Луна Вечности
Шрифт:
— Ну, уж нет! — воскликнул Астид, останавливаясь. — Имел несчастье снять пробу. Гнилое мясо я есть не буду! И вообще, я сыт.
Танкри расхохоталась. Смахнув слезу, глянула на полукровку.
— Обещаю, я не подвергну тебя такой пытке. А то, что ты сыт… Вы, мужчины, всегда голодны. Чего бы это ни касалось. Идем.
Она взяла его за руку и настойчиво потянула за собой. Астид, с удовольствием сжав её маленькую ладонь, повиновался. За два квартала до порта свернули на оживленную узкую улочку, оставив позади богатые торговые ряды, чайные дома и лавки. Несмотря на тесноту и встречных прохожих,
Танкри втянула полукровку в одну из таких дверей. За ней обнаружился небольшой чистый дворик. В глубине двора гостеприимно распахнул двери скромный дом с каменным цоколем и деревянной верандой. На веранде стояли четыре низких столика. Еще два стола подлиннее стояли во дворе, вплотную к веранде. Один был занят компанией молчаливых работяг, торопливо выскребающих свои миски. Сидели они, скрестив ноги, на циновках, расстеленных прямо на земле. У второго стола, плотно его обступив, столпились десятка полтора человек. Что там происходило, было непонятно.
Поодаль от веранды у кирпичной плиты суетилась пожилая женщина. Увидев поднявшихся на веранду Танкри и Астида, она приветливо закивала головой. Танкри помахала ей рукой в ответ.
— Садись, — танцовщица опустилась на циновку, скрестив ноги.
Астид уселся напротив в той же позе, поерзал, устраиваясь удобнее и стараясь не сдвинуть коленками стол.
— Со стульями было бы удобнее, — проворчал недовольно.
— Настоящий дусан-дадарец считает, что стулья — для стариков.
— А что ест настоящий дусан-дадарец, боюсь спросить? — покосившись на парней за перилами, выдал Астид.
— Сейчас узнаешь, — насмешливо прищурилась Танкри.
Обернувшись к женщине у плиты, она спросила её на местном языке. Та ответила, кивая, и завязался недолгий диалог. Итогом общения кухарки и Танкри стала водруженная на стол коринка с круглыми булочками, поднос с несколькими мисочками, наполненными разномастными соусами, высокий кувшин с водой, две чашки и ложки. А еще тарелка с напластанной тонкими полупрозрачными ломтиками рыбой, широкое блюдо с обжаренными полураскрывшимися двустворчатыми раковинами, и для каждого — глубокая миска с горячей похлебкой. От всего этого шел такой аромат, что рот Астида мгновенно наполнился слюной.
— Ешь, — глянула на него с улыбкой Танкри. — Хозяин этого дома — рыбак, все это еще ночью резвилось в море. А жена у него отменная кухарка. Смотри, как надо.
Танкри взяла булочку, отломила кусочек, щедро макнула в белый густой соус, сверху положила кусочек рыбы и отправила в рот. «М-м» — зажмурилась от удовольствия. Астид осторожно последовал её примеру. Одобрительно покачал головой и закинул в рот вторую порцию. Подаваемые в Устричном доме кушанья ничем не напоминали то, что сейчас ел полукровка на маленькой веранде пожилой дусан-дадарки. Свежайшая рыба и сдобренные своеобразным соусом моллюски таяли на языке. Сборная похлебка из морских обитателей волшебным нектаром текла в
— Ну как?
— Пища богов, — жмурясь, словно кот, ответил он. — Очень вкусно. А то сунули тухлятину…
— Вообще-то, выдержанная тюленина — это деликатес. Очень дорогой, к тому же, — хихикнула Танкри. — А то, что мы сейчас едим — пища простых рыбаков.
— Жаль мне местных богатеев, — усмехнулся Астид, выуживая из миски с похлебкой улиточку, и бросил взгляд на стол за перилами, у которого сгрудились люди. С высоты веранды стало видно, что там идет какая-то игра: пятеро сидящих за столом парней один за другим совали руку в лежащий в середке мешок и вытаскивали из него плоские палочки с рисунками. Лица у игроков были взволнованные и напряженные.
— И в чем суть игры? — кивнув на играющих, спросил Астид танцовщицу.
— Долго объяснять. Если вкратце, косточки помечены по старшинству. Нужно собрать набор, который в сумме даст больше очков, чем у соперников.
— Просто вытаскивая их из общей кучи? — поднял брови Астид.
— Да, полагаясь на удачу.
— Игра явно не для интеллектуалов, — усмехнулся полукровка. — Как можно полагаться только на удачу?
— А тебе азарт чужд?
— Не совсем. Но если я вступаю в игру, то выигрываю.
Танкри насмешливо глянула на него.
— Игра на то и игра. Никто не знает её исход.
Компания игроков разразилась разочарованными возгласами. Кто-то с руганью кидал дощечки на стол, кто-то молча вставал с огорченным лицом. Хозяин стола с довольной ухмылкой сгреб выигрыш и собрал палочки в мешок. Положил мешок на середину стола и водрузил на него двузубую серебряную витую шпильку с перламутровой вставкой на ажурном навершии.
— Какая прелесть! — вполголоса воскликнула Танкри. — Я её хочу!
И танцовщица, оставив трапезу, спустилась к игровому столу. Хозяин широко улыбнулся и привстал, приветствуя её, и приглашающе поводя рукой. Танцовщица поставила на стол возле мешка столбик из десяти монет. Кроме Танкри, за стол уселись еще трое. Астид придвинулся к перилам, и, вымакивая остатки соуса хлебом, приготовился наблюдать.
Высыпав содержимое мешка на стол, хозяин громко пересчитал все палочки — их оказалось сорок четыре. Поместив все обратно, он встряхнул мешок, положил его на середину стола и первым сунул в него руку. Возведя глаза кверху, порылся и выудил одну дощечку. После него пришел черед Танкри, а затем и остальных. После третьего круга на лицах играющих начали проявляться эмоции. На палочках Танкри были нацарапаны неизвестные Астиду загогулины, но судя по тому, как она сжала и закусила губы, ситуация была не в её пользу. Только лицо хозяина оставалось спокойным.
Все закончилось на седьмом круге. Хозяин, вытащив очередную палочку из мешка, издал довольный возглас и повернул дощечки, демонстрируя соперникам нанесенные на них символы. Танкри, небрежно кинув дощечки на стол, поднялась на веранду, села и разочарованно улыбнулась полукровке.
— Я так хотела эту шпильку! Не везёт. Опять у него больше всех.
— И сколько? — поинтересовался Астид, глядя, как распорядитель игры убирает палочки в мешок.
— Двадцать девять. Самое большое число очков.