Ловец мудрости
Шрифт:
– За что отвечает Плутон? – спросил Фиренц, слегка мрачные нотки слышались сейчас в его голосе.
Парвати вздрогнула: - За смерть.
– Именно.
– Но смерть всегда сопутствует войне, - заметила Розали.
– Это правда, но никогда потери еще не были столь велики. Две планеты, здесь, представляются пересечением. Если бы война была в меньшем масштабе, я сомневаюсь, что Плутон выражал бы подобное значение.
Он прервался на несколько секунд, а затем, слегка нахмурив брови, продолжил свое высказывание: - Возможно, мне следует перефразировать.
Мы провели остаток урока, обсуждая движение звезд во время войны. Я всегда принимал во внимание астрологию и даже чуточку больше, чем просто фиктивное средство, используемое суеверными глупцами. Честно говоря, я до сих пор считал так, но я мог теперь видеть, что существовала, по крайней мере, некоторая доля правды во всем этом: несмотря на то, что звезды и планеты не руководили тривиальными вопросами, рассматриваемыми в гороскопах, я уже не мог отрицать их влияние на крупные факты и события.
– Хорошо, что мы фактически не спим, - произнесла Розали, когда мы направлялись к классу Нумерологии. – Может, тогда мы сможем справиться со всеми этими заданиями.
Фиренц задал нам двадцати дюймовое эссе [п/п: примерно 51 см, или 2 листа текста на формате А4], которое нужно сдать через две недели. Это задание относилось к определенным датам, которые нам всем необходимы для исследований и обсуждений.
– В первую очередь мы должны обратиться к астрономическим записям в библиотеке, - сказала Элис.
– Но точно не сегодня, - настаивал я.
– Конечно, нет. Я не планирую заниматься учебой, когда это день рождения Беллы.
Я был полон решимости, однако, собрать столько информации, сколько возможно во время своего следующего урока. Одна часть моего сознания была занята присмотром за Беллой.
Профессор Фулплум только что начала объяснять теорию трансформации человека в животного.
– Теперь, когда вы все выяснили самые основные инстинкты, вы должны вытолкнуть их на передний план в своем разуме. Вы должны достичь состояния, при котором они опережают все остальное.
Она взмахнула палочкой слева направо, в результате чего столы и стулья выстроились напротив стен с двух сторон. Затем она обратила свое внимание на свернутый ковер перед ее столом. Он развернулся на всю длину помещения, в результате чего каждому студенту с легкостью нашлось место.
Учитель указала своим ученикам присесть, прежде чем она приглушила свет и зажгла огонь под небольшим котлом на столе. Через несколько секунд янтарный дым пополз по краям, поднимаясь вверх по широкой спирали.
– Во-первых, расслабьтесь. Закройте глаза, очистите свой разум и опустите всю защиту. Станьте спокойными.
Я был не единственным, кто заметил вызванный дискомфорт у Беллы от инструкций Фулплум; профессор тоже это заметила, по тому, как та нервно играла со своим пальцами и закусывала свою нижнюю губу.
Я
Она выглядит несчастной. Интересно, почему. – Расслабьтесь. Сделайте глубокий медленный вдох через нос и выдохните через рот.
Профессор Фулплум сфокусировалась на Белле, к моей большой благодарности, наблюдая, как девушка закрыла глаза и начала дыхательное упражнение.
Я не смог ничего с собой сделать. Это было слишком заманчиво. Я сосредоточил свои силы на поиске «голоса» Беллы, поиска области, где, я знал, он должен был быть. Как обычно, однако, я ударился в кирпичную стену, в непроницаемый экран для любого нападения. Я тут же переместился в голову Фулплум, благодарный, что ее внимание не рассеивалось.
Глаза Беллы резко открылись, складка залегла между ними, после чего они сузились в щелочки.
– Мисс Свон, - произнесла учитель, - что-то не так?
– Хм… Нет, профессор.
– Ну, тогда я предлагаю вам закрыть глаза и начать упражнение.
Белла кивнула, расстроено вздохнув, когда она закрыла веки, отказываясь открывать их, пока я проверял ее защиту. Хотя я мог сказать по ее выражению лица, что это раздражало ее. Неожиданно, однако, мышцы ее лица расслабились.
Эдвард Каллен, у вас большие, большие проблемы!
Я усмехнулся себе под нос, вызывая любопытные взгляды своих братьев и сестер.
Я гарантирую это, – пообещала она. – Это совершенно несправедливо. Как я должна очистить свой разум, когда я беспокоюсь о тебе и о том, что ты можешь подслушивать? Грр! Если ты до сих пор слушаешь, прекращай это. Мне нужно сосредоточиться… хотя, несомненно, сосредоточиться на «не думать ни о чем» - не означает, что ты думаешь о чем-то.
Она продолжала злиться на себя, слишком озабоченная своим текущим состоянием, чтобы успешно погрузиться в состояние душевного спокойствия. Я знал, что должен был чувствовать себя виноватым из-за вторжения в ее мысли, но мне так редко удавалось услышать их, что мое очарование перекрывало все остальное.
Это смешно, – размышляла она. – Как получилось, что опытный окклумент не может получить контроль над своим разумом? Почему мы должны убирать свою защиту в любом случае? Что хорошего от этого будет мне?
Она тихо фыркнула, глубоко вдыхая через нос, концентрируясь на фимиаме и его своеобразном аромате. Его воздействие было почти незамедлительно, и это было незадолго до того, как разум Беллы, наконец, достиг мирного спокойствия.
Ммм…пахнет приятно…хвойными.
Затем профессор Фулплум прервала тишину, убедившись, что ее голос остается спокойным и успокаивающим, насколько это возможно.
– Когда вы почувствуете, что вы, наконец, достигли умиротворения, я хочу, чтобы вы сосредоточились на ярком воспоминании, в котором ваши инстинкты были сильнее всего. Вы не должны, однако, позволить эмоциям взять верх, только инстинкт. Эмоции – это человек. Инстинкты – это животное. Сфокусируйтесь на своих инстинктах. Всеми фибрами своего существа, у вас достаточно времени, чтобы поддаться им.