Лучшее шоу галактики
Шрифт:
— Оставив мне свою рубашку? Вы не столь недальновидны. Где там ваш ручей?
Он махнул рукой, указывая направление, и тут же сдвинул брови.
— Ваша обувь…
— Осталась на берегу, — сообщила я и посмотрела на его ноги.
альфу повезло больше, чем мне. Он бросился в озеро, не озадачившись разуться, так что теперь на нем красовались высокие ботинки. Капитан перехватил мой взгляд и сказал расстроено:
— Я бы отдал их вам, но они будут слишком велики. А босиком идти — не лучшая идея. Ладно, что-нибудь придумаем.
До ручья я добрела в носках, благо, протекал он недалеко от нашей пещеры. Еще
Убедившись, что от пещеры меня не видно, я быстренько совершила все привычные утренние процедуры, разве с чисткой зубов вышло затруднение. Отломать веточку какого-нибудь деревца или куста, размочалить край и использовать вместо зубной щетки не рискнула, мало, нарвусь на ядовитое растение, так что обошлась пальцем. Поплескала водой в лицо, распутала кое-как волосы и вернулась обратно.
Я не сразу поняла, что изменилось в альфе за время моего отсутствия, отметила только, что выглядит он как-то иначе.
— Позавтракаем и займемся сооружением обуви для вас, — предложил он и кивком указал на плоский камень.
Я посмотрела на валявшиеся там широкие листья и полосы темно-серой ткани, перевела взгляд на капитана и ахнула.
— Вы укоротили брюки!
— Пришлось рискнуть, — серьезно ответил он. — Конечно, чем меньше участков тела открыто, тем лучше — когда предстоит идти по незнакомой местности, имею в виду. Но только листьями и веревкой здесь не обойтись, так что…
Он не договорил, пожал плечами и сорвал с одного из деревьев такой же лист, как вчера.
— Принесу воды. Жаль, с собой захватить не получится, так что в крайнем случае придется пить из реки.
Ага, значит, я догадалась правильно, Ральф тоже собирается подниматься по течению в надежде найти то озерцо, в котором в недобрую минуту Эмме взбрело в голову искупаться.
Безвкусную смесь мы съели быстро, запили ее родниковой водой. Мой спутник обмотал мне ступни тканью, листьями, опять тканью и закрепил всю эту конструкцию веревками.
— Ну, будем надеяться, что вы сможете идти, — сказал он с некоторым сомнением, осматривая свое творение.
Я тоже на это надеялась. Вчера Ральф дотащил меня до пещеры на руках, но сегодня-то нам предстояло пройти намного большее расстояние.
— Готовы? Вот, возьмите.
Он протянул мне суковатую палку — подобие посоха.
— Зачем? — удивилась я.
Ответ был кратким и непонятным:
— На всякий случай.
К реке мы вышли быстро, утреннее солнце — или как там называлась местная звезда? — ещё не успело высоко подняться и не припекало. Вокруг Ральфа носилась крохотная камера, и мне очень захотелось ударить по ней посохом, таким же бесполезным, как и она сама. Я помнила бегущие по экрану черно-белые полосы и не сомневалась: если наши товарищи вернулись на место съемок, то, включив камеру капитана, увидят ту же самую картину. Как было бы хорошо, если бы не возникали таинственные помехи! Команда нашла бы и нас, и Эмму. «Держи карман шире! — тут же поправила я себя. — Нашла бы, как же! Маршрут-то никто не прокладывал. Но, во всяком случае, они бы знали, что мы живы».
— Ральф, —
Он стоял, задрав голову, и изучал холм, с которого извергался невысокий водопад.
— Нас выкинуло сюда, — пояснил он. — Теперь надо решить, куда идти дальше. Вы что-то хотели?
— Как вы думаете, нас ищут?
Он горько усмехнулся.
— Даже если и так, то это ничем нам не поможет. От поисков Алии, если помните, толку оказалось мало.
Расспрашивать дальше я не стала, побоялась. Побоялась услышать обреченность в голосе и окончательно потерять надежду на спасение. Спокойствие Ральфа, его уверенность, его знания держали меня, не давали сорваться в панику. Даже представить не могла, что бы я делала без него. Хотя что тут представлять — утонула бы в озерце, где и воды-то по пояс. Или в действительности водоем глубже, чем кажется? Проверять я не решилась, с опаской обошла круглое, неглубокое и мирное на вид озеро. Экспромтом смастеренная обувь оказалась на удивление удобной, а я-то боялась, что буду чувствовать каждый камешек под ногами. Удивительно!
Но куда более поразительное открытие поджидало нас впереди. Не прошло и часа, как мы выбрались к тому самому месту, где нас неведомая сила утащила от наших спутников. Я даже не поверила Ральфу, когда он радостно воскликнул:
— Ну вот, скоро мы вернемся!
На мой взгляд, здешний пейзаж ничем не отличался от увиденного получасом назад. Такой же водопад, те же цветы с дурманящим ароматом, такие же камни. Вот только в траве валялись два ботинка, те самые, что я вчера сняла, бросившись на помощь Эмме. Никто не озаботился подобрать их. Радостно хохоча, я упала, раскинув руки, в траву.
— Поверить не могу! Скоро мы будем дома!
Выкрикнула — и тут же задумалась: как быстро я стала считать домик съемочной группы своим домом! Наверное, это потому, что своего, личного, жилья у меня никогда не было. Сначала — интернат, потом — студенческое общежитие, следом — небольшая съемная квартирка, а уже затем — отели и предоставленные Первым развлекательным апартаменты. Да и не нужен мне дом, я ведь постоянно мотаюсь по всей Галактике, тогда почему сейчас так грустно?
Ральф отвлек меня от размышлений, громко выругавшись. Я приподнялась на локтях и спросила:
— Что еще случилось?
— юкзаки! Эти безмозглые таррны бросили здесь наши рюкзаки!
Хм, таррны — небольшие декоративные птички, живущие только в неволе, потому как самостоятельно добыть себе пропитание не способны. Сомневаюсь, что Саю или Дитмару польстило бы такое сравнение.
Мой спутник продолжал вполголоса ругать беспечных поселенцев, а я встревожилась. Несмотря на то, что день выдался теплым, стало холодно.
— Послушайте. Вы не думаете, что с ними могло что-то случиться? Ну, с остальными?
Я приподнялась на локтях и уставилась на Ральфа. Он помотал головой.
— Вряд ли. Я нашел наши вещи и рюкзак Эммы. Все.
Горло перехватило.
— Эмма, — полузадушено пискнула я. — Она… она… она ведь жива?
— Чем вы слушаете, Арина? — раздосадовано ответил Ральф. — Я ведь сказал: рюкзак. А она, если помните, разделась перед купанием почти догола. Ваша обувь, между прочим, валяется здесь. Выводы?
Облегчение нахлынуло столь мощной волной, что закружилась голова. Я опять повалилась на спину и зажмурилась.