Ловушка для Инквизитора
Шрифт:
И это было очень больно и горько. Как яд, растворенный в питье.
В голове Софи промелькнули какие-то смутные видения, она услышала смех рыжей и увидела ее ровную, гладкую обнаженную спину. Рыжая любила оседлать своего инквизитора и ласкать его сама - с обожанием и наслаждением.
Она целовала его грудь, заглядывая ему в глаза. Губами чуть касалась подрагивающего от быстрых ударов пульса живота, языком вела от пупка вниз, вниз, к напряженному, налитому кровью члену.
«О, небо пресвятое, я же не умею!
– в панике подумала Софи, обнаружив,
– Как это так вышло?!»
Инквизитор лежал на спине, блаженно закрыв глаза, чуть касаясь ее плеча самыми кончиками пальцев, словно желая подтолкнуть ее к желанной ласке и не смея. Софи неуверенно коснулась ладонью члена, чуть поглаживая его. Затем ее губы робко коснулись глянцевой головки, и Тристан под ее руками вздрогнул, подался вперед со стоном, проникая меж ее губ, осторожно и медленно. Он словно выпрашивал эту ласку, всецело отдаваясь в руки Софи, покоряясь ее власти над собой. И она ощутила свою власть над ним, услышала его умоляющий стон. Движения ее стали уверенней, ее язык обласкал всю головку и стал поглаживать натянутую уздечку. Софи ласкала и целовала Тристана, поглаживала его вздрагивающий живот, упиваясь его слабостью и покорностью.
«А это не так уж плохо, - подумала она, - сжимая губы на его члене и двигаясь вверх-вниз, чувствуя каждый вздох Тристана и нарочно делая так, чтобы стоны вырывались меж его крепко сжатых губ, и инквизитор выгибался, подавался вперед, блаженствуя, отчаянно ловя наслаждение.
– Наверное, все дело в том, с кем… и как…»
– Нет, нет, - шепнул он, дрожа, когда Софи приняла его член глубоко и сжала горло, чтоб ему толкаться было узко и чувствительно.
– О, небо, что ж ты делаешь?! Так слишком быстро… нет!
Хоть и нехотя, он отстранил от своего живота женщину, подтянул ее к себе и снова впился жадным поцелуем в ее губы, которые пахли его собственным запахом.
– Ведьма, - шепнул он, отводя волосы от ее лица.
– Решила вытрясти из меня душу?
Софи не ответила; кожа ее пылала, меж ног было мокро от желания, и она неистовом порыве ухватила руку Тристана и прижала ее в своему пылающему естеству, чтобы стало легче, чтобы не закричать и не заплакать от желания, пожирающего ее.
Тристан взял ее сзади, снова сзади, бросив в постель на колени.
Одним движением скользнув ее тугое, мокрое лоно, наполнив женщину удовольствием. Ухватив ее за бедра, он жестко толкнулся, тела соприкоснулись с влажным шлепком, и Софи запустила острые коготки в скомканные простыни, терзая их, опьяненная блаженством.
Его тело двигалось сильно, с плавностью дикого животного, наполняя женщину чувственным удовольствием. Каждое проникновение пронзало Софи словно вспышка молнии. Она страдала и упивалась удовольствием, не скрывая своего блаженства. Она приникала к Тристану сама, и он брал ее сильно, жестко и сильно, погружаясь в ее тело глубоко, до легкой возбуждающей боли.
– Можно, я немного пошалю?
Его голос в тишине, разбавленной хриплыми стонам, был немного пугающим, Софи вскрикнула, когда он заставил ее подняться, приняв его член полностью. Стоя на коленях, прижатая спиной к влажной от пота груди Тристана, Софи ощущала, как он осторожно движется в ней, растягивая ее тело, чувствительно потираясь где-то в глубине, так, что у нее перехватывало дыхание, и она беспомощно пыталась сжать ноги.
Но Тристан не позволял ей этого сделать, продолжая толкаться в ее тело, сначала осторожно, потом все сильнее. Одна рука мужчины сжимала Софи, а вторая легла на ее лобок, пальцы развели нежные ткани, добираясь до чувствительной точки.
Наслаждение обожгло Софи, как огонь - грешницу, она вскрикнула, сходя с ума то переполняющих ее чувств, но вырваться из хватки Тристана не смогла.
Его страсть была опаляющей, как пламя костра. Софи, извиваясь, ощущала себя жертвой, которую мучают и казнят, и в этом жестоком наслаждении тоже был особый эротизм. Содрогаясь в первых судорогах оргазма, Софи рычала, как пойманная в капкан волчица, и чувствовала, как Тристан продолжает ее терзать, безо всякой жалости вдалбиваясь в ее тело сзади и лаская ее рукой спереди, остро, очень чувствительно, так, что второй оргазм накрыл ее почти сразу после первого.
– Все, все, - кричала Софи, стискивая ноги, но ей это не помогло, и пытка продолжалась.
Третье наслаждение лишило ее голоса, она могла только вздрагивать, чувствуя, как по раскаленной коже ее карабкается холодок, а тело все корчится от судорог.
– Ради всего святого…
Тристан отнял руку от ее истерзанного лона, но своего жестокой пытки не прекратил. Он подхватил Софи под колени, поднял ее, и тотчас же опустил, насаживая ее беззащитное, обессилевшее тело на свой член. Яростно и глубоко. Полностью подчинив женщину себе, растерзав ее своей страстью.
– Погладь себя сама, - горячо шепнул он ей на ухо.
– Я это люблю.
– Но, - пискнула Софи, сгорая от стыда, ион чувствительно прикусил ее ухо.
– Погладь.
Это было развратно, это было бесстыдно и откровенно. Разум Софи тонул в стыде и каком-то запретном, чуть извращенном, но невероятном наслаждении. Она понимала, что Тристан видит, что она делает, понимала, что он чувствует, как трясется ее тело, как извивается ее спина, и чувствовала, как это распаляет его и возбуждает еще больше.
Бедра ее покраснели от шлепков соприкасающися тел, дыхания не хватало. Голос застревал в ее горле, она в изнеможении откидывалась на плечо Тристану, и тогда он целовал ее, даря новые силы и благодаря за разделенное с ним развратное наслаждение.
Тристан отпустил ее ноги, снова прижал девушку к себе. Его ладонь ухватила ее руку, и он направил ее пальцы туда, где было чувствительнее всего. Туда, где она не отваживалась касаться сама, понимая, что не вынесет этих ощущений.
– Здесь, - велел он жестоко, продолжая яростно трахать ее и безжалостно водя ее пальцами.
– Вот тут самое сильное наслаждение…