Литературоведческий журнал №39 / 2016

Коллектив авторов

К вопросу о контекстах «Фелицы»: В.П. Петров (материалы к теме)

А.Д. Ивинский

Аннотация

В данной статье мы пытались раскрыть связь «Фелицы» с традицией русской торжественной оды. Г.Р. Державин использовал в своем тексте ряд мотивов, которые были в 1760–1770-е годы разработаны Петровым. При этом Державин и наследовал Петрову, и порывал с ним. Он парадоксальным образом сочетал в «Фелице» откровенно архаичную идеологию и резко новаторскую форму.

Ключевые слова: Г.Р. Державин, В.П. Петров, «Фелица», ода.

Ivinsky A.D. To the problem of the context of «Felitsa»: V.M. Petrov (Approaches to the theme)

Summary. In this article we have tried to describe «Felitsa»’s connection with the tradition of Russian ode. G.R. Derzhavin used in his text a number of motives that were earlier developed by V.P. Petrov in the 1760–1770. In «Felitsa» Derzhavin combined Petrov’s archaic ideology and innovative form of the «new ode».

Исследователи справедливо отмечали новаторский характер «Фелицы» 102 , однако ее связь с традицией русской торжественной оды в должной мере до сих пор не раскрыта. Один из важнейших ее контекстов – творчество В.П. Петрова. С нашей точки зрения, Г.Р. Державин использовал в своем тексте ряд мотивов, которые были в 1760–1770-е годы разработаны Петровым.

История как личных, так и творческих взаимоотношений двух поэтов пока не написана. Мы вынуждены опираться на немногие известные факты и свидетельства.

102

Гуковский Г.А. Русская литература XVIII в. – М., 1998. – С. 339–355; Пумпянский Л.В. К истории русского классицизма // Пумпянский Л.В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы. – М., 2000. – С. 92–94; Серман И.З. Русский классицизм. Поэзии. Драма. Сатира. – Л., 1973. – С. 80–89; Алексеева Н.Ю. Русская ода: Развитие одической формы в XVIIXVIII вв. – СПб., 2005. – С. 330–334; Ивинский А.Д. Торжественная ода и литературная политика Екатерины II: Журнал «Собеседник любителей российского слова» // Известия РАН. Серия литературы и языка. – М., 2008. – Т. 67. – № 5. – С. 62–67.

Во-первых, мы знаем, что они были знакомы и поддерживали отношения; ср., напр.: «Между известными того времени поэтами, посещавшими Державина, к удивлению моему, не однажды не сходился я с Княжниным и Петровым. <…> Оды его и тогда были при дворе и у многих словесников в большом уважении» 103 .

Во-вторых, исследователи уже указывали на цитаты из Петрова как в раннем, так и в позднем творчестве Державина 104 .

В-третьих, еще в начале XIX в. связь творчества Петрова и Державина была очевидна. Так, например, П.А. Вяземский утверждал, что Петров – один из учителей Державина: «Первыми его учителями в стихотворстве были, кажется, Ломоносов и Петров. У первого он научился звучности языка пиитического и живописи поэзии; у другого похитил он тайну заключать живую, или глубокую мысль в живом и резком стихе – тайну, совершенно неизвестную Ломоносову. В скором времени Державин сравнился с наставниками, и, конечно, превзошел Петрова» 105 . Напомним также и хрестоматийно известную характеристику, данную А.С. Пушкиным в «Воспоминаниях в Царском селе»: «Державин и Петров героям песнь бряцали // Струнами громозвучных лир» 106 . В сознании молодого поэта Державин и Петров связаны как наиболее яркие выразители екатерининского «громкого века военных споров», правда при этом, вопреки хронологии, Державин оказался на первом месте, что, впрочем, не означало, что Петрова можно предать забвению, и в глазах Пушкина он остается одним из важнейших поэтов эпохи.

103

Дмитриев И.И. Взгляд на мою жизнь. – М., 1866. – С. 60.

104

См.: Серман И.З. Державин. – Л., 1967. – С. 34; Серман И.З. Русская поэзия второй половины XVIII в. Державин // История русской поэзии. – Л., 1968. – Т. 1. – С. 135; Алексеева Н.Ю. Русская ода: Развитие одической формы в XVII–XVIII вв. – СПб., 2005. – С. 303.

105

Вяземский П.А. Полн. собр. соч. Т. 1–12. – СПб., 1878–1896. – Т. 1. – С. 16.

