Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм

Ли Танит

Дверь захлопнулась, точно дверца стального сейфа, и двигатель седана заработал. Все произошло столь же стремительно, как и бесповоротно.

Холли бросилась туда, полупрыгая, полухромая, но автомобиль уже набирал скорость.

— Фрэнк! — прокричала женщина. — Подонок! Верни ее! При звуке ее голоса Джек словно очнулся от дремы.

Он огляделся, как будто припоминая что-то, заметил красные задние огни, удаляющиеся во тьму…

…и издал сдавленный крик:

— Папа! — И побежал по тропе вслед за машиной, так шлепая ножками, что земля разве что не вздрагивала.

Холли еще не добралась до сына, а ее вопли не могли остановить его. Ни у одного из них не было шансов догнать красный седан. Но оба они пытались.

Она настигла малыша добрых десять минут спустя. Он стоял на том месте, где оборвались его дыхание и

его надежды.

— Он забыл меня! — взвыл мальчик.

Холли упала на колени и притянула сына к себе.

На этот раз, в виде исключения, он позволил матери обнять себя.

Джон Кессел

План финансовой независимости Баума [35]

35

Лаймер Фрэнк Баум (1856–1919) — автор всемирно известных «Историй матушки Гусыни» и серии сказок о стране Оз, прототипе Изумрудного города, две трети жизни искал себя, перепробовав в поисках «финансовой независимости» массу кончавшихся полным крахом занятий: разводил породистых кур, торговал всевозможными товарами — от колесного масла до фарфоровой посуды, побывал репортером, редактором газеты, актером, драматургам, тренером бейсбольной команды, собирал марки, пел, играл на гитаре и наконец рассказывал сказки, что и принесло ему долгожданный успех.

Джон Кессел — профессор английского языка в Государственном университете Северной Каролины. Его фантастика завоевывала такие награды, как «Небьюла», «Локус», премии имени Теодора Старджона и Джеймса Типтри-мл. Он сыграл небольшую роль в независимом фильме «Тонкое искусство стрельбы из винтовки» («The Delicate Art of the Rifle»). Кессел — автор таких книг, как «Берег свободы» («Freedom Beach») (в соавторстве с Джеймсом Патриком Келли), «Благие вести из космоса» («Good News from Outer Space»), «Совращение милого доктора» («Corrupting Dr. Nice»), сборников «Встретившись в бесконечности» («Meeting in Infinity») и «Чистый продукт» («The Pure Product»). Совместно с Марком Л. Ван-Неймом и Ричардом Батнером он руководит Семинаром писателей Сикамора-Хилл, который выпускает антологию« Перекрестки» («Intersections»). Он живет в городе Рэйли штата Северная Каролина вместе с женой и дочерью. Фантастика Кессела порой жестока, порой забавна, иногда радостна и всегда искусно закручена.

24 марта «План финансовой независимости Баума» («The Baum Plan for Finacial Independence») появился на сайте научной фантастики SCI FICTION.

Когда я подхватил ее возле «Остановись и купи» [36] на Двадцать восьмой улице, на Дот была коротенькая черная юбка и красные кеды, совсем как те, которые она стянула с прилавка в ту ночь пять лет назад, когда мы вломились в хендерсонвилльские «Сирс». [37] Я не мог не заметить крутого изгиба ее бедра, когда она скользнула на переднее сиденье моего старенького «ти-бёрда». Она наклонилась и чмокнула меня, оставив на щеке ярко-красный отпечаток губной помады, а в воздухе — табачный запах дыхания.

36

Сеть американских супермаркетов.

37

Сеть магазинов одноименной фирмы.

— Наконец-то снова вместе, — заявила она.

Идея с «Сирс» принадлежала мне, но, после того как мы забрались в магазин той ночью, все остальные предложения выдвинула Дот, включая и барахтанье на кровати в мебельном отделе, и то, как я оглушил ночного сторожа анодированным алюминиевым фонариком, который взял в скобяных товарах, что и отправило его с сотрясением в госпиталь, а меня со сроком на три года в Центральную. Когда появились копы и уволокли меня, Дот уже упорхнула. Нет, все путем. Мужчина должен отвечать за свои поступки, по крайней мере так мне талдычили на сеансах групповой терапии, которые проводились в тюряге по четвергам.

