Лука

Уиннерс Ева

“ Тебя никогда не беспокоило, что они станут такими же, как он? Неуверенно спросила я. — Как Бенито?

Мистер ДиМауро страстно покачал головой. “Май”, - ответил он с твердой убежденностью. “Никогда. В них моя дочь. Лука больше, чем Кассио. У моего маленького Луки под всем этим очарованием мягкое сердце. ” Я мягко усмехнулась, но не поправила его. “Он любит, Маргарет. Лука больше всего страдал от жестокости своего отца. Его отец пытался выбить это из него, но ему это не удалось. Знаешь почему? — спросил он, и я покачала головой. Мне даже в голову не приходило спросить его,

зачем он мне все это рассказывает. “Потому что он упрямый, как его мать. Именно ее упрямая гордость помешала ей обратиться ко мне за помощью.

У Луки и Кассио Кинга были свои призраки и свои кресты. Я только что встретил этого человека, но поверил ему. По какой-то причине я ему поверил.

Следующие десять минут мы сидели в тишине, наблюдая, как прекрасное синее море переливается на солнце и мягко разбивается о береговую линию.

Он нарушил молчание. — Так ты хочешь получить работу, Маргарет Каллахан?

Я наклонила голову в его сторону, наблюдая за морщинами на его лице.

“ Что ты хочешь взамен? — Спросил я подозрительно.

Он усмехнулся. — Твоя безопасность, белла миа.

Я изучала его. Он отчасти напомнил мне отца. Мой отец мог быть безжалостным, но он также был защитником и справедливым. Лучший отец, о котором только можно мечтать.

“Я буду благодарна за все”, - ответила я с улыбкой. “За что-нибудь приличное”, - быстро добавила я.

— Тогда помоги мне встать на ноги, Белла, и пойдем найдем тебе приличную работу, — весело парировал он.

Нам потребовалось некоторое время, чтобы вернуться в таверну.

Мы оба шли медленно и пошатывались, по разным причинам, но мы вернулись.

Как только мы вошли в заведение, стало ясно, что Паскале очень хорошо известен. Его встретили с уважением, и, в отличие от того, что я всегда видел в фильмах, он действительно нравился людям. Как будто он был их защитником.

На стенах висели картины со старой Сицилией. Круглые столы были покрыты скатертями в черно-белую клетку. Звуки старых итальянских песен витали в воздухе вместе с ароматом хорошей старомодной итальянской кухни.

В животе у меня тут же заурчало, и я застонала. Такими темпами я буду размером с дом, когда придет время рожать.

“Этот ребенок, должно быть, итальянец”, - проворчала я себе под нос. “Она всегда хочет есть”.

Мистер ДиМауро усмехнулся.

“Это не так уж плохо”, - задумчиво произнес он. “Мы, итальянцы, умеем есть и пить”.

Я ухмыльнулся, глядя на него с удивлением. “Мы, ирландцы, определенно умеем пить”.

— Синьор Димауро, — поздоровался владелец таверны.

“Привет, Паоло. ” мистер ДиМауро перевел взгляд в мою сторону. “ Это мисс Маргарет, моя новая подруга. Не могли бы мы присесть за столик, с вашего позволения? Пожалуйста. Мужчина был обаятелен и привык к хорошим манерам.

Глаза Паоло загорелись, и он немедленно пригласил нас к своему лучшему столику.

Он усадил нас, торопливо заговорил по-итальянски

и щелкнул пальцами официантке, чтобы та поторопилась и принесла нам напитки.

Она появилась с двумя бокалами и вином. Я посмотрела на свой большой живот, который явно кричал о беременности, затем на нее.

“ Э-э-э, может быть, сок для меня? Или просто воду, пожалуйста, — попросила я, извиняюще улыбнувшись.

Женщина бросила на меня непонимающий взгляд, и мистер Димауро, должно быть, повторил это по-итальянски, потому что она повернулась на каблуках и пошла за безалкогольным напитком. По крайней мере, я надеялся.

“ Садись, Паоло, ” сказал мистер ДиМауро. — У меня есть к тебе предложение.

Через десять минут я нашел работу, и мне сдали комнату. На неопределенный срок.

Глава Девятнадцатая

LUCA

Я

откинулся на спинку кресла в кабинете Нонно.

Ряды лимонных и апельсиновых рощ тянулись, насколько хватало глаз. Аромат цитрусовых, свежий воздух, доносящийся с гор сзади и моря спереди. Обычно я чувствовала себя здесь умиротворенной, но с тех пор, как эта черноволосая упрямая ирландка уехала из Штатов с моей маленькой булочкой в духовке, мне пришлось подавить желание просто похитить ее и запереть.

За исключением того, что после многих лет наблюдения за Маргарет я знал, что это подтолкнет ее в направлении, противоположном тому, в котором я нуждался. И, честно говоря, я хотел, чтобы она согласилась. Я хотел, чтобы она выбрала меня. Как в ту ночь в Вегасе. Кроме того, что я принуждал ее и видел ее несчастной, заставляло мои внутренности переворачиваться.

Проклятая женщина.

До нее у меня никогда не было таких проблем с женщинами. Честно говоря, я не совсем понимал, как с этим справиться.

Может быть, мне нужно было ухаживать за ней. Соблазнить ее. Проделать все те идиотские романтические штучки, которые обычно делают мужчины, чтобы залезть женщине в трусики. За исключением того, что мы как бы отбросили весь этот сценарий из-за того факта, что она уже забеременела от меня. И она даже не знала, что я был отцом. Никакая романтика не удержала бы ее от попытки убить меня, когда она узнала этот маленький факт. Я хотел, чтобы наша дочь родилась и была счастлива с нами обоими, а это означало, что я должен был придумать способ не стать ее жертвой убийства.

Так или иначе, Маргарет и наш ребенок будут моими.

Нонно всегда говорил, что без женщины, с которой можно разделить свое счастье и печали, все жертвы будут напрасны. У него была Нонна. У мамы этого не было, но она жаждала этого. Она выросла среди этого. Вероятно, именно по этой причине она всегда любила смотреть фильмы Диснея.

Это было, пожалуй, единственное, что я запомнил о ней — это и ее пустые темные глаза, когда красная вода поглотила ее тело. Кассио много рассказывал о ней. Как и Нонно. Это сохранило память о ней в моей памяти, но почему-то я никогда не мог избавиться от чувства, что она бросила меня.