Ложкаревка-Интернейшнл и ее обитатели
Шрифт:
— Едут! — подхватилась Ряба, заметив вдалеке облако пыли.
Куры загалдели и бросились к курятнику. Ряба из соображений безопасности задвинула гнездо с яйцами и петухом под крыльцо. Петух, оказавшись в укрытии, прильнул глазом к щели между досками. Мимо крыльца замелькали ноги, лапы и хвосты.
— Нет, обязательно по весне огород вскопаю, — окончательно решил петух. — Клянусь! Чтоб я издох.
Дед Авоська скомандовал:
— Все по местам! И помните — тянуть время!
Лисы, ежи и зайцы заняли позиции, будто в крепости. Они настороженно наблюдали
Глава 12. ОПЕРАЦИЯ «ПРИВЕТ»
За окном электрички проносились осенние пейзажи. Лес призрачно светился: внутри каждого дерева и каждой травинки жил собственный тихий солнечный луч.
«Такая же красота и такие же просторы, как у нас», — думал Кенг, сидя у окна и старательно глядя в него, чтобы не привлекать лишнего внимания. Баба Маня устроилась рядом, большая клетчатая сумка стояла у ног на полу. Сумку поменьше баба Маня крепко держала на коленях.
Эму, скрюченному на дне большой сумки, как всегда, было душно. У него на спине лежала Галка, а рядом скорчился Бобрик. Через приоткрытую на сумке «молнию» виднелся вздрагивающий при движении потолок вагона.
— Разрешите… Позвольте… Место свободно? — послышалась торопливая речь, и пассажир с портфелем наперевес протиснулся на сиденье напротив Кенга.
Кенг бросил на мужчину быстрый взгляд из-под полей шляпы. Бывает же в жизни такое! Это был тот самый припозднившийся пассажир из ночной электрички, которого они напугали в день побега. Кенг похолодел и прилип носом к окну.
Пассажир шумно отдувался и, обращаясь к бабе Мане, сетовал:
— Ездить стало совершенно невозможно. Кто только не катается: хулиганы, музыканты, коробейники. Зверей бесконечно возят.
Баба Маня кивнула:
— Оно… конечно…непорядок.
— Какой такой непорядок?! Безобразие! — не унимался мужчина.
Словно в подтверждение его слов в сумке бабы Мани что-то всхрапнуло. Баба Маня медленно выпрямилась. Пассажир прислушался.
— Хр-р-р-р… — захрапело в сумке, зачмокало, и с новой силой запело: — Хр-р-р-р! Мня-мня… О-о-хо-хой… Хр-р-р-р!!!
Баба Маня засунула руку в сумку и больно ущипнула Лени за бок. Тот взвизгнул, проснулся и затих.
— Безобразие, — вполголоса повторил пассажир и, поджав губы, отвернулся от бабы Мани. Но ему просто необходимы были чьи-нибудь уши, он страдал без ворчания, а потому потянулся к Кенгу, неотрывно глядевшему в окно:
— Вы не поверите! Я вообще недавно в поезде кенгуру встретил!
Представляете? Скоро слонов возить начнут…
Разговорчивому пассажиру вдруг показалось, что этого человека в плаще и шляпе он уже где-то встречал. Смутная картинка пронеслась в его голове.
Пассажир засопел, силясь вспомнить, а затем спросил:
— Вы, случайно, прошлым летом в санатории не отдыхали?
Кенг поднял воротник и опустил поля шляпы.
Пассажир подумал еще, дернул Кенга за полу плаща и снова спросил:
— А на конференции мы с Вами не могли встречаться?
У Кенга лопнуло терпение. Он приподнял шляпу, обнажив уши, наклонил морду к лицу пассажира
— G` day! You old man!
Эти слова означали только «Привет, старик!», но пассажир ее не понял.
— Что Вы сказали?
— Сами мы не местные, говорю, — глаза в глаза произнес Кенг.
В этот момент Эму, изнемогавший в тесноте, резво высунул из клетчатой сумки голову и оказался нос к носу с пассажиром. Как черт из табакерки! Смутные воспоминания мужчины с портфелем вмиг превратились в очень даже отчетливые.
— А-а-а-а-а!!! — как оглашенный завопил он, вспомнив былой кошмар, и стремглав вынесся вон.
— Остановку человек проспал, — посочувствовал кто-то в вагоне.
— Далеко еще? — нетерпеливо повертел головой Эму, но Кенг привычным жестом запихнул его обратно в сумку.
— Крупная какая курица у вас, — повернулась бабушка с соседней лавки. — Какой породы?
— Бодибилдер шварценеггерус, — с нарочитой гордостью ответила баба Маня. — В племхозяйство везу.
Электричка, бойко меняя пассажиров, приближалась к городу. Люди, укачанные однообразным ритмом, сладко подремывали, а из приоткрытой сумки поблескивал глаз новоявленного «шварценеггеруса».
Чтобы скоротать время, Эму изучал единственно доступный его взгляду плакат. На нем была изображена маршрутная схема и обозначены станции. На схеме страус разыскал маленькую точку, напротив которой было написано «Ложкаревка».
«Что-то там сейчас происходит?» — подумалось ему.
Как что? В Ложкаревке в это время уже вовсю шел «бой».
Авоськин полк не зря постарался накануне, и теперь устроенные ими хитрости срабатывали безотказно.
Включая Серегу и Иваныча, незваных гостей было пятеро, а зверей несметное количество, хотя двор поначалу и выглядел пустым.
В центре двора стояло пугало с надписью «Электроникс».
Серега самоуверенно рванул ручку калитки на себя, и сверху на него опрокинулось ведро с жидким фирменным тестом бабы Мани. Иваныч подскочил к пугалу, а оно вдруг показало ему длинный зеленый язык, завращало глазами и отрывисто затараторило:
— Привет! Сколько будет дважды два? Ответ неверный. Пять плетей за ошибку! Сколько ног у сколопендры? Ответ неверный. Десять плетей за ошибку!!!
Иваныч попятился и угодил ногой в петлю, сделанную дедом Лексеем. В тыквенной голове пугала громко щелкнуло, оно быстро завертелось, размахивая рукавами рубахи, как при борьбе кун-фу, и Иваныч в мгновение ока взвился на яблоню, где и повис вниз головой.
Третьего зверолова хлопнула промеж лопаток ручка колодезного ворота, и он пушечным ядром врезался в сложенную поленницу.
«Трам-там-тук-тук! Даки-таки-тук-дук!» — посыпались дрова. Через секунду рядом с третьим звероловом кувыркнулся четвертый.
«Тури-тури-тари-тари! Чики-дики-доннн!» — завершили поленья.
Куда ни глянут звероловы, всюду — над забором ли, за яблоней, из стога, из трубы — уши. Стоит подбежать, а их уже нет. Туда-сюда! Мерещится, что ли?
«Привет! — раздавалось во дворе на все лады. — Привет-привет…»