Литературный призрак
Шрифт:
— Значит, даже тебе известно не все.
— В зверинце — столпотворение. Порядка даже меньше, чем раньше, когда я появился.
— Ну, давай рассказывай!
— Изначально я…
— Нет. Не об этом. Расскажи мне о таком месте, где деревьев много, а людей мало. О Бразилии можешь?
— Резервный разведывательный спутник Израиля сейчас находится над Амазонкой, движется от устья к истоку. Это «Ай-сат восемьдесят Бэ-Ка». Описать, что он видит?
— Круиз по Амазонке. Отлично. Только будь поэтичней — я знаю, ты можешь.
— Амазон-Сити находится в устье реки, как тебе известно.
— Ничего мне не известно. Я уже сто лет не выезжал с Манхэттена. Рассказывай.
— На улицах Амазон-Сити я вижу мотоциклистов — это рабочие возвращаются домой с заводов после ночной смены. Далеко, на северном берегу, проститутки промышляют в доках и на окраинах…
— Охотятся за клиентами? В такую ночь?
— Если богатым надежда не по карману, почему за отчаяние должны расплачиваться бедняки? В Бразилии
— А повеселее что-нибудь?
— Отмотаю вверх по течению на несколько десятков километров, Бэт. Отсюда виден противоположный берег реки. Сразу за ним начинается пыльная равнина. Десять лет назад здесь был тропический лес. Его выкорчевали, участок засеяли травой на корм скоту: фермеры разводили коров, а говядину отправляли в Америку для гамбургеров. На четвертый год почва истощилась, верхний плодородный слой сдуло, и фермеры переместились дальше. В последнее время тут часто происходят поджоги: фермеры знают, что правительству не до них — оно озабочено модернизацией армии и охраной границ. Клубы дыма повсюду — результат этих рукотворных пожаров. Наконец мы приближаемся к девственным лесам. Их площадь все уменьшается, это последний оазис нетронутой Амазонии. Правительство объявило его заповедником, но министры заседают в советах директоров лесопромышленных компаний. Для закупки оружия и для погашения долгов требуются деньги. Если нынешние темпы вырубки не сократятся, к тому моменту, когда сто семьдесят три целых восемь десятых человека, зачатые в Амазон-Сити сегодня ночью, родятся, ни одного из этих деревьев не останется… Лесная чаща кажется темной, непроницаемой для человеческих глаз. Но у ночных животных и «Ай-сата» спектральный диапазон зрения шире. Для красок, которые присутствуют здесь, нет названий. Под кроной деревьев мелькнула паукообразная обезьянка. На сетчатке ее глаз отражаются Млечный Путь и Туманность Андромеды. Увеличив изображение, я могу разглядеть даже «Ай-сат восемьдесят Бэ-Ка», озаренный светом утра, которое еще не наступило. Обезьянка моргает и с визгом ныряет обратно в темноту… В предутреннем воздухе зелень листвы превращается в серый цвет видимого вами спектра. Ты, Бэт, наверное, скажешь «алхимия». Освещенность возрастает на ноль целых сорок три десятитысячных процента в секунду. Вижу каменную глыбу в сотню футов высотой. Она переливается киноварью, аквамарином и изумрудами: со всех сторон ее облепили разноцветные попугаи, которые выклевывают крупинки минеральных солей. На вершине скалы покачиваются деревья, своими кронами они безуспешно пытаются пробить брешь в клубах тумана. Приток делает поворот, русло сужается, вода закручивается водоворотом и приобретает цвет чая. Вода покрывается рябью там, где ламантин высовывает голову, ветер ерошит перья кондора. Бэт! На западе видны подножия Анд, они резко уходят вверх.
Бэт, алло! Бэт, ты храпишь! Проснись!
Уважаемые радиослушатели! Ведущий передачи «Ночной поезд» Бэт Сегундо заснул, поэтому вам пожелает спокойной ночи Смотритель зверинца. Джолин Джефферсон, вам, наверное, будет интересно узнать, что Альфонсо Стейси задержан военной полицией за нарушение комендантского часа. Проанализировав статистические данные полицейского управления, я сделал расчеты. Вероятность того, что его отпустят сегодня, составляет восемьдесят три целых пять десятых процента, а того, что завтра, — девяносто восемь целых шесть десятых процента. К сожалению, не могу просчитать, когда Бэт Сегундо проснется. Загружаю для вас «Так поступают молодые любовники» Вэна Моррисона. Наружная температура пятнадцать градусов по Фаренгейту. Сильный снегопад, от Виргинии до Мэна. Скоро утро.
— Господин Бэт! Простите, я плохо говорю по-английски.
— Очень даже неплохо, дружище. Чем мы можем помочь вам на «Ночном поезде»?
— Я хочу обратиться к одному человеку.
— Валяйте, не стесняйтесь!
— Я хочу обратиться к Его Провидчеству. Я верю, он меня слышит.
— Мы вас прекрасно слышим, дружище, не сомневайтесь.
— Извините, господин Бэт. Я обращаюсь к Его Провидчеству.
— К Евоп… К кому, простите?
— Вы его называете Смотрителем зверинца.
