Орёл пожаловал Кукушку в Соловьи.Кукушка, в новом чине,Усевшись важно на осине,Таланты в музыке своиВыказывать пустилась;Глядит – все прочь летят,Одни смеются ей, а те её бранят.Моя Кукушка огорчиласьИ с жалобой на птиц к Орлу спешит она.«Помилуй!» говорит: «по твоему веленьюЯ Соловьём в лесу здесь названа;А моему смеяться смеют пенью!» —«Мой друг!» Орёл в ответ: «я царь, но я не бог.Нельзя мне от беды твоей тебя избавить.Кукушку Соловьём честить я мог заставить;Но сделать Соловьём Кукушку я не мог».
Белка
В деревне, в праздник, под окномПомещичьих хором,Народ толпился.На Белку в колесе
зевал он и дивился.Вблизи с берёзы ей дивился тоже Дрозд:Так бегала она, что лапки лишь мелькалиИ раздувался пышный хвост.«Землячка старая», спросил тут Дрозд: «нельзя лиСказать, что делаешь ты здесь?» —«Ох, милый друг! тружусь день весь:Я по делам гонцом у барина большого;Ну, некогда ни пить, ни есть,Ни даже духу перевесть».И Белка в колесе бежать пустилась снова.«Да», улетая, Дрозд сказал: «то ясно мне,Что ты бежишь – а всё на том же ты окне».___Посмотришь на дельца иного:Хлопочет, мечется, ему дивятся все:Он, кажется, из кожи рвётся,Да только всё вперёд не подаётся,Как Белка в колесе.
Мыши
«Сестрица! знаешь ли, беда!»На корабле Мышь Мыши говорила:«Ведь оказалась течь: внизу у нас водаЧуть не хватилаДо самого мне рыла».(А правда, так она лишь лапки замочила.)«И что диковинки – наш капитанИли с похмелья, или пьян.Матросы все – один ленивее другого;Ну, словом, нет порядку никакого.Сейчас кричала я во весь народ,Что ко дну наш корабль идёт:Куда! – Никто и ухом не ведёт,Как будто б ложные я распускала вести;А ясно – только в трюм лишь стоит заглянуть,Что кораблю часа не дотянуть.Сестрица! неужели нам гибнуть с ними вместе!Пойдём же, кинемся, скорее, с корабля;Авось не далеко земля!»Тут в Океан мои затейницы спрыгнулиИ – утонули;А наш корабль, рукой искусною водим,Достигнул пристани и цел, и невредим.___Теперь пойдут вопросы:А что же капитан и течь, и что матросы?Течь слабая, и таВ минуту унята;А остальное – клевета.
Лиса
Зимой, ранёхонько, близ жила,Лиса у проруби пила в большой мороз.Меж тем, оплошность ли, судьба ль(не в этом сила),Но – кончик хвостика Лисица замочила,И ко льду он примёрз.Беда не велика, легко б её поправить:Рвануться только посильнейИ волосков хотя десятка два оставить,Но до людейДомой убраться поскорей.Да как испортить хвост?А хвост такой пушистый,Раскидистый и золотистый!Нет, лучше подождать – ведь спит ещё народ;А между тем, авось, и оттепель придёт,Так хвост от проруби оттает.Вот ждёт-пождёт, а хвост лишь боле примерзает.Глядит – и день светает,Народ шевелится, и слышны голоса.Тут бедная моя ЛисаТуда-сюда метаться;Но уж от проруби не может оторваться.По счастью, Волк бежит. —«Друг милый! кум! отец!»Кричит Лиса: «спаси! Пришел совсем конец!»Вот кум остановился —И в спасенье Лисы вступился.Приём его был очень прост:Он начисто отгрыз ей хвост.Тут, без хвоста, домой моя пустилась дура.Уж рада, что на ней цела осталась шкура.___Мне кажется, что смысл не тёмен басни сей.Щепотки волосков Лиса не пожалей —Остался б хвост у ней.
Волки и Овцы
Овечкам от Волков совсем житья не стало,И до того, что, наконец,Правительство зверей благие меры взялоВступиться в спасенье Овец, —И учреждён Совет на сей конец.Большая часть в нём, правда, были Волки;Но не о всех Волках ведь злые толки.Видали и таких Волков, и многократ;Примеры эти не забыты, —Которые ходили близко стадСмирнёхонько – когда бывали сыты.Так почему ж Волкам в Совете и не быть?Хоть надобно Овец оборонить,Но и Волков не вовсе ж притеснить.Вот заседание в глухом лесу открыли;Судили, думали, рядилиИ, наконец, придумали закон.Вот вам от слова в слово он:«Как скоро Волк у стада забуянит,И обижать он Овцу станет,То Волка тут властна Овца,Не разбираючи лица,Схватить за шиворот и в суд тотчас представить,В соседний лес иль в бор».В законе нечего прибавить, ни убавить.Да только я видал: до этих пор —Хоть говорят: Волкам и не спускают —Что будь Овца ответчик иль истец:А только Волки всё-таки ОвецВ леса таскают.
