов своих карала жестоко и безжалостно.

Все это не мешало дамам, присутствующим на балу, внимательно рассматривали одежду и прическу Алисии, дабы повторить увиденное в будущем, в своих нарядах — герцогиня любила путешествовать, и привозила из своих странствий "новую моду", которую монийские дамы сразу же подхватывали.

Сегодня Алисия была в темно-зеленое платье, подпоясанном по талии серебряным поясом, с разрезом до груди, без рукавов,

и с глубоким декольте. Но ничего неприличного в этом наряде не было — под платье одета светлая рубашка, оставляющая открытыми плечи, с длинными рукавами и подолом до пола, похожим на крылья гигантской стрекозы, обшитые по краям серебряными нитями. При ходьбе — а двигалась леди плавно и несколько величественно — между этими крыльями можно было заметить стройные ноги Алисии, одетые в черные шелковые чулки, и обутые в туфельки с серебряными пряжками. Прическа герцогини казалась слишком простой и небрежной — пряди черных волос просто падали, в некотором беспорядке, на ее длинную шею, украшенную изумрудным колье, составляющим гарнитур с крупными серьгами, и на белоснежные плечи. Эти темные волосы красиво оттеняли большие карие, кажущиеся вишневыми в свете дворцовых ламп, глаза; лицо с белоснежной, идеально гладкой кожей; прямой нос, и чувственно — полные, красные губы… А венчала все это великолепие герцогская корона-диадема.

Женщина была не одна — ее сопровождал сын, Дариус. Которого, кстати, Алисия лишила, отказавшись от трона, королевского титула — он был просто графом, унаследовав титул своего деда по матери. Дариус Анталис, стройный восемнадцатилетний юноша, имел белокурые локоны до плеч, голубые глаза, и милую улыбку — все это делало его похожим на девушку. Одежда молодого графа состояла из бархатных панталон, такого же короткого жакета, сорочки с кружевами, и туфлей, украшенных драгоценными камнями. Наряд этот хоть и был последним писком моды, не сильно отличался от одежды других гостей мужского пола — аристократы Монии любили наряжаться, украшаясь кружевами и бантами.

Алисия и Дариус присоединялись то к одной компании, то к другой, вступали в разговор, а потом отходили, и шли к следующей кучке придворных. Из чего присутствующие сделали вывод (неверный) — Алисия присматривает для сына потенциальную невесту. Ему пока рано жениться, но года через три граф Дариус, наследник богатств Анталисов и Ритжбургов, станет завидным женихом.

Самой популярной темой среди гостей сегодняшнего вечера было отсутствие на балу, как и на турнире, постоянного победителя прежних Императорских Турниров, графа Ланселота Барно. Более того, он и при дворе давно не появлялся. Сплетники предположили, что граф ранен, и слухи об этом уже обросли "правдивыми" подробностями.

Алиса не показывала, что разговоры о молодом графе Барно ей неприятны, однако это было так. И радовалась, что Ланселота на празднике нет — уже давно случайные встречи с графом портили ей настроение. Впрочем, герцогиня была уверена, что Ланса больше не увидит, и на то у нее были основания.

… Наконец, грянули фанфары, Главный Императорский Церемонимейстер возвестил о прибытиии императора, гости склонились в поклонах… Сайрос, высокий, грузный мужчина шестидесяти лет, вышел к гостям об руку с принцессой Сильваной, и сообщил, что императрица неважно себя чувствует и присутствовать на балу не будет. Это никого не удивило — после трагического случая с Наследным Принцем императрица, до сих пор, по прошествии многих лет, редко бывала на публике. То ли правда болела, то ли все еще страдала душевно, и не желала веселиться.

Грянула музыка, и Сайрос с Сильваной заскользили по паркету. Несмотря на некоторую полноту, император двигался легко и непринужденно, и прекрасно смотрелся с юной дочерью. Следом за ними вспорхнули в центр зала и другие пары. Бал начался.

После первого танца император уселся в кресло, и больше не вставал. Но, проводил время с удовольствием, болтая и с придворными, и с дамами, которые подходили к нему, дабы выразить свою любовь и преданность, а так же обсудить всякие новости — Сайрос любил сплетни, и был падок на лесть.