Лучший полицейский детектив

Моргунов Владимир

А стоит ли Менькову доверять? Интуиция подсказывала Савичеву — стоит.

Майор Вербин раздраженно сунул телефон в руки Савичеву — даже не сунул, швырнул. Только хорошо развитая реакция Савичева спасла «мобилу» от падения на пол.

Связь с Меньковым, оказывается, не прервалась.

— Василий Витальевич, — услышал Савичев в трубке голос старшего следователя, — я настоятельно советую вам не реагировать ни какие провокации. Делайте то, что вам прикажут. Продержитесь до утра. Вы очень правильно поступили, позвонив мне и предупредив.

До завтра.

Любой бы на месте Савичева не то что воспрял — просто воспарил бы духом. Однако как пессимист по жизни, Савичев знал, что надежда в подавляющем большинстве случаев — не более чем иллюзия. Он чувствовал, что свиномордый майор Вербин заранее приготовил для него кучу пакостей. И вмешательство следователя прокуратуры способно лишь смягчить удар, который свиномордый майор нанесет.

Пессимистические ожидания оправдались очень скоро. Появившийся вместе с Филипповной и Федей тощий вертлявый тип в штатском — шестой по счету мент в квартире — громко произнес:

— Понятые, подойдите, пожалуйста, сюда.

Савичев на пару минут превратился в оптимиста — подумал, что они нашли его нож. Конечно, выдавать этот нож за кухонный и уж тем более перочинный смысла нет. Однако и вменить Савичеву применение этого ножа в каком-то преступлении менты не смогут.

— Савичев, вы тоже подойдите сюда.

Савичев встал из кресла и вышел в прихожую.

Тощий вертлявый тип в штатском, встав на табуретку, руками в тонких резиновых перчатках вытаскивал что-то с антресоли над дверью в кухню. Савичев уже не помнил, как давно он пользовался этой антресолью. Точнее, не сам он — его бывшая жена. Она там хранила пустые стеклянные банки для солений и варений.

— Понятые, смотрите, я при вас достал эту коробку, — сказал вертлявый.

«Ни хрена не при вас, — мысленно возразил Савичев. — Ты им полностью закрыл обзор. Ты из-за пазухи мог хоть три кило героина вытащить и на антресоль засунуть, хоть пистолет-пулемет».

Но вслух он ничего не сказал, спокойно ожидая дальнейшего развития событий.

А события развивались так, как пессимист Савичев, в общем-то, и предполагал. Спрыгнув со стула, вертлявый показал Филипповне и Бойкову небольшую картонную коробку, закрытую и заклеенную скотчем. Отодрав скотч, он открыл клапан наверху коробки, заглянул в нее и, не сдержавшись, присвистнул.

Потом поочередно поднес коробку едва ли не под нос Филипповне и Бойкову. Филипповна заполошно взвизгнула:

— Ой, батюшки, что делается!

Бойков тоже отреагировал, правда, менее эмоционально:

— Н-да-а!..

— Савичев, объясните, как это попало к вам?

Заглянув в коробку, Савичев увидел патроны. Россыпью. Достаточно много, около двух десятков. Сразу определил: калибр семь шестьдесят два. А еще там лежало что-то, замотанное в холщовую тряпицу.

— Как попало э т о, я могу только предположить, — спокойно пояснил он. — Это вы принесли с собой.

— Это только

ваше предположение или… — иронично вопросил вертлявый.

— Нет, скорее даже утверждение, — возразил Савичев. — Могу спорить, что на них нет отпечатков моих пальцев.

— Лично я спорить с вами по этому поводу не собираюсь, — неожиданно легко согласился вертлявый. — Потому что обязательно проиграю. Вы клали их в эту коробку, надев перчатки. И вот еще — понятые, внимание!

Вертлявый развернул тряпицу.

Глушитель.

Филипповна ойкнула, Федя Бойков что-то промычал.

— Раз уж вы такой провидец, объясните мне, куда девался АКМС, который лежал здесь же, на этой антресоли? — Савичев не задержался с парированием и этого удара.

— Вы о чем?… — похоже, такой ход на мгновение вывел вертлявого из колеи.

— Я про автомат Калашникова с подствольным гранатометом, который лежал вот здесь!

— Ладно, Савичев, не валяйте дурака, — вмешался свиномордый. — Не хотите признавать очевидного, не признавайте. Но комедию устраивать не к чему.

— Хорошо, — Савичев поднял руки на уровень плеч, ладонями вперед. — Продолжайте разыгрывать комедию вы. Даже не комедию — балаган. В моей квартире вы можете найти с полкило анаши, мумифицированный трупик младенца в шкафу…

При упоминании о трупике младенца соседка Филипповна опять истошно взвизгнула.

— … но я во всем этом участвовать отказываюсь. Согласно статье конституции я имею право вообще не давать никаких показаний.

15

Четверг, 16 сентября

Менькову пришлось порядком попыхтеть в течение двух часов — получить распоряжение прокурора, решение судьи да еще заехать за Рябининым.

— Я-то тебе зачем нужен? — недоумевал Рябинин.

— Для психологической поддержки. А может быть, и не только для психологической. Чувствую, что как только рожу Вербина увижу, сразу двину ему в челюсть. Нет, каков мерзавец! Еще одну «палку» «срубить» захотелось! За одни сутки нашел подозреваемого в убийстве Федяева. Хорошо еще, что этот мужик у меня свидетелем проходит, а то бы Вербин уже «явку с повинной» из него выбивал. Впрочем, вряд ли выбил бы. Мужик хоть и в летах уже, но закалка прежняя осталась. Бывший спецназовец, в «горячих точках» побывал.

Вербина они как раз в райотделе и не застали.

— Почуял, сукин сын, что за задницу взять могут, — прокомментировал факт его отсутствия Рябинин. — А ведь брать пора-а уже!

Савичев, проведший ночь в «обезьяннике» райотдела, выглядел на удивление бодрым и веселым. На предложение Менькова подбросить его до дома ответил вежливым отказом:

— Зачем вам из-за меня такой крюк давать. Я уж как-нибудь в автобусе дотрясусь. С утра-то в наши края пассажиропоток никакой, не то что в «час пик».