Лучше, чем в фильмах
Шрифт:
Было ли это своего рода сигналом? То, что он буквально передал меня Майклу, было его образным способом передать меня и уйти?
Боже, наверное, это было бы смешно, если бы происходило с кем-то другим. Здесь был мой прекрасный Майкл, приглашающий меня, а не Лэйни, увидеть музыкальную комнату, о которой я мечтала, и я просто хотела, чтобы он ушёл, чтобы я могла побыть с Уэсом.
Это было нормально? Мне было трудно совладать с собой.
Как бы моя мама написала эту часть? Увидела бы она хорошее в «плохом парне» и
Проклятье.
Прекрати думать, Лиз.
— Где твои родители? — Я прочистила горло и подавила свои внутренние мысли. — Я не видела их, наверное, миллион лет.
— Они пошли в кино, — сказал Майкл, поднимаясь по лестнице по две ступеньки за раз. — Но моя мама была бы рада тебя увидеть.
Когда мы добрались до верха лестницы, он подвёл меня к закрытой двери, которая выглядела так, словно вела в другую спальню. Он толкнул её, и…
— О Боже!
В комнате был блестящий деревянный пол, а под небольшим роялем, повёрнутым по диагонали с одной стороны помещения, лежал толстый ковёр. Он начал рассказывать мне об отражении, диффузии и поглощении, о том, как стратегически были расставлены декорации в комнате для лучшего качества звука, но я не могла его слушать.
Это пианино было таким красивым. Я подошла и села на скамейку. Мне очень хотелось сыграть на нём, но, очевидно, для его отца оно было очень важно, а я была неважным игроком. Уэсу нравилось делать вид, что я хорошо играю, потому что я была единственной в нашем возрасте, кто всё ещё брал уроки раз в неделю, но в лучшем случае моя игра была прилична.
Но я любила пианино. Очень сильно любила. Я была уверена, что мамина одержимость этим инструментом имеет к этому какое-то отношение, но также не было ничего лучше, чем закрыть глаза и просто потерять себя в песне, которую я играла сотни раз до этого, подстраивая темп и страсть и прислушиваясь, смогу ли я уловить те мельчайшие различия, которые я пыталась создать.
— Ты можешь сыграть, Лиз, — сказал Майкл, подойдя к двери и закрывая её. — Мой отец изолировал комнату, так что никто внизу не услышит, как ты играешь, если дверь закрыта.
— Оно слишком красиво, я не могу. — На чёрном рояле не было ни пылинки. Как такое возможно? — И это инструмент твоего отца — никто другой не должен к нему прикасаться.
— Он собирался играть на нём, но не делал этого с тех пор, как мы сюда переехали — давай.
Я откинула крышку клавиш, прочистила горло и сказала: — Приготовься к разочарованию.
Майкл усмехнулся. — Считайте, что подготовился.
Я улыбнулась и начала играть начало песни Адель «Someone Like You», вспомнив, как Уэс сказал мне добавить её в наш плейлист после нашего телефонного разговора в ту ночь, когда мне разбили нос.
Рот Майкла растянулся в улыбке. — Ты выучила её наизусть?
— На самом деле, это очень просто. — Я чувствовала себя неловко, пока мои пальцы бегали по клавишам. —
— Почти уверен, что я не смогу.
Я подняла на него глаза, когда он прислонился к пианино, глядя на меня сверху вниз. Он был таким красивым, с той же улыбкой, которой впервые очаровал меня в начальной школе, но я не могла перестать гадать, что Уэс делает внизу. Я едва сыграла песню, как дверь распахнулась, и появились все… кроме Уэса и Алекс.
Мои руки опустились на колени, и я почувствовала себя самой большой идиоткой в мире. Друзья Уэса смотрели на меня, и я уверена, что они считали меня чудачкой за то, что я играю на пианино, когда все остальные тусуются.
И было очевидно, что они часто тусовались вместе, потому что вся группа просто продолжила то, на чём остановилась внизу, разговаривая и смеясь, словно они были лучшими друзьями.
Лэйни подошла и встала рядом с пианино, сказав мне:
— Не могу поверить, что ты можешь так играть.
— Я думала, что комната звуконепроницаема.
— Она изолирована. — Майкл сказал это и мне, и Лэйни. — Внизу не слышно, а вот из коридора — да.
— А. — Я чувствовала себя глупо, сидя за этим пианино.
— Твоя Адель была потрясающей.
— Это очень лёгкая песня. — Как будто я нуждаюсь в твоих комплиментах, Лэйни. — Но спасибо.
— Всё равно было здорово, и я завидую. — Её взгляд переместился на Майкла, который стоял справа от меня, и её лицо стало ещё красивее, когда она улыбнулась ему. Может быть, из-за того, что моя ночь пошла не по плану, но её выражение лица заставило меня почувствовать себя немного виноватой перед ней. Это выражение её лица, то, о чём оно говорило? Мне это знакомо.
— Я серьёзно могла бы научить тебя этому за час. Это такая ерунда.
— Серьёзно? — Она скрестила руки и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Ты можешь?
Наконец в дверях появился Уэс, а следом за ним Алекс, и он сказал: — Нам нужно заказать пиццу.
— О-о-о, я в деле, — сказала Алекс, и я почувствовала сдавливание в груди, когда она улыбнулась Уэсу. Он посмотрел на неё и улыбнулся в ответ. Он одарил её своей лучшей улыбкой, весёлой, но в то же время тёплой и счастливой, и я стиснула зубы, когда она откинула волосы и спросила: — Но откуда?
И тут Уэс посмотрел на меня.
Это было мимолётно, едва заметно, но его взгляд встретился с моим на короткую секунду, и я почувствовала это каждым своим нервным окончанием. Что он делал? Неужели он всё ещё пытается быть моим напарником, после всего?
— У Зио, — сказал Ноа, и он вместе с остальными последовал за Уэсом и Алекс из комнаты и вниз по лестнице. Я уставилась на пустой дверной проем, не в силах думать ни о чём, кроме Уэса, его обжигающего взгляда и неприятной близости Алекс.