Лучшие годы жизни
Шрифт:
«Что за напасть такая?»
Он вызвал врача, но пришедшая пожилая женщина лишь сказала:
– Возможно, отравление. Сдайте анализ кала. И кровь тоже проверьте. А может быть, это просто резкая перемена климата. Не беспокойтесь. Это пройдёт.
И ушла.
Временами Тане становилось лучше. Тогда она пыталась улыбнуться, но улыбка получалась вымученной.
– Я немного вздремну. Ты иди, работай, милый. Не сиди возле меня, – бормотала она, отталкивая Полётова. – Иди к себе в комнату, пожалуйста, пиши, пиши…
– Малыш, я не могу… Вот когда поднимешься на ноги…
– Нет, иди. Если что-то понадобится, я позову… Сделай мне приятное. Когда я встану, дай прочитать всё, что у тебя написано… Ладно?
– Хорошо.
Юрий неохотно уходил в свою комнату и садился за компьютер. Работать не получалось. Он тупо смотрел на клавиши и вслушивался в звуки, доносившиеся из спальни. А через час неведомый приступ снова начинал терзать Таню, подкатывали рвотные спазмы, и Полётову оставалось лишь беспомощно смотреть на мучения любимого человека.
К вечеру Таня почувствовала, что её организм наконец расслабился. Тугая внутренняя струна, державшая всё тело в невыносимом напряжении и выворачивавшая наизнанку, исчезла. Головная боль, от которой едва не лопнул череп, отступила. Опухшими губами Таня отхлебнула холодной воды и шепнула:
– Спать…
По щеке её пробежала слеза.
«Господи, – думал Полётов, – за что же нам даются такие испытания? Что мы должны обнаружить в себе, пройдя через это? Осознать собственное бессилие? Понять свою ничтожность? Увидеть, что мы ничего собой не представляем, несмотря на огромный багаж знаний? Ведь вот случилась беда, а я сидел и не мог ничего сделать. Чувствовал себя младенцем, оторванным от матери и выброшенным в ночную пустыню».
Он опустился на кровать рядом с Таней и осторожно, едва прикасаясь к ней, погладил её по голове.
«Спи, пожалуйста, спи крепко и выздоравливай. Нет ничего хуже в жизни, чем видеть страдания близкого человека. Спи, малыш, отдыхай, набирайся сил»…
– Юр…
Её голос звучал тихо.
Полётов вздрогнул. События предыдущего дня восстановились в памяти не сразу.
«Уснул! Чёрт возьми! Уснул!»
Он поднялся на локтях и посмотрел на Таню.
– Ты как?
– Во рту горечь.
– Это после вчерашней рвоты.
– Принеси мне, пожалуйста, стаканчик с водой, – слабо попросила она. – Хочу прополоскать рот.
– Давай я помогу тебе до ванны дойти. Умоешься нормально.
– Нет, нет, я здесь, – она утомлённо прикрыла глаза. – Я в тазик сплюну. Пока не хочу никуда идти. – Увидев беспокойство на лице Юрия, добавила: – Я совсем в порядке. Только слабость. Милый мой, не беспокойся…
К обеду она уже сидела в кровати. Лицо осунулось, жуткие отёки под глазами исчезли.
– Я чертовски устала…
– Ещё бы.
– Пробуждается аппетит, – улыбнулась она. – Хочется пожевать чего-нибудь.
СТУПЕНИ
– Анализы ничего не показали. Тем лучше, – сказала Таня, – значит, не о чем тревожиться. Тебе скоро улетать. Было бы совсем ни к чему, если бы у меня обнаружилась какая-нибудь гадость в печёнке или кишках.
– Хорошо, что всё в порядке.
Они только что вернулись домой, когда раздался телефонный звонок.
– Привет, – раздался в трубке голос Павла Костякова. – Как дела?
– В порядке, – ответил Полётов.
– Юра, шеф требует тебя к себе.
– Когда?
– Сможешь сегодня?
Полётов недовольно взглянул на часы.
– Могу. А что стряслось?
– Приезжай, тут всё узнаешь. Только не дёргайся. Ничего страшного.
Юрий положил трубку и посмотрел на Таню:
– Похоже, моё начальство хочет подпортить нам с тобой последние дни…
Начальник отдела встретил Полётова улыбкой.
– Здравствуйте, Юрий Николаевич.
– Вечер добрый, Вениамин Петрович.
В кабинете больше никого не было.
– Извините, что выдернул вас так внезапно. Но тут возникли одна ситуация…
– Слушаю.
– Про фирму «Вью Интернэйшнлl» ничего не знаете?
– Нет, – подумав, ответил Полётов, – а почему вы спрашиваете?
– Потому что она была создана два года назад как акционерное общество закрытого типа с участием российского издательства «Папирусный дом» и американской фирмы «Ист Пабликэйшнс».
– «Папирусный дом»?
– Вот именно. Издательство вам знакомое, Юрий Николаевич. Крупное, солидное, хорошо зарекомендовавшее себя на рынке. А вот «Вью Интернэшнл», как выяснилось, имеет уставной капитал всего в сто тысяч рублей. Фирма явно создана в качестве ширмы. Её задачей было «приобретение и распространение во всём мире печатной продукции как в оригиналах, так и в репродуцированных формах». Несмотря на небольшой уставной капитал, офис фирмы был немедленно оборудован самой современной оргтехникой и телекоммуникационной аппаратурой. Президентом и соучредителем предприятия был американец Майкл Кент, специалист по военной истории России. Благодаря личным контактам господина Кента с рядом российских военных издательств и учреждений, «Вью Интернэйшнл» удалось заключить контракты на получение огромного количества периодических изданий и академических ведомственных изданий. Контрразведка установила, что за океан могли отправить не только широкодоступные материалы, но и публикации, не оговоренные ни контрактами, ни уставом фирмы. Недавно на таможне был задержан груз, принадлежавший фирме «Вью Интернэйшнл» и адресованный в США. За океан предполагалось отправить большое количество геологических карт о полезных ископаемых. Такое законом допускается, но при наличии соответствующей лицензии, которой в данном случае не было. Вместе с картами таможенники обнаружили около ста документов Госдумы. Среди них была информация об итогах парламентских слушаний, депутатские запросы, выписки из протоколов заседаний различных комитетов и подкомитетов, пояснительные записки и поправки к законам, постановления и многое другое.
– Ничего себе грузик! Целый архив!
– Контрразведка установила, что некий Горбов, эксперт фирмы, находился на связи с американским разведчиком, работающим под «крышей» посольства. После прикрытия «Вью Интернэйшнл» Кент попытался наладить пересылку секретных документов через американское посольство, для чего задействовал Горбова. Его взяли с поличным во время документов американцу. Но Горбов был только передаточным звеном. Он не знает, откуда поступают документы.
– Что вы хотите от меня, Вениамин Петрович? Какое отношение я имею к этому делу?