Лика. Повелительница демонов

Татаренко Олег

— А почему бы и не ссудить? — спокойно сказал экономист.

Барон посмотрел на него с некоторым испугом.

— Но это было бы безумием с Вашей стороны, Молин! Считаю нужным поставить Вас в известность, что у меня нет ни одного поручителя.

— Меня устроил бы простой контракт, по которому я получаю половину прибылей и ипотечное право на наш бизнес, но контракт мы должны заключить в Лунасити, не предавая его огласке.

— Боюсь, я не скоро получу возможность поехать в столицу. Кроме того, Ваше предложение представляется мне настолько необычным и даже рискованным, что

мне бы хотелось предварительно посоветоваться кое с кем из друзей…

— Тогда прекратим это разговор, этот бизнес должен остаться в тайне и моё участие в нём! Тем более, если дело будет создаваться под Вашим именем, поднимется Ваш престиж. Вам легче будет пристроить Ваших дочерей и устроить жизнь своим сыновьям. В последнем я мог бы поспособствовать.

— Вы суёте нос не в свои дела, Молин! Но я беден и вынужден согласиться на Ваши сомнительные условия.

Молин уговаривает барона подписать договор. Коллаж Александры Галай.

— И так, это дело остаётся в тайне? — В этот момент Молин заметил, что Лика стоит, прислонившись к дверному косяку, и, не таясь, слушает их разговор. Барон обернулся, тоже заметил её и нахмурил брови.

— Лика, подойдите сюда, — сухо сказал он. — Мне кажется, что у Вас появилась дурная привычка подслушивать у дверей. Вы неслышно появляетесь, и всегда в самый неподходящий момент. Поведение Ваше весьма прискорбно.

Молин пристально смотрел на девочку, но казалось, не был так раздосадован, как барон.

— А, болотная фея, сказал он, и на лице его появилась тень улыбки.

Лика, ничуть не смущаясь, вошла в комнату.

— Вы слышали наш разговор? — спросил её барон.

— Да отец. Молин сказал, что Жослен сможет поступить в космический десант, а Орта — учиться на платном, если вы начинаете разводить редкую красную мухоморовую плесень. Короче если у вас всё прокатит.

— Странные ты делаешь выводы. Ну а теперь послушай меня. Обещай, что никому ничего не расскажешь.

Лика подняла на него свои зелёные глаза.

— Хорошо, а что я получу за это?

Молин хмыкнул.

— Лика! — с удивлением и недовольством воскликнул барон.

Ответил же девочке Молин.

— Вы сперва докажите нам, Лика, что умеете держать язык за зубами. Если, как я надеюсь, наше согласие с бароном, вашим отцом, будет заключено, то всё дело начнёт процветать не сразу, а до той поры наши планы должны оставаться в глубокой тайне. А потом в награду от нас Вы получите мужа…

— Всамделишного колдуна?

— Я думаю, что с этим проблем не будет

— И я стану настоящей повелительницей демонов! — Молин как коршун смотрел на Лику.

— А вот это, деточка, полностью зависит от тебя, — сказал он.

Лика скорчила гримаску, подумала и сказала:

— Хорошо, обещаю.

Она была счастлива. Молин обещал ей мужа. Правда, она не была убеждена, что это такой уж замечательный подарок. На что ей нужен муж? Впрочем, если он окажется таким же млым, как Николка, у неё будет постоянный товарищ для походов в рощу и опреснительным системам.

Глава 4

В июне папаша Солье

выдавал замуж дочь и устроил по этому поводу случаю грандиозный праздник. Солье был зажиточный арендатор. Смеси сена и лунного грунта он подвергал особой ферментации и превращал в строительные блоки или связывающий раствор. Травянистые волокна становились прочными как стальная паутина, грунт придавал дополнительную устойчивость к нагрузкам. К тому же он ещё держал в деревне кабачок.

Грохоча на всю округу, молодые подъехали на новейшем дизельном мобиле. Папаша Солье был горд собой. Свадебный пир продолжался несколько часов. После трапезы, согласно обычаю, дамы преподносил новобрачной свадебные подарки.

Молодая сидела в своём новом доме на скамье у большого стола, уже загромождённого всевозможной посудой, медными и лужёными котлами, постельным бельём. Лицо её сияло от удовольствия.

Старый барон был, пожалуй, даже смущён своим скромным подарком: всего-навсего несколько тарелочек, правда из прекрасного фаянса, которые о хранил специально для подобных случаев. Лика вдруг подумала о том, что дома семья Сансе всегда ест из простых крестьянских мисок. Эта нелепость возмутила и ранила её: как всё-таки странно устроены люди! Можно не сомневаться, невеста тоже не станет пользоваться этими тарелками, а тщательно запрячет их в сундук и будет, как прежде, есть из своей миски.

Окружив супругов, мужчины изощрялись в остроумии и стёбе.

— Эй, красавица, — крикнул, один из них, — глядя на тебя и на твоего муженька, не скажешь, что на заре вам потребуется горячительный напиток для подкрепления сил.

— Отец, что за напиток, о котором всегда толкуют на свадьбах? — спросила Лика, когда они выходили из дома.

— Ну, есть такой обычай, так же как, например, обычай делать подарки или танцевать, — уклончиво ответил барон.

Но это объяснение не удовлетворило девочку, и она дала себе слово дождаться, когда молодым понесут горячительный напиток.

На площади под большим каштаном, где обычно танцевали, пока ещё было тихо. Мужчины сидели вокруг столов, установленных под отрытым небом и курили кальян.

Лика вдруг услышала рыдания старшей сестры: Орта просила, чтобы ей разрешили уйти домой, — она стыдилась своего скромного, заштопанного платья.

— Вот ещё глупости! — воскликнула Лика. — вечно ты что-то придумываешь, дурёха. Разве я жалуюсь на своё платье, хот оно вон какое узкое и короткое. Вот только туфли очень жмут. Но я-то повеселюсь на славу!

Но Орта не успокаивалась, уверяла, ей жарко, что она плохо себя чувствует и хочет вернуться домой. Лика присела на минутку рядом с отцом. За ужином она плотно поела, и теперь её клонило ко сну.

Вокруг них собралась вся местная аристократия, среди них и школьный учитель, который при надобности был и хирургом и барбершопером и диджеем. Тем временем на площади у большого каштана началась какая-то суматоха. Раздался пронзительный рёв, переходящий в свист — это настраивали колонки и звуковые усилители. Моргнула светомузыка, и паровая машина затянула площадь густым туманом.