Лисица и Осёл
«Отколе, умная, бредёшь ты, голова?»Лисица, встретяся с Ослом, его спросила.—«Сейчас лишь ото Льва!Ну, кумушка, куда его девалась сила:Бывало, зарычит, так стонет лес кругом,И я, без памяти, бегом,Куда глаза глядят, от этого урода;А ныне в старости и дряхл и хил,Совсем без сил,Валяется в пещере, как колода.Поверишь ли, в зверяхПропал к нему весь прежний страх,И поплатился он старинными долгами!Кто мимо Льва ни шёл, всяк вымещал емуПо-своему:Кто зубом, кто рогами…»«Но ты коснуться Льву, конечно, не дерзнул?»Лиса Осла перерывает.«Вот-на!» Осёл ей отвечает:«А мне чего робеть? и я его лягнул:Пускай ослиные копыта знает!»___Так души низкие, будь знатен, силен ты,Не смеют на тебя поднять они и взгляды;Но упади лишь с высоты:От первых жди от них обиды и досады.
Лев и Мышь
У Льва просила Мышь смиренно позволеньяПоблизости его в дупле завесть селеньеИ так примолвила: «Хотя-де здесь, в лесах,Ты и могуч и славен;Хоть в силе Льву никто не равен,И рёв один его на всех наводит страх,Но будущее кто угадывать возьмётся —Как знать? кому в ком нужда доведётся?И как я ни мала кажусь,А, может быть, подчас тебе и пригожусь». —«Ты!» вскрикнул Лев: «Ты, жалкое созданье!За эти дерзкие словаТы стоишь смерти в наказанье.Прочь, прочь отсель, пока жива —Иль твоего не будет праху».Тут Мышка бедная, не вспомняся от страху,Со всех пустилась ног – простыл её и след.Льву даром не прошла, однако ж, гордость эта:Отправяся искать добычи на обед,Попался он в тенета.Вез пользы сила в нём, напрасен рёв и стон,Как он ни рвался, ни метался,Но всё добычею охотника остался,И в клетке на-показ народу увезён.Про Мышку бедную тут поздно вспомнил он,Что бы помочь она ему сумела,Что сеть бы от её зубов не уцелела,И что его своя кичливость съела.___Читатель, – истину любя,Примолвлю к басне я, и то не от себя —Не попусту в народе говорится:Не плюй в колодезь, пригодитсяВоды напиться.
Кукушка и Петух
«Как, милый Петушок, поёшь ты громко,важно!» —«А ты, Кукушечка, мой свет,Как тянешь плавно и протяжно:Во всем лесу у нас такой певицы нет!» —«Тебя, мой куманёк, век слушать я готова».—«А ты, красавица, божусь,Лишь только замолчишь, то жду я, не дождусь,Чтоб начала ты снова…Отколь такой берётся голосок?И чист, и нежен, и высок!..Да вы уж родом так: собою не велички,А песни, что твой соловей!» —«Спасибо, кум; зато, по совести моей,Поёшь ты лучше райской птички.На всех ссылаюсь в этом я».Тут Воробей, случась, примолвил им: «Друзья!Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, —Всё ваша музыка плоха!..»___За что же, не боясь греха,Кукушка хвалит Петуха?За то, что хвалит он Кукушку.
Примечания и пояснения
Ворона и Лисица (с. 9)
Вещуньина с похвал вскружилась голова… По народным понятиям, ворона была вещей птицей. Её карканье будто бы предрекало несчастья и беды. Считали, что, если вороны каркают, сбившись в стаю, быть ненастью. Но вороний крик считали и пустым. Отсюда распространённые насмешки над вороной. Собственной неудачи басенная ворона, поддавшись лести, не предугадала. Крылов имеет в виду именно ворону, а не ворона, который, по народным представлениям, «даром не каркнет».
Лягушка и Вол (с. 14)
В дородстве с ним сравняться – сравняться в тучности. Вариант: «Прибавилась ли я?»
Волк и Ягнёнок (с. 14)
На добычу – от «добыть». Ударение «на добычу», как в южнорусских говорах: «добычь», добытое трудом. Здесь – ирония.
Кум иль сват. Кум – близкий по духовному родству. Сват – крёстный отец. «За их разведаюсь грехи» – рассчитаюсь (угроза).