Ложь
Шрифт:
– Полагаю, Вы знакомы с каким-либо адвокатом, или нотариусом, – спросил он Ботеля.
– С четырьмя. Они слетаются сюда, словно мухи на мед. Им-то что? Это мы добываем золото из земли, а они получают лакомый кусок, не утруждаясь и не рискуя жизнью. Еще недавно приходилось спускаться по реке до Куйабы, чтобы нотариально оформить что-либо, теперь с этим легче.
– Буду Вам признателен, если Вы соблаговолите заняться составлением договора.
– Я велю составить его прямо сейчас. В три часа жду Вас в таверне, чтобы подписать договор. Мне не по душе входить в дом преподобного Вильямса Джонсона, а ему
– В таком случае до трех.
– Буду ждать... Простите за нескромный вопрос... Вы отправляетесь в Рио-де-Жанейро… Это как-то связано с Рикардо?..
– Я еду туда исключительно по личному делу. Если Вам что-нибудь нужно...
– Ничего городского. Города меня не интересуют. Больше я не сунусь на их улицы, я задохнусь там. Какая польза от Вашего Рио-де Жанейро? По мне, так ничего стоящего.
Пирога, везущая Деметрио де Сан Тельмо обратно, теперь плыла по течению, и казалось, что гребцы без малейшего усилия толкали ее вперед. Лодка уверенно скользила по реке, разрезая зеленоватую воду. Казалось, она и сама знала, куда ей плыть. Владелец пироги, тот самый индеец из племени тупи, изредка задавал гребцам ритм, и широкие лопасти весел послушно погружались в воду, оставляя берега позади. Индеец украдкой поглядывал на белого человека, сидящего рядом с ним на самом дне пироги. Пассажир выглядел очень усталым, бледным и печальным, точно за три дня он прожил целый год. Деметрио рассматривал маленький кожаный чемоданчик, лежащий у него в ногах, словно невиданную драгоценность.
– Ты недолго пробыл в Порто-Нуэво, патрон... Я не думал, что так скоро увижу тебя... Я почти никогда не вижу больше тех, кто там остался. Ты быстро нашел золото, правда?
Белый человек сжал губы и не ответил. Его мысли витали далеко отсюда, да и сам он словно и не здесь был. Теперь ему предстояло бороться с течением более стремительным, чем у реки Куйабы. Быть может, ему придется сразиться с целым светом, чтобы вырвать избалованную, изнеженную аристократку из ее обычной жизни, чтобы уничтожить ее, растоптать ее душу и вновь подняться вверх по этим самым водам, везя барышню, как трофей... Но сможет ли он это сделать?.. Полно, разве не мечтал он осуществить невозможное?..
– Если ты спешишь, мы можем грести всю ночь. Люди полны сил...
– Да, я тороплюсь... Я заплачу тебе вдвойне, если завтра мы будем в Куйабе.
– На рассвете я заменю гребцов, и мы поплывем дальше, разве что ты тоже захочешь отдохнуть.
– Нет. Не будем тратить время на отдых. Как бы мне хотелось оказаться уже в Рио.
– Ты направляешься туда?..
– Туда.
Вздохнув, Деметрио сомкнул веки, и, словно исполняя желание, перед его глазами возникло видение города: светлая и праздничная майская ночь – светящаяся, счастливая, живая и чувственная, словно женщина в бальном платье.
В особняке семьи Кастело Бранко – праздник, один из многих, которые дон Теодоро пожелал устроить по случаю благополучного возвращения единственного сына с чужбины. Несколько долгих лет Джонни учился, живя за границей, вдали от родного очага. Величественный особняк по-новому сиял и блестел среди залитого лунным
– Где Джонни?..
– Танцует с Вероникой. Где же ему еще быть, тетечка?
– Но с тобой он тоже танцевал, душечка моя.
– Два танца... в самом начале. Тогда все молодые люди увивались вокруг Вероники и не давали ему даже подойти к ней.
– Джонни обязательно вернется, голубка моя... Не думаю, чтобы Вероника очень нравилась моему сыну и так сильно интересовала его.
– Напротив. Говорят, что чем больше парней ухаживают за девушкой, тем интересней.
– Это все глупости. Здравомыслящий мужчина всегда предпочитает порядочную и скромную женщину.
Застекленная ротонда, расположенная между залой и террасой, была одним из излюбленных местечек Вирхинии и доньи Сары. Отсюда они рассматривали кружащиеся в вальсе пары, а также видели тех, кто удалился от шума и спустился по широким ступеням парадной лестницы на засыпанные песком дорожки парка, ища у природы поддержки для слов любви, слетающих с губ.
Но интересующей их пары нет ни в салоне, ни на террасе...
– Я должна проследить, что подают на ужин. Карточки я разложила, указав, где чье место, твое – рядом с Джонни...
– Но Джонни это не понравится.
– Он будет в восторге. Я знаю, как делаются такие дела. Ты пойдешь со мной?..
– Лучше я останусь здесь, тетечка...
– Но, если ты будешь прятаться здесь, тебя не пригласят танцевать, и ты не сможешь развлечься.
– Я потанцую позже, когда Джонни захочет пригласить меня.
– Вот увидишь, он не задержится надолго. До скорой встречи, малышка моя...
Прежде чем уйти, Донья Сара погладила Вирхинию по голове, словно маленького ребенка. Как только Вирхиния осталась одна, выражение ее лица мгновенно изменилось: глаза странно вспыхнули, словно в них схлестнулись молнии. Толкнув боковую дверь застекленной ротонды, Вирхиния стремительным и легким шагом вышла на террасу и спустилась в сад.
– Может, вернемся в дом, Джонни?
– Конечно, если ты так хочешь, но ночь так восхитительна. Тебе не кажется, что в доме жарко?..
– Немножко... Однако, начнет играть музыка, и нас станут искать.
– Следующий танец принадлежит мне, и, если ты не возражаешь, я предпочитаю пропустить его и провести время здесь, в этом чудесном уголке парка, куда не доносятся ни взгляды, ни пересуды, и где даже музыка кажется более приятной.
– Ты такой романтик.
– Чаще ты говоришь, что я такой психолог. Хотел бы я им быть, чтобы разгадать тебя... О чем ты думаешь, пребывая в мечтах?..
– Единственное, о чем я думаю, так это о том, что мы должны вернуться в зал. Тетя Сара недосчитается меня, когда распорядится подавать ужин. Ей захочется иметь рядом кого-нибудь, на кого она свалит вину, если что-нибудь пойдет не так.
– Полагаю, для этого достаточно будет дворецкого и экономки.
– Помолчи минутку, пожалуйста... Кажется, кто-то идет.
– Да, это – Вирхиния.
– Простите за то, что прервала вас. Я битый час искала тебя, Вероника, по поручению тети Сары... Тебе известно, что сейчас она обеспокоена тем, что вы не заботитесь о гостях, когда в доме праздник.