Луна вуду
Шрифт:
вспыхнул экран.
Собравшиеся у большого мерцавшего костра фигуры стали двигаться,
мерно поднимая и опуская руки, комната наполнилась странным
пением. Прю, конечно, знала, что прокручивается всего лишь
записанная пленка и на экране обычные куклы, но почувствовала, как
по спине пробежал холодок.
– Вуду в Новом Орлеане начинает практиковаться с конца
семнадцатого века, когда сюда перевезли свежие партии рабов из
французских
рассказывала Хелена.
Она добавила, что если рабы составляли большинство обычных
подсобных рабочих культа, то в жречестве вуду в основном состояли
свободные цветные, причем многие из них - смешанной крови.
– Наиболее влиятельными были королевы вуду, а ко второму классу
принадлежали лекари, - продолжала она, подведя их к маленькому
стеклянному ящику, где лежал манекен.
– Вы видите церемониальную
одежду, которая принадлежала небезызвестной Мари Лаво.
– Кому?
– Сильнейшей среди королев вуду Нового Орлеана в восемнадцатом
веке, - сказала Хелена.
Прю подошла поближе к ящику и посмотрела на манекен. Кожа у
манекена напоминала цветом кофе со сливками, фигура была одета в
длинное желто-красное платье и странный головной платок.
Раскрашенные глаза прямо смотрели на каждого, кто в них
заглядывал, поэтому Прю быстро перевела свой взгляд на табличку у
ящика. Несколько печатных строчек повествовали о том, что
легендарная королева вуду в открытую пользовалась черной магией,
призывая под свое крыло как наемных убийц, так и опустившихся
аристократов.
– О ней говорили, что она обладала сверхъестественными силами,
которые неподвластны обычным людям, даже для того века она
отличалась большим влиянием, - говорила Хелена.
– Люди все еще
посещают ее могилу, чтобы вступить в контакт с ее духом и попросить
о помощи.
Прю обрадовалась, когда Хелена повела их наконец к другому ящику.
Но когда она посмотрела на содержимое - большую коллекцию
амулетов, уложенных в красные фланелевые мещочки, она испытала
странное ощущение. У нее возникло такое чувство, какое, бывало с
ней, когда она с сестрами занималась магией.
– Такие мешочки называются грис-грис, - сообщила Хелена.
–
Пользующиеся вуду оставляют их на пороге дома человека, которому
они хотят навредить.
– А что в них?
– спросила Пайпер.
– Обычно их наполняют различными травами и порошками, иногда -
перьями или кусочками змеиной кожи, а иногда - обрезками ногтей
или отстриженными клочками волос.
Волос...
Она почувствовала на себе взгляд Пайпер и медленно повернулась,
встретившись с ней глазами.
– Все в порядке?
– Хелена вопросительно посмотрела на обеих.
– Э, да, - ответила Прю.
– Жарковато, знаете ли.
– Да, к