Шрифт:
Филипон – долговязый обалдуй, последовательно изгнанный с первого курса двух институтов, куда его, на коммерческой основе, устраивала мать, и куда он не ходил, и про то, что изучали в ВУЗах не имеет ни малейшего представления. Единственное, что запечатлелось в его голове, что он должен был бы стать менеджером сельхоз производства, поскольку в этом институте была самая низкая плата за обучение. Считает себя «готом», в любую жару ходит в черном плаще до пят, красит сажей брови, гуталинового цвета краской – волосы, в цепях как самосвал на зимней дороге, с огромным крестом на груди. Уверен, что пишет стихи. Любит рассуждать о смерти и загробной жизни.
Мать
Отец Филипона – вечный майор, служит, где то в медвежьем углу. С женой и сыном давно существует «членораздельно».
Дед – ветеран и инвалид ВОВ. Кубанский казак. Пользуется беспредельным уважением станичников.
Бабуся – тихое, поэтичное и любящее существо. Великая труженица.
Соседи – фактически один двор
Дядька – «Тарас Бульба в трусах», хитрец и пройдоха. Меланхолик. Служит в непонятной организации, неизвестно кем. Однако, когда по станице объявляется тревога, выводит из гаража личный бронетранспортер, купленный по цене металлолома. На пожар прибегает первым, опять-таки с личным шлангом и гидропомпой. Тип кубанского пластуна.
Тетка – неистовая работница. Проклиная все на свете, и прежде всех, лодыря мужа, тащит на себе огромное хозяйство. Маленькая тощая и необыкновенно пронзительно, крикливая.
Станичный атаман – язвенник и мученик.
Девушка Настя – кубанский ангел, работает почтальоном, ездит на мотоцикле.
Ее старший брат привозит не то с Кубы, не то их Африки, жену, которая сразу и легко вписывается станичную жизнь, даром, что «черныя как сапог»
Ее второй старший брат Николай – все время, частично, в гипсе. Тип казака, который туда головой лезет, куда пес нос не сует. Последний гипс – упал с дельтоплана собственного изготовления.
Ее младший брат Серега – мальчик без речей. Участвует во всем в качестве неизменного и неутомимого зрителя. Испытывает прилив счастья, при словах: «Эй, подай стамеску, или эй, подай молоток». В свободное от ротозейства время носит воду, пасет гусей, выгоняет корову, играет в лапту, ездит на хворостине, разносит почту, падает в колодец, поджигает сарай, кидает в костер патроны, поет в казачьем хоре, ездит на свинье.
Галя – жена старшего брата. Кубинка. Врач.
Двоюродные и троюродные братья Филипона – правильные кубанские пацаны разных возрастов, в количестве неисчислимом. Постоянно готовы на труд и на подвиг. С первого класса состоят на учете в милиции. Вырастают в крепких хозяев и достойных отцов семей.
Начальник милиции
Станичники и станичницы. Гости на свадьбе. Соседи – греки, калмыки, адыги (кабардинцы) и татары. В межнациональных отношениях полная гармония: «Придурки такия жа как бы и не мы!»
Начальная заставка – логотип киностудии.
На экране крупным планом возникают лежащие грабли, зубцами вверх. Возле них останавливаются ноги в высоких иностранных шнурованных ботинках.
Голос Филипона.
– Во! Это что?…. Не припоминаю… Я ж такое раньше видел…
Нечаянно ботинком наступает на грабли. Взмывает рукоять! Громкий удар!
Голос Филипона уже с кубанским акцентом
– О, ё! – Та это ж грабли!
Титры:
ФИЛИПОН – ПРАПРАВНУК АТАМАНА
Фрагменты, идущие нарезкой между титрами. А может наоборот – нарезка из титров, идущих между фрагментами.
Все это время мы не видим главного героя. Он – там, где мы, зрители, к которым обращаются действующие лица.
Мать (На крике, с киданием вещей). – Паразит! Тебе восемнадцать лет, идиоту! Ты же уже выше газпромовского небоскреба! Выкормила сволочь пищевыми добавками! Импортом! Витаминами из контрабанды! Надрывалась – дура! Ну, ладно отец в тайге служит как ненормальный – родину, придурок, охраняет! Сколько я с ним билась – безнадежно! Это же Кубань дубинноголовая! Он же упертый как бульдозер! Последний самурай! Я семью поломала! Я тебя в Питер вытащила! Я тебе – учителей! Я тебе – репетиторов! Сама как вьючная лошадь Пржевальского челноком туда- сюда, туда – сюда! А в тебя, сколько не вкладывай – как в прорву. Школу – еле-еле – душа в теле! Слава Богу, аттестат получил! В один институт, платила – платила! «Психологом – не могу!» В другой – юристом – чем плохо – бандюгов разводить! Права ихние соблюдать – «Не хочу»! В третий – Уж в сельскохозяйственном-то, быка на балерину выучить могут – такие специалисты! Чем плохо менеджер сельскохозяйственного производства! Сидел бы экологию охранял! Так ты хуже барана! В первом семестре два раза на лекциях побывал, и привет! Все! Мое терпение лопнуло! Я теперь для тебя палец о палец не ударю! Ты же в армию загремишь по осени, скотина стоеросовая! Будешь, как папаша в Заполярье земную ось стеречь, чтоб шпионы не украли! А то еще не дай то Бог, ограниченным контингентом братскую помощь оказывать! Запомни! Мне – ноль внимания! Я еще не совсем свою судьбу загробила! Урод! Живи, как хочешь! Выкупать тебя не откуда больше не буду! Все! Выкупалка сломалась! Кризис!
Титры
Друг Филипона: – Мотыга права! Раз ты больше не студент – в первый же призыв – Марш славянки и привет – «Ами нау»… Оооо Амии … нау! Надо тебе сваливать из Питера! Как куда? В горы! Ты же говорил у тебя родня на Кубани, а Кубань – Кавказ! А Кавказ – горы! Хрен тебя там военком найдет! До двадцати семи лет прокантуешься, а там – отбой воздушной тревоги – уже не положено – старичок!
А может, вообще родня тебе ксиву поменять сумеет. Напишут, что тебе уже тридцать! И все! Ты думаешь, на Кавказе долгожители откуда берутся?! Он еще только вылупился, а ему уже в метрике – полтинник, а потом и получается сто пятьдесят, сто семисят! И кружка пива, в натуре!
Титры
«Готовская тусовка» провожает Филипона на вокзале. Пассажиры шарахаются от плотной кучки псевдопокойников и вампиров, идущей по перрону вдоль вагонов. Ужас в глазах проводницы, контролирующей посадку.
Друг Филипона: – Там народ дикий – дети гор! Могут не понять шаги цивилизации! Хотя, конечно, Т.В. везде достает – просвещает. Не на дереве же они сидят. Вот мы тебе тусней для прикида головной убор надыбали! От нас на память! Прикинь! Супер! Аборигены копытами накроются! Они же кубанские казаки – фуражки любят!