106

Пушкин [А.С.] Полн. собр. соч.: В 16 т. – М.; Л., 1937–1959. – Т. 1. – С. 80.

В настоящей заметке мы не хотели обсуждать вопрос о явных и скрытых державинских цитатах из Петрова: интересовало соотношение картин мира и связанных с ними идеологий. При этом мы намеренно ушли от сопоставления петровских и державинских «громозвучных» батальных од, между которыми имеется некоторое количество частных соответствий, и сосредоточились на демонстрации того, как в едва ли не наиболее не- и даже антипетровской оде Державина недвусмысленно проступали константы той интерпретации екатерининского царствования, которую создал Петров.

Как хорошо известно, «Фелица» строилась на противопоставлении императрицы ее вельможам, при этом «киргиз-кайсацкой царице» приписывались все лучшие качества, а мурзам – худшие 107 . Именно Фелица должна была подать пример правильного поведения:

Подай, Фелица! наставленье: Как пышно и правдиво жить, Как укрощать страстей волненьеИ счастливым на свете быть? 108

107

См., об этом, напр.: Серман И.З. Державин. – Л., 1967. – С. 56–57.

108

Державин Г.Р. Сочинения. – СПб., 1864. – Т. 1. – С. 132.

Герою нужна помощь императрицы, потому что он раб своих «прихотей». Фелица жила просто, все свое время проводила в полезных трудах, чуждалась развлечений:

Мурзам твоим не подражая, Почасту ходишь ты пешком, И пища самая простаяБывает за твоим столом; Не дорожа твоим покоем, Читаешь, пишешь пред налоемИ всем из твоего пераБлаженство смертным проливаешь;Подобно в карты не играешь, Как я, от утра до утра.Не слишком любишь маскарады, А в клоб не ступишь и ногой;Храня обычаи, обряды, Не донкишотствуешь собой; Коня парнасска не седлаешь, К духам – в собранье не въезжаешь, Не ходишь с трона на Восток;Но кротости ходя стезею, Благотворящею душою, Полезных дней проводишь ток 109 .

109

Там же. – С. 133–134.

Мурза же, напротив, проводил время в мечтах, пирах, любви, охоте. Однако это не какая-то оригинальная черта героя, напротив:

Таков, Фелица, я развратен! Но на меня весь свет похож.Кто сколько мудростью ни знатен, Но всякий человек есть ложь.Не ходим света мы путями, Бежим разврата за мечтами.Между лентяем и брюзгой, Между тщеславья и пороком Нашел кто разве ненароком Путь добродетели прямой 110 .

110

Там же. – С. 139–140.

«Путь добродетели» известен только Екатерине II, и она открывает его «слабым смертным», сотворить «свет из тьмы», «космос» из «хаоса», создать счастье из «страстей свирепых»:

 Нашел, – но льзя ль не заблуждаться Нам, слабым смертным, в сем пути, Где сам рассудок спотыкаться И должен вслед страстям идти; Где нам ученые невежды, Как мгла у путников, тмят вежды? Везде соблазн и лесть живет, Пашей всех роскошь угнетает. – Где ж добродетель обитает? Где роза без шипов растет? Тебе единой лишь пристойно, Царевна! свет из тьмы творить; Деля хаос на сферы стройно, Союзом целость их крепить; Из разногласия согласье И из страстей свирепых счастье Ты можешь только созидать. Так кормщик, через понт плывущий, Ловя под парус ветр ревущий, Умеет судном управлять 111 .

111

Там же. – С. 140–141.

При этом исключительно важно, что Фелица боролась со злом не жестокостью, а «снисхожденьем» 112 :

 Едина ты лишь не обидишь, Не оскорбляешь никого, Дурачествы сквозь пальцы видишь, Лишь зла не терпишь одного; Проступки снисхожденьем правишь, Как волк овец, людей не давишь, Ты знаешь прямо цену их. Царей они подвластны воле, – Но богу правосудну боле, Живущему в законах их 113 .

112

По-видимому, мотив «снисхожденья» к человеческим слабостям восходит к русской журналистике 1760–1770 гг., в первую очередь ко «Всякой всячине» (о нем подробнее см.: Ивинский А.Д. Культурная политика Екатерины II: К вопросу о литературной позиции журнала «Всякая всячина» // Slavia Orientalis. – Warszawa, 2015. – Т. 64. – № 2. – С. 229–243).

113

Державин Г.Р. Сочинения. – СПб., 1864. – Т. 1. – С. 141.