Лот праведный. Лабиринт

Асланов Рамиз

Да живет в вечности фараон славный Аменемхет Нимаатра сын Сенусерта Хакауры²³ – да не будет помянуто имя его всуе! – жизнь, здоровье, сила!

Невелик столичный город Иттауи. Выстроили его себе как крепость неприступную фараоны первые из династии ныне правящей. Было у них много врагов из князей удельных – и каждый из них хотел править самовластно во владениях своих. И приходилось идти фараонам прежним на князей строптивых, чтобы объединить страну под властью своей единодержавной, а те шли на фараона. И чтобы оградить себя от неожиданностей военных, бунтов черни, подстрекаемой золотом княжеским, да от заговоров убийственных честолюбцев из приближенных вельмож, решили фараоны, что безопасней им будет не в Уасете,²⁴

родовом их городе, а во вновь выстроенном городе. И с самого начало было решено, что станет этот город как один дом фараона, где будут с ним лишь близкие его да избранные вельможи доверенные. А всем остальным в городе селиться запретить!

Но как укрепилась власть фараонов на обеих землях, – нижних и верхних, – как стал возвышаться Иттауи над городами другими и богатеть, так сразу потянулись в столицу новую люди со всех княжеств. И поскольку не пускали их селиться внутри стен крепостных, стали они строить дома вдоль дорог фараоновых: западной, что вела в Землю Озера, и восточной, ведущей к царской гавани на Хапи. И стояли дома в плотных рядах, вытянувшись от стен Иттауи с обеих сторон дороги почти на парасанг.²⁵ И были среди них и большие дома чиновников важных и зажиточных купцов, и дома поменьше – ремесленников свободных, держащих при домах лавки, и крошечные лачуги батраков наемных, крытые как придется тростниковыми кипами. И многие из людей, поселившихся вдоль дороги фараоновой, кормились ею, продавая товары проезжему и проходящему по дороге люду. И в одном из домов на западной дороге жил теперь Лот со своими друзьями. И было это на четвертый год пребывания их в Та-Кемет и на сорок шестой год правления великого фараона Аменемхета Нимаатры.

2

Лот сидит на низкой деревянной скамеечке под навесом и шьет сандалии. Чему он только не научился за эти четыре года – приходится. В Кемете многие ходят босиком. Но Лот не может привыкнуть ходить по раскаленному песку. И почему не сшить сандалии, если есть лишний кусок кожи и свободное время? Костяная игла затупилась. Если неловко нажать, может и сломаться. Надо бы сходить в лавку – заточить иглу, но ему неохота. Да и товар нельзя оставлять без присмотра – и Лот без особой надежды смотрит на дорогу: нет ли покупателей?

Еще только начало месяца Хенет-Хети-Перти.²⁶ Даже в полдень не так жарко. Но людей на дороге все равно мало. Покупатели бывают утром и вечером. А сейчас каждый занят своим делом. Утром ему удалось продать одну каменную мотыгу какому-то батраку и два мерных горшка – один в полхеката, а другой в хекат²⁷ – брюзгливому купцу на осле, который неприлично долго торговался, сбивая цену, добился своего, но все равно уехал, бормоча под нос проклятья чужакам, заполонившим страну. Ну и пусть. Главное – он вчера продал свои стрелы!

Эти стрелы Лот придумал делать сам. Как-то вечером к ним зашел по обыкновению гончар Хенум, что держал лавку напротив. Был этот мисирец добрым человеком и, когда они устроили здесь мастерские, одним из первых пришел знакомиться, да не с пустыми руками, а принес еще и полтушки жареного гуся. Вот с тех пор они и сдружились. И много доброго сделал для них гончар Хенум: и необходимым в торговле словам обучал, и про порядки местные рассказывал, чтобы не попадали чужаки впросак, и объяснял, какие изделия каким образом делать надо по мисирским обычаям – даже образцы приносил и показывал.