— Так-так… Надо же, еще один дружок у Смотрителя
— «Смотритель зоопарка» — это псевдоним, который выбрал Учитель. Ваше Провидчество, знайте, что Ваши Священные откровения, изъятые при обыске перед Вашим арестом, не пропали!
— Стоп-стоп! А вы хитрец. В «Ночном поезде» у Бэта Сегундо говорят только по-английски!
— Пожалуйста, господин Бэт. Умоляю вас. Совсем маленькое обращение. Мастер, Ваши драгоценные слова успели перевести на английский язык до того, как нечистые сожгли Ваши рукописи. С этой самиздатской библией в руках я построил новое Прибежище, я посеял семена учения в благодатной почве за океаном. Братство возрождается. Братья и сестры по всему миру освоили альфа-экранирование и готовы встретить Белые ночи! Ваше пророчество исполняется. Мы ждем Вашего возвращения, Учитель!
— Простите, дружище, но если вы еще хоть слово скажете по-японски, мне придется…
— Я закончил. От всего сердца спасибо вам, господин Бэт. Покойной ночи.
— Еще раз привет! М-да, шиза косила наши ряды и некоторых скосила напрочь. В эфире «Ночной поезд». Как всегда, мы путешествуем навстречу Солнцу. Вы правильно делаете, что слушаете ток-шоу Бэта Сегундо, а не смотрите бесконечные передачи по телевидению на одну и ту же тему — «Год спустя». Как будто мы должны радоваться тому, что то самое правительство, которое чуть не отправило нас в лучший мир, объявило о предстоящих выборах. Впрочем, я лучше не буду касаться политики, а то Карлотта закатает меня в ковровую дорожку. Мы отмечаем первую годовщину Рокового дня, когда мир оказался на краю гибели, — это, думаю, и ежу понятно. Возле Эмпайр-стейт-билдинга — гигантский салют! Каждые пятнадцать минут — новая серия залпов. В небе расцветают орхидеи, огненные фонтаны! Небо над Нью-Йорком в ночь тридцатого ноября напоминает купол цирка. Между залпами можно видеть комету Алоизия на фоне Ориона. Каково зрелище, а? Профессор Кевин Гланси, штатный звездочет «Ночного поезда», сообщил мне, что через две недели комета будет пролетать между Землей и Луной. Не правда ли, нынешнему поколению землян крупно повезло? Стать свидетелями визита Алоизия — самого близкого прохождения кометы за всю историю. Вы знаете из новостей, что НАСА и министерство обороны заверяют: несмотря на такое сближение, оснований для беспокойства нет никаких. Траектория Алоизия считана-пересчитана компьютерами нового поколения, мощнейшие телескопы ежесекундно отслеживают его траекторию, и столкновение Земле не угрожает. К тому же Вооруженные силы ООН привели в состояние готовности спутники системы «Пис-сат» [110] на тот случай, если какие-нибудь осколки попадут в атмосферу. Так что мы можем занять места поудобнее и наслаждаться грандиозным зрелищем. И это еще не все развлечения наступившей ночи! «Ночной поезд» предлагает своим слушателям дополнительный аттракцион: ночь тридцатого ноября — ночь Смотрителя! Позвонит он сегодня или нет? В следующие полчаса вы услышите «Одиночество со скоростью звука» [111] Нэнси Гриффит и «Волшебную сказку Нью-Йорка» волшебных раздолбаев «Поугз» [112] . Встретимся после рекламы.
110
Peace (англ.) — мир.
111
Нэнси Гриффит (р. 1953) — фолк- и кантри-певица, автор-исполнитель. Песню Джона Прайна «Speed of the Sound of Loneliness» исполнила на альбоме «Other Voices, Other Rooms» (1993), составленном из каверов.
112
The Pogues— выдающаяся ирландская фолк-панк-группа под управлением Шейна Макгоуэна. «Fairytale of New York» — песня с их альбома «If 1 Should Fall from Grace with God» (1988), которую Макгоуэн исполнил дуэтом с Кирсти Макколл (дочерью великого фолкера Юэна Макколла).
— Бэт!
— Да, Карлотта!
— У меня на видеосвязи Спенс Уонамейкер.
— Спенс Уонамейкер, продюсер из Голливуда?
— Он самый.
— Давай, соединяй… Мистер Уонамейкер! Преклоняю колена.
— Бэтти! Знаете, когда дела приводят меня в Нью-Йорк, всегда слушаю «Ночной поезд». Вы владеете словом и аудиторией! Вы — диджей-поэт.
— Так-так. Хотите предложить мне контракт на синдикацию и роль в фильме на миллион долларов?
— Быстро стреляете, Бэтти. У вас хорошая реакция. Мне это нравится.
— Мистер Уонамейкер, вы ведь звоните не для того, чтобы пощекотать мое самолюбие?
— Угадал, Бэтти. Меня интересует этот парень, Смотритель.
— Зачем он вам?
— Хочу предложить ему пару совместных проектов.
— Впервые на шоу Бэта Сегундо обращается главный голливудский охотник за талантами.
— Бэтти, мы, долгожители шоу-бизнеса, все дышим друг другу в затылок.