Но я никогда еще не знал женщины, которая могла бы заставить меня делать те вещи, на которые меня подначивала Дот.

Среди парней, посещавших эти сеансы, был такой Изотоп Рой Дестри. Он вечно мутил свою теорию о том, что все мы живем в компьютере и в мире нет ничего реального. Что ж, если вот это ненастоящее, сказал я ему, то уж не знаю, что тогда настоящее. Упругость грудей Дот или запах дерьма в сортире заправки на Двадцать восьмом шоссе — что может быть реальнее этого? Изотоп Рой и типы вроде него всегда ищут запасной выход. И я могу их понять. Каждый из нас иногда мечтает о такой дверце.

Я дал газу и выехал со стоянки на шоссе. Небо впереди алело над Голубым Хребтом, [38] но воздух, влетающий в окно, был сух и пах дымом лесных пожаров, полыхающих в сотнях миль к северо-западу.

38

Голубой Хребет, Блу-Ридж — цепь хребтов и массивов на востоке США, вдоль юго-восточной окраины Аппалачей.

— Какая кошка откусила твой язык, дорогуша? — поинтересовалась Дот.

Я сунул кассету в магнитолу, и Вилли Нельсон затянул «Привет, стены».

— Куда едем, Дот?

— Просто веди свою тачку прямо миль двадцать. Когда увидишь указатель на Гончарную лощину, сворачивай направо по первой же пыльной дороге.

Дот извлекла из сумочки пачку «Кулз», сунула одну сигарету в рот и щелкнула автомобильной зажигалкой.

— Не работает, — с опозданием предупредил я.

Она с полминуты копалась в своей кошелке, после чего раздраженно застегнула «молнию».

— Дерьмо. У тебя есть спички, Сид?

Краем глаза я следил, как сигарета ходит в ее губах вверх-вниз, когда она говорит.

— Извини, золотко, нету.

Дот вытащила сигарету изо рта, пару секунд разглядывала ее, а затем отправила щелчком в открытое окошко.

Привет, окно. На самом деле у меня имелся коробок огайских «Голубых головок», но я не хотел, чтобы Дот курила, потому что однажды это наверняка убьет ее. Моя мать курила, и я помню ее мокрый кашель и туго натянутую на кости кожу, когда она лежала в верхней спальне большого дома в Линчбурге, [39] попыхивая «Винстоном» в перерывах между выхаркиванием кусков разъедаемых раком легких. Когда бы мой старик ни поднимался к ней, чтобы забрать тарелки с нетронутым завтраком и спросить, не постарается ли она все-таки съесть чего-нибудь, матушка улыбалась ему — а глаза у нее были большие-большие — и вытягивала еще пару гвоздей для своего гроба из красно-белой пачки своими желтыми от никотина пальцами.

39

Город в североамериканском штате Виргиния, известном своим табаком.

Как-то раз после того, как мне довелось стать свидетелем такой сцены, я последовал за отцом на кухню. Когда он нагнулся, чтобы поставить поднос на стойку, я выхватил из его нагрудного кармана сигареты и растер их в порошок, засыпав табачной крошкой груши и домашний сыр. И уставился на него — пусть только попробует взбеситься. Пару секунд спустя он просто протиснулся мимо меня в гостиную и врубил телевизор.

Такова история моей жизни: я пытаюсь спасть вас всех, а вы все игнорируете меня.

По ту сторону Элмонда были одни лишь горы. Дорога кружила и петляла. Наверху, где-то у макушек деревьев, на откосе у насыпи вспыхивали предупредительные огни. Я вилял, повинуясь двойной желтой линии, с трудом вписываясь в повороты, но дорога оставалась пустынной. Иногда мы оставляли позади какой-нибудь полуразвалившийся домик с помятым пикапом на грязной подъездной дорожке и покрытым пятнами ржавчины пропановым баком во дворе.

Из темноты выплыла табличка со словами «Гончарная лощина», и мы свернули на изрезанную колеями и посыпанную гравием тропу, перекрученную еще больше, чем асфальтовая дорога. Путь круто поднимался, а подвеска у «ти-бёрда» короткая, и мой глушитель не раз со скрежетом проехался по земле. Если в план Дот входило подкрасться к кому-нибудь, то этот план уже провалился. Но она заверила меня, что дом на гребне пустует, и ей известно, где спрятаны деньги.