Часто он стал к ним заходить по вечерам, когда закрывались лавки, чтобы просто поговорить о житье да послушать рассказы чужаков о дальних странах. Да и сам Хенум любил не только послушать, но и знал великое множество забавных историй и сказок. И вот однажды рассказал он своим новым друзьям сказку о благородном юноше, влюбленном в дочь богатого господина. Не нравился юноша девушке избалованной – казался ей слишком бедным. И чтобы не обидеть его прямым отказом, сказала красавица юноше, что выйдет за него замуж, только если он подарит ей звезду с неба. Огорчился юноша: разве ж это возможно – звезду с неба достать? Но так сильно любил он девицу,

что решил хоть попробовать. И стал он запускать стрелы в звезды, надеясь сбить хоть одну, но все стрелы падали обратно. И тогда решил юноша, что легки слишком стрелы обычные, чтобы долететь до неба и, подумав, заказал у мастера самого искусного огромный лук, а к нему – золотые стрелы. И когда готовы были лук со стрелами, дождался он ночи звездной, натянул тетиву что есть мочи – и запустил стрелу в самую яркую звезду. А была эта звезда Сопдет.²⁸ И улетела стрела высоко в небо – и не вернулась. И разозлился юноша, решив, что промахнулся, и стал пускать в небо одну стрелу за другой. И так стрелял, пока все стрелы не израсходовал. И снова он заказал мастеру стрелы золотые. А потом еще, и еще, пока не пришлось ему продать все, что у него было. И так и умер юноша в нищете, не сумев покорить сердце коварное любимой девушки подарком обещанным. И только через много-много лет, когда уже все забыли о бедном юноше, стали падать с неба кусочки отколотые золотыми стрелами от звезды Сопдет. И происходит это всякий раз, когда звезда снова появляется в небе. И с тех пор среди людей пошла примета: как засверкают в небе над Хапи осколки золотые, жди большой воды – скоро выйдет Река из берегов и затопит земли Та-Мери, неся людям радость изобилия. И еще говорят: кто найдет осколок звезды, быть тому богатым и любимым.

И всем понравилась сказка Хенума. А Лот после этого задумался: а почему бы и не сделать стрелы такие? Не золотые, конечно, а с наконечниками из бронзы. Ведь крепче бронза кости и камня – не рассыплется даже от удара о щит медный. Заострить только – и можно снова использовать. И придумал он форму трехгранную для наконечника, – с отверстием в основании, чтобы древко вставлять. И решил он, что лучше будет вместо тростника прутья использовать, как делали это они на родине своей – и попросил Дитана привезти ему охапку кизиловых веток. И долго потом он возился со стрелами, потому как первая стрела его, когда заправили в лук да выпустили, не пролетела и пятидесяти шагов и шлепнулась на землю. И все говорили ему, что затея эта пустая. Но Лот был настырным. Стал он подбирать наконечники по весу и форме, и прутья для стрелы – по длине и толщине. Пришлось и оперение к стреле по-новому прилаживать, чтобы летела стрела прямо как можно дольше. И вот пришел день, когда стрела, выпущенная из лука Ханоха, пролетела сто пятьдесят шагов и точно попала в цель! И решил тогда Лот сделать десять стрел по образцу удачному на продажу. Проверить – найдутся ли покупатели?

Их купил важный вельможа, которого несли в паланкине рабы в сопровождении телохранителей. Хорошо, что Лот догадался воткнуть несколько стрел в большую редьку, насаженную на жердь, чтобы их было видно даже с другого края широкой дороги. Вельможа прислал человека, который попросил стрелу, чтобы показать хозяину. Лот заколебался – паланкин даже не остановился и удалялся все дальше. И все же он рискнул дать одну из стрел – и, к радости Лота, паланкин развернулся. И вот уже рабы пригнулись, поставив носилки на колени, и из-за полупрозрачной кисеи вышел грузный мужчина в богатых одеждах.

– Это ты сделал? – спросил вельможа, вертя в руках диковинную стрелу.

– Да, господин, – ответил Лот, склонившись в приветствии.

– Красивая работа! – похвалил мужчина. – Но не кажется ли тебе, что стрела слишком коротка для тяжелого наконечника? Что это за дерево?

– Это кизил, господин. В наших краях его много и мы все стрелы делаем из кизиловых веточек – они прочны и упруги. Вот я и попросил одного купца привезти пару связок из Ханаана.

– Так ты из Ханаана?

– Нет, господин, мы все из Халдеи.

– Далеко же вы забрались, – усмехнулся вельможа и снова начал рассматривать стрелу, ощупывая остро заточенный наконечник и поглаживая отполированное до матового блеска дерево. – Так летают эти стрелы или только для красоты сделаны? – спросил он.

– Летают, господин, – ответил Лот. – Больше чем на сто шагов точно в цель бьют.

– Не верится что-то. А вот я сейчас сам проверю! – сказал он, и приказал одному из телохранителей подать лук.

– Господин! – поспешил предупредить Лот. – Не из всякого лука стрелять можно этими стрелами. Этот – слаб будет для стрел наших.