Ловушка для снов
Шрифт:
Файтви обалдело перевёл взгляд на шкатулку Мерлина, которую он забыл ему отдать.
— Что там, в шкатулке? — нетерпеливо спрашивал Рори.
— Там кружева, — отвечал Файтви, размышляя, как же так он оставил любимого учителя без кружев, которыми тот столь дорожил.
— Да брось ты, какие кружева! — не поверил Рори.
Файтви открыл шкатулку. Сверху лежал пожелтевший свиток с рисунком столетней давности. Нэнквисс первым догадался, что это.
— Да это же большая-большая солёная вода, которую
— Ну, гор с названием Слиав Куах, положим, и в Ирландии полно, — заметил Рори, заглядывая ему через плечо.
— У вас их потому и полно, — с достоинством окоротил его Нэнквисс, — что Ирландия была заселена нашими предками, переплывшими большую солёную воду.
Файтви тем временем пошарил в шкатулке и извлёк оттуда детскую соску и золотое колечко. «Кажется, это будет впору Гвен», — прикинул он, и это заставило его сильно задуматься. Кружев в шкатулке не было.
Ночью Нэнквисса робко разбудил Файтви, который был в совершеннейшей панике.
— Слушай, Нэнквисс, что я ей скажу, когда найду?
— Кому? — спросонья не понял Нэнквисс.
— Да Гвен же!
— Ну, извинишься за всё. Скажешь, что больше не будешь.
— А что я сделал?
— А из-за чего она от тебя ушла?
— Ох, не знаю, честное слово, не знаю, — паниковал Файтви. — Может, я приволокнулся за кем-то?
— Если ты за кем-то приволокнулся, ты должен об этом помнить. Напряги память.
— Нет, вроде бы нет, — в ужасе сказал Файтви. — Я не помню. Знаешь что? Я скажу ей, что я, один я во всём виноват, неважно, в чём, что я последняя свинья и недостоин называться этим… как её?.. пищей койота.
— Пищей койота достоин называться любой, — резонно заметил Нэнквисс. — Койот жрёт что попало.
— Я упаду на колени, в любую грязь, куда придётся, и скажу ей, как я люблю её…
— Ты лучше не делай этого. Если она тебе поверит, ей придётся отстирывать от грязи твои штаны, — рассудительно заметил Нэнквисс.
У Фланна Мак Фиаха всё время расплеталась левая коса, и он плёл её на ходу. Приглушённая ругань, долетавшая сзади, говорила о том, что Гвен не потерялась и не отстаёт. Щит Мананнана, сына Лера, весил немало.
«Надо было вместо него взять из холма годовой запас выпивки, — думал Мак Фиах. — Сейчас было бы легче».
— Да Файтви потерял последнюю совесть! — неслось сзади. — Когда я уходила от него, он не только не удосужился устроить мне скандал, он даже не взглянул в мою сторону! Спал себе, как бревно.
— Насколько я знаю Файтви, — мягко заметил Мак Фиах, — он не из тех людей, которые устраивают скандалы. Но если бы тебя можно было
— Вот именно! — подтвердила Гвен. — Тут ты попал в точку. Спит как сурок. Вот это меня и гложет.
— Всем людям свойственно время от времени спать, — заметил Мак Фиах, поправляя ремень щита. — Мне тоже случается иногда вздремнуть. Тебя от этого не коробит?
— Да Файтви не просто спит, — захлебнулась Гвен. — Это он нарочно, чтобы мне досадить! — тут тонкие брови Мак Фиаха поползли вверх, и он стал подумывать, не перегрелась ли Гвен на солнце, когда они пересекали Кум-ан-Рэх, Долину Вереска. — Ты не понял. У Файтви во сне, чтоб ты знал, — Гвен понизила голос, — есть какая-то другая женщина.
Мак Фиах представил себе, как Файтви, прикорнувший на полчаса на лавке в чумной больнице в Кармартене, в действительности предаётся мрачнейшему разврату, и мысль эта пришлась ему по душе.
— Я не могу спокойно смотреть, как он спит и сладко улыбается во сне! — тут Гвен изобразила такую улыбку, за которую человек вспыльчивый мог бы убить на месте. — Хотела бы я знать, кому это он так улыбается!
— У Файтви во сне, — сказал Мак Фиах, тщательно подбирая слова, — много чего есть. У него там голубые глаза, целая толпа родственников, кровная месть в наследство, хутор на склоне холма, две коровы, и я не удивлюсь, если есть и другая женщина. А здесь у него только и есть, что отчим, который бил его, и, кажется, больше никого.
— Как никого, — а я? — всполошилась Гвен.
Мак Фиах улыбнулся каверзной улыбкой и перевесил щит Мананнана, сына Лера, на другое плечо.
— Откровенно говоря, я не знаю, есть ли у него отчим, — я сам только что придумал этот убедительный образ. Но думаю, что если отчима и нет, Файтви по нему не заплачет.
— Когда-нибудь ты дошутишься, Мак Фиах, — с запозданием спохватилась Гвен. — Однажды тебя вздёрнут за твои шуточки на первом же дереве.
Полководец Круитне
Крошечное королевство потихоньку вырождающегося народа пиктов было в странном оживлении. Вокруг сновали пикты и недобро посматривали на Рори, узнав в нём ирландца.
— Ни во что не ввязывайся, — торопливо шепнул ему Файтви.
— Ну, в драку-то можно? — протянул Рори, хищно поглядывая по сторонам.
— Особенно в драку, — отрезал Файтви.
Он довольно бодро, весело посвистывая, завёл всех в гробницы пиктских королей, и там радость его постепенно угасла. Розовые скалы с выбитыми в них гробницами, разбросанными, как ласточкины гнёзда, и так-то не располагали к бурному веселью, а тут ещё он сообразил, что не знает, куда дальше идти.