Лукреция Борджиа. Три свадьбы, одна любовь
Шрифт:
– Я прекрасная жена для Джоффре и нежно люблю его. А что до кардинала Валенсии, он меня нисколько не интересует. Я принцесса королевских кровей и привыкла видеть вокруг себя придворных, а не мужчин с манерами уличного кота.
Такое описание вполне подходило и для нее.
– Прими его таким, какой он есть, Санча. Он не хотел поступить с тобой жестоко.
– Напротив, думаю, он наслаждался ситуацией. Но мне все равно. Для меня это просто интрижка, не более того. В любом случае, я и сама от нее устала.
Повисла тишина. Лукреция чувствовала себя неловко и уже собиралась уходить, как вдруг Санча горько всхлипнула.
– Я плачу не из-за твоего брата, – со злостью проговорила она. – Нет. Он не стоит моих слез. Просто… Я получила плохие новости из Неаполя.
– Что? Какие?
Санча всхлипнула.
– Альфонсо пострадал во время верховой прогулки.
– Твой брат! Что случилось?
– Ах… лошадь споткнулась, и он упал. Подвернул ногу. С ним все будет в порядке. Просто я беспокоюсь о нем.
Лукреция, которой тоже порой приходилось говорить одно, а думать другое, подошла и обняла ее.
– Ах, Санча, вполне понятно, почему ты расстроена. Думаю, ты скучаешь по дому. – Губы молодой красавицы сжались и задрожали, как у ребенка. – Может, твой брат приедет в Рим погостить у нас. Уверена, когда выдастся удобный случай, папа будет только рад пригласить его.
– Да! – Санча кивнула. – Да. И ты познакомишься с мужчиной, чье сердце не менее прекрасно, чем его ноги. Настоящий дамский угодник. – Она почти пришла в себя. – А правда, что герцог Гандийский собирается вернуться домой из Испании?
Глава 23
Папа и раньше звал его домой. Когда в Рим вошли французы, он написал своему любимому сыну письмо, буквально моля о возвращении, как будто одно его присутствие могло каким-то образом убедить врага повернуть назад. Но герцог Гандийский больше не являлся по первому требованию отца. Теперь он обзавелся женой королевских кровей, местом при дворе и землями в Испании, которые финансировали его расходы, стал испанским грандом и вращался в одних кругах с монархами, Изабеллой Кастильской и Фердинандом Арагонским. Это была несвобода, но приятная несвобода. Испания нуждалась в дружественном заложнике от Борджиа, чтобы обеспечить благосклонность папы к Неаполю, и поэтому находила тысячу причин, чтобы не отпускать его домой.
Но после капитуляции Неаполя их величества уже не возражали против отъезда Хуана. Приглашение было весьма заманчивым: его ждали дома для того, чтобы назначить командующим армии Святой лиги. Наконец-то Александр был готов свести кое-какие счеты. Семьи Сфорца и Колонна интересовали его меньше – у них хватило ума покориться победителю, так что они обождут. А вот семья Орсини вместе с ее главой – Вирджинио, упрятанным в неаполитанскую тюрьму, по-прежнему получала деньги от французов, и в ее распоряжении были все стратегически важные замки вокруг Рима. Основной задачей новой армии стало эти замки отвоевать.
Первым выстрелом в их сторону стала папская булла: вся семья предавалась анафеме в качестве наказания за неповиновение и предательство святого престола. Погубив их надежды на достойную жизнь после смерти, Александр теперь намерен был отравить их жизнь земную. Для этого ему требовалось воспользоваться услугами генерал-капитана церкви, человека непогрешимого и верного, который, конфисковав земли семьи Орсини, сможет затем присоединить их к владениям семьи Борджиа. Идеально подходил на эту роль лишь один человек, но он ни при каких обстоятельствах не мог получить ее. Впрочем, он, по крайней мере, мог свободно высказываться по этому поводу.
– Отец, у него нет опыта. Он ничего не смыслит в дипломатии и военной стратегии. Не разбирается в искусстве ведения войны. Ты читал его письма. Хуан едва может отличить один конец пушки от другого, а командовал он в своей жизни только слугами, когда они передвигали мебель, да еще, может, орал на портных, если ему казалось, что те пришили мало драгоценных камней к его рукавам.
– Он не профессиональный солдат, не спорю. Именно поэтому мы обратились к герцогу Урбино с просьбой присоединиться к командованию. Его имя имеет вес, и наши союзники поддержат его.
Чезаре пожал плечами.
– В таком случае ты поручишь одноглазому вести слепого. Урбино – кондотьер [4] во втором поколении. Он лишь пользуется репутацией, заработанной отцом. Сам он не участвовал ни в одном, даже самом коротком бою. А в военном походе был лишь раз.
– Что ты хочешь этим сказать, Чезаре? Что сам ты справился бы лучше всех?
– Нет. Но я всего себя посвятил этой войне. Я сидел с тобой над картами Италии, разрабатывал стратегию и планы перемещения людей и оружия. Я вел переговоры о капитуляции и стравливал врагов друг с другом. Из меня командующий получился бы лучше, чем из Хуана.
4
Командир наемного военного отряда в Италии XIV–XVI веков.
– Даже если и так, ты кардинал Римской церкви. Ты не можешь быть ее генерал-капитаном. Настроенные против нас люди бдительны – стоит оступиться, и мы лишимся папского престола.
– Мы не делаем ничего такого, что не делал бы до нас делла Ровере. Папа Сикст послал священника убить братьев Медичи во время праздничной мессы!
– Да, так и было! – Александр не знал, радоваться ему столь затянувшемуся спору или сердиться. – Но он ведь не сам это сделал. Ты мой сын и кардинал, и тебя не должны видеть на поле боя убивающим людей!
– Нет. Но я мог бы сидеть в лагере и следить за тем, чтобы дистанция между пушками и стенами, на которые они нацелены, была вычислена верно.
– Достаточно сарказма, Чезаре. Ты просто не слышишь, о чем я тебе говорю.
Чезаре склонил голову.
– Прости. При всем уважении, отец, ты тоже не слышишь меня. Я многое знаю о войне. Я расспрашивал артиллеристов, которые брали южные крепости. Я вдоль и поперек изучил замки Орсини и понимаю, что нужно сделать для того, чтобы эта военная кампания завершилась успехом. Те, что поменьше, на востоке и северо-западе от озера Браччано, сами перейдут к нам в руки. Они не очень преданы семье Орсини, и запах пороха напугает их. Их защита совершенно устарела. – Чезаре немного помолчал, желая убедиться, что отец слушает его. – А вот с теми двумя, что построены прямо на озере, будет куда сложнее: они могут с помощью лодок помогать друг другу войсками и припасами. Крепость Браччано представляет наибольшую опасность. Ее укрепили, и она находится в руках сестры Вирджинио. Она боец не хуже своего брата и воспримет наше нападение как шанс рассчитаться с нами за его поражение.