Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса
Шрифт:
– Меня не застрелили сто тридцать семь раз, – говорит он ей с ноткой удивления в голосе. – Броня работает. Но я думаю… она…
Дюк смотрит в сторону, потом снова на нее. Он открывает рот, чтобы продолжить, и кажется, будто он кричит. Демонический звук заполняет воздух, нарастает, все громче и выше, так что Май уже с трудом воспринимает его.
Когда Дюк закрывает рот, звук не прекращается.
Они выбегают из дверей общественной столовой, быстро надевая шлемы и оглядываясь по сторонам, и наконец смотрят вверх.
Мерцание,
– Что это? – спрашивает Дюк.
Информация прокручивается на панели шлемов. Это лазер. Высокоэнергетический, очень плотный. Большей частью луч, который Май «наблюдает», на самом деле картинка, спроецированная датчиками ее костюма.
Девушка провожает взглядом путь луча и видит, что он аккуратно пересекает иконку, обозначающую дирижабль, парящий в тридцати километрах над ними.
– Они нацелились на наши энергетические ресурсы, – говорит Дюк.
Иконка мерцает и гаснет.
Повсюду вокруг них мерцают, а затем гаснут огни. Май резко оборачивается и смотрит на башню в центре их города беженцев. Огни системы точечной защиты мерцают и гаснут.
Активизируется связь брони со спутником, и шлемы миротворцев автоматически переключаются в режим записи: видеопоток шестьдесят кадров в секунду устремляется прямиком в командные центры в Ханое, Пекине и Женеве. Вся местная пропускная способность зарезервирована для зашифрованных переговоров внутри команды.
В результате все они теперь видят в верхнем правом углу визоров лицо капитана Нгуен, раздающей приказания и требующей рапортов.
Май и Дюк направлены к южным воротам, и, чтобы добраться туда, они бегут по улицам, перепрыгивая через маленькие одноэтажные строящиеся дома для беженцев, что попадаются на их пути.
Фоном ко всему вопят сирены. Жители города, без сомнения, препровождены подальше от окон, вглубь многоэтажек. Но если началась настоящая атака, то это малоэффективно. Без сети точечной защиты лагерь уязвим.
Слегка запыхавшись, Май осматривает леса и холмы за границей лагеря.
– К этому моменту мы должны были перераспределить всю энергию от реактора, – говорит она Дюку.
И будто отвечая прямо ей, капитан Нгуен произносит:
– Я только что узнала, что несколько силовых кабелей, идущих от реактора, были повреждены. Мы не можем полностью восстановить сеть. В результате прямо сейчас она работает в автономном, самозащитном режиме и сбивает лишь те снаряды, которые могут попасть в башню. Инженеры докладывают, что потребуется десять минут на восстановление подачи энергии. Вы знаете свои обязанности. Не допускайте, чтобы хоть один северокореец прошел через ворота. И держите занятую позицию. Боевое столкновение неизбежно. Их силы перестраиваются для атаки.
Через тепловой визор Май видит мелькающие
– Не было никаких картинок со спутника, которые показали бы, что объявилась остальная часть их армии, – говорит Дюк. – Это только один батальон. Мы справимся с этим даже без сети, верно?
– Конечно, – соглашается Май.
Как раз когда она открывает рот, чтобы продолжить свои заверения, короткая вспышка мигает за деревьями, а затем следует тихий, глухой звук, догоняющий вспышку.
– Минометный огонь, – кричит Май по широковещательному каналу.
Ее шлем выстраивает траекторию, и ярко загорается предупреждающий знак «БЕГИ».
Дюк разворачивается прочь, а Май прыгает наугад, потому что вселенная взрывается оранжевым и черным. Она видит над головой звездное колесо, мир закручивается вокруг нее, когда она уходит из падения в перекат.
Она приземляется на полусогнутые ноги, компенсируя столкновение с землей. Левая рука волочится, кончики пальцев бороздят землю, пока она скользит назад на подошве и наконец останавливается.
– Дюк!
Он лежит лицом вниз. Вся спина его костюма черна. Май бросается к нему.
– Дюк!
В наушнике шлема раздается стон. Отчет о состоянии показывает, что он всего лишь оглушен. Дюк садится, пока Май просматривает ряд деревьев, ожидая следующего залпа или неминуемой лавины солдат.
Следующий выстрел миномета идет высоко над головой и сопровождается мрачным взглядом Май, когда она просчитывает его траекторию за стеной. Здание для приема беженцев взрывается беспорядочными осколками сжатого фибролита и электроники.
Май встает.
Следующая мина падает прямо в лагерь.
– Они не собираются атаковать, – рапортует Май капитану Нгуен. – Они просто хотят добраться до гражданских.
Теперь уже больше снарядов взрывается в центре лагеря. Разбитое стекло блестит, дождем осыпаясь на улицы.
Открытый канал заполняют рапорты медиков. Десять ранено. Убитых нет. Но еще несколько минут такого обстрела, и все будет плохо.
– Капитан…
– Держите позицию, сержант. Это может быть ловушка, чтобы выманить кого-нибудь из нас перед атакой. Не оставляйте свой пост. Слушайте меня, у нас три миллиона смотрят все происходящее в прямом эфире, конфликт транслируется всюду в режиме реального времени, чтобы удовлетворить спонсоров и рекламодателей. Мы придерживаемся нашего курса.
Но Май уже не слушает.
– Дюк, что это?
Ее сенсоры улавливают звук гусениц.
– Танк?
– Нет.
На долю секунды за два километра от них, различимая лишь современными автоматическими линзами шлема, показывается схема самоходной артиллерийской установки, катящей через подлесок между «Найком» и новой корейской огневой точкой.
«Коксан», идентифицирует ее визор. Сто семьдесят миллиметров смерти на колесах.
Должно быть, ее подвезли сюда помочь артиллерии, уже уничтоженной Май и ее командой.