Лот праведный. Лабиринт
Шрифт:
– Лежи! – остановила быстрым жестом принцесса Лота, порывавшегося встать с ложа.
– Я не смею, о, Великая Дочь! – возразил Лот и, сделав болезненное усилие, поднялся на ноги.
– Как же ты дерзок, чужеземец! – сказала с досадой принцесса. – Видно плохо тебя учили повиноваться приказам.
– Ты права, солнцеликая, у меня до сего дня не было хозяина, который бы научил меня повиновению.
– Разве ты не служишь нашему брату Аменанху? – удивилась принцесса.
– Я всего лишь изготовил по его приказу стрелы, которые ему понравились. А после принес их во дворец. А он приказал их отнести тебе – и мне пришлось повиноваться.
– Пришлось? –
– О, прости меня, Великая Дочь! У меня и в мыслях не было оскорбить тебя! Я хотел лишь сказать, что был напуган этим неожиданным поручением. Ведь я – чужеземец, едва только привыкающий к законам и обычаям Та-Кемет. И потому я боялся совершить непростительную оплошность. И совершил ее.
– Да, странно, что именно тебя выбрал князь. И ты сам вел себя странно, – удовлетворенно согласилась принцесса. – Но и я была неправа. Это было нечестно – стрелять в тебя, безоружного, со столь близкого расстояния. Я хотела лишь попугать тебя за твою дерзость. Но меня подвел мой лук… и моя несдержанность. Но я щедро вознагражу тебя за нечаянно причиненный урон, чужеземец!
– О, принцесса! О какой еще награде может мечтать раб, которого ты, Великая Дочь, привела в свой дом, уложила на свою постель и велели лечить своему лекарю? Ведь ты – богиня по рождению, и поступаешь в соответствии со своей божественной природой. Так что, даже убив меня, ты была бы права. Разве богиня Баст – самая веселая и беззаботная из богинь – не обращалась в безжалостную львицу в порыве гнева?
– Странно, что ты это сказал, – изумилась принцесса. – Только отец мой бессмертный, Владыка Нимаатра, знает за мной эту особенность души. И потому называет меня шутливо милой кошечкой, когда я прихожу к нему веселая, и грозной львицей, когда случается у меня дурное настроение.
– Да живет вечно несу-бити! Жизнь, Здоровье, Сила! – поспешил преклонить колено Лот.
– Встань немедленно! Джахи сказал, что тебе нельзя пока делать резких движений. Встань! – вскричала принцесса, и сделала из полутьмы два маленьких шажка к свету. – Скажи мне лучше, чужеземец, так ли действительно хороши твои стрелы, как ты о них говорил, или все дело в неверном моем луке?
– Правда, принцесса. Я не посмел бы продать князю негодные стрелы. Да и он, как ты знаешь, большой знаток оружия – и не купил бы их только из любопытства и ради забавы. Но стрелы эти необычные предназначены для боевого лука. Для охотничьих луков они слишком тяжелы.
– У меня есть боевые луки. И я стреляю из них не хуже! – задиристо возразила принцесса.
– Не сомневаюсь, Богиня. В обеих землях Птаха ходит молва о тебе как о великой воительнице.
– Вот как? И что еще говорит обо мне народ Та-Кемет?
– Много чего. И все – только превосходное.
– Так что же? – спросила нетерпеливо принцесса.
– Говорят люди, что сильна ты духом и умела в делах ратных как Монту, мудра как Тот и справедлива как Маат.
– И это все, что говорят люди о молодой девушке? – усмехнулась принцесса.
– Самые дерзкие, о солнцеликая, говорят еще о красоте твоей ослепительной, – смущенно добавил Лот.
– Ну, тут они немного преувеличивают. Ты вот – не ослеп. Хотя и прячешь от меня свои глаза, словно вор, ищущий скрытно поживы. Посмотри мне в лицо, чужеземец, и скажи: красива ли я? Ни как дочь Владыки Двух Земель, а как женщина обычная?
Принцесса,
– Не ослеп ли ты и впрямь, а заодно и онемел, чужеземец? – нервно улыбнулась принцесса, явно смущенная его долгим изумленным взглядом.
– О, богорожденная Нефрусебек, да буду я песком под твоими божественными ступнями, ты воистину прекрасна! – с чувством воскликнул Лот, склонившись в глубоком поклоне.
– Вот даже как? – удовлетворенно улыбнулась принцесса. И тут же, отвернувшись, сделала несколько шагов к выходу, но остановилась и бросила, не оборачиваясь:
– Джахи сказал, что тебе будет полезно немного отдохнуть, чтобы оправиться от раны. Сегодня ты мой гость – и здесь твоя комната и твоя постель. Я прикажу, чтобы о тебе позаботились.
– Но, принцесса, мне велено вернуться к князю для доклада, – попытался возразить Лот.
– Учись беспрекословно выполнять приказы, чужеземец! – сказала принцесса и, обернувшись, добавила надменно: – Мои приказы!
4
Оставшись один, Лот не придумал ничего более подходящего, как снова прилечь. Но не успел он устроиться поудобнее, как в комнату вошли две молодые девушки. В руках у первой был небольшой медный таз. У второй – разрисованный керамический кувшин с длинным носиком и несколько полотенец, перекинутых через плечо.
– Госпожа приказала помочь гостю с омовением, – сказала первая девушка и поставила перед кушеткой таз, наполовину заполненный водой.
Лот не счел нужным спорить и присел на кушетке, и девушка, встав перед ним на колени, стала снимать с него сандалии. Покончив с делом, она взяла у второй девушки кувшин и начала подливать в таз горячей воды.
– Не соблаговолит ли господин проверить, достаточно ли вода для него теплая? – обратилась она к Лоту.
– Не беспокойся, милая девушка, все хорошо, – поспешил ответить Лот. – Позволь мне самому это сделать.
Девушка лишь посмотрела на него укоризненно, словно он сказал что-то неприличное, и, мягко обхватив его ступни, опустила их в таз с водой и начала прилежно обмывать. Обмыв ноги Лота несколько раз вплоть до колен, девушка насухо обтерла их одним из полотенец, затем сняла с пояса небольшой мешочек, отсыпала из него на ладонь немного серого порошка и стала его поочередно втирать в ступни Лота, особенно тщательно – между пальцами. Пыль, слегка пахнущая серой, впитывалась в кожу быстро, не оставляя следов.