Лот праведный. Лабиринт

Асланов Рамиз

– Когда ему следует идти? – спросил Нанэх.

– Не сейчас. Принцесса в это время отдыхает от жары дневной. Пусть доставит наш подарок в десятую черту.⁵⁷ Ни раньше и не позже! Что до тебя, то ты мне уже не понадобишься до вечера. Я готовлюсь идти с важными делами к высокомудрому Амени, так что поручаю нашего посланника твоим заботам. Идите!

10

– Как тебе этот? – спросил Нанэх, сняв бережно со стены колчан и передав его в руки Лота.

– Какой тяжелый! – изумился Лот. – Это золото?

– Конечно. Только

очень тонкое, как папирус.

– Удивительная работа! И какая необычная форма у этого колчана! Словно снопы пшеницы, вставленные один в другой и перевязанные лентами.

– Или связки тростника. Они называют это «джед»,⁵⁸ – снисходительно улыбнулся Нанэх. – Я не очень силен в мисирских сказках, но этот символ как-то связан с их богами.

– Ценная вещь. Но ей самое место красоваться на стене, – сказал Лот, передавая колчан другу.

– Ты рассуждаешь как пастух, – ответил Нанэх.

– Будь я даже царем, я бы и тогда предпочел что-нибудь проще и удобнее.

– Только не в Мисре.

– Это почему же? – удивился Лот.

– Потому что в этой стране люди слепо следуют традициям и предписанным ритуалам, а не собственным предпочтениям. И чем большей властью человек наделен, тем больше он связан обязанностями.

– Даже фараон?

– Фараон – более всех других. Он не просто самовластный правитель своего народа. Он – проводник божественных сил. Он – посредник между миром людей и богами. И потому его главная обязанность – сохранять равновесие между этими двумя мирами. А возможно это лишь твердо оберегая дарованный богами порядок.

– Ты веришь в богов? – осторожно спросил Лот.

– А разве возможно в них не верить? Посмотри, какой силой обладают те, кому боги вручили власть над народом. Я могу не верить в сказки, но меня убеждает сила, которую порождает эта вера. И с этой верой обязан считаться даже фараон. Если люди верят, что их царь – воплощенный Амон, то он должен жить и действовать как бог, а не как обычный человек с его изменчивыми прихотями и ограниченными возможностями.

– Я этого не понимаю, – упрямо ответил Лот.

– Ты не так долго живешь в Кемете, мой друг. И ничего почти не видел, кроме своей кузни и фараоновой дороги. Тебе бы следовало съездить в долину Сокара⁵⁹ – в Хет-ка-Птах⁶⁰ – посмотреть на погребальные пирамиды древних царей. Тогда бы ты скорее понял всеподавляющее величие власти мисирских владык и безграничную силу веры простого народа в их божественное предназначение.

– Но это невозможно для меня – покинуть свое место. Я несвободен как вол с кольцом в ноздре, которого держит веревка, привязанная к колу, – горько вздохнул Лот.

– Все люди несвободны. И у всех нас кольцо в ноздре. Только у кого-то веревка совсем короткая, а у кого-то длиннее. Но это не значит, что мы обречены смирно ходить по кругу, объедая наше скудное пастбище. Умный человек ищет большей свободы – и добивается ее смелостью и хитростью. Ты готов изменить свою судьбу, Лот?

– Ты меня достаточно знаешь, Нанэх.

– Знаю.

Ты человек бесстрашный. Но ты и бесхитростный человек. Ты не веришь в богов – и пытаешься жить лишь по совести и собственному разумению о добре и зле. Но осмотрись вокруг, мой друг. В этом мире нет справедливости. Есть только слепая вера в ее конечное торжество. Она обещана нам как воздаяние за послушание. И если ты не веришь сказкам о богах и их загробной милости, разве не поступаешь ты несправедливо к самому себе, подчиняясь правилам глупцов и лицемеров, сочинивших эти сказки?

– Я не совсем тебя понимаю. Но мне почему-то кажется, что ты хочешь склонить меня к чему-то нехорошему. Но уклоняешься сказать об этом прямо, – ответил смущенно Лот

– Я желаю склонить тебя к лучшему – для тебя же самого! – горячо возразил Нанэх. – Мой хозяин еще только присматривается к тебе. Я могу лишь догадываться, зачем ты ему понадобился. И честно скажу: мне это не нравится. Ты можешь не согласиться служить ему, когда он объявит свой приказ – и этим погубишь себя. Потому я прошу лишь об одном – советуйся со мной о каждом своем шаге! Доверься мне, Лот! Ведь я твой друг!

– Это я могу тебе обещать, – ответил Лот, чуть помедлив. – Я верю, что ты мне не враг.

– Конечно – не враг! – обрадовано подхватил Нанэх. – Вот увидишь, как я все ловко устрою!.. И хватит пока об этом. Ответь мне лучше снова, друг мой, достаточно ли богато разукрашен этот колчан для подношения божественной Нефрусебек?

– Тебе лучше знать, – улыбнулся Лот. – Я смею лишь напомнить тебе о своих стрелах – если ты вдруг позабыл.

– Как я могу забыть о твоих замечательных стрелах? Без них пустой колчан – всего лишь кусок золота, и вряд ли будет интересен искусной лучнице, каковой является принцесса. А ведь нам важно заслужить ее расположение, верно? Пышное изящество этого колчана еще вернее обнаружит скромную красоту твоих стрел, таящих убийственную силу. Нам и тебя еще предстоит приодеть, кстати. Время не стоит на месте, так что пойдем отсюда.

Они вышли из ниши в огромный зал арсенала. Оружия и амуниции здесь было собрано столько, что хватило бы снарядить не одну сотню солдат. Но с кем князь Аменанх собирался воевать? Это был один из тех вопросов, которые не следовало задавать, решил про себя Лот.

– Вряд ли среди этого хлама мы найдем что-либо достойное твоей мужественной красоты, мой дорогой друг, – бросил на ходу Нанэх. – Придется подарить тебе один из моих нарядов. А потому я вновь приглашаю тебя в свой дом.

11

– Господин должен снять с себя все, – сказала Ниара, когда они оказались за пологом.

Лот стыдливо повернулся спиной к женщине, чтобы не видеть ее вожделеющей улыбки, и стянул через голову рубашку.

– Все, господин, – мягко потребовала эфиопка. – Я должна прежде обтереть твое тело благовониями.

Как только набедренная повязка упала к ногам, Лот почувствовал на спине мягкие ладони женщины.

– Какое у тебя сильное тело, господин! – непритворно восхитилась она, растирая пахучую мазь по его плечам и шее. – Мой муж тоже был высоким и сильным, но рядом с тобой он показался бы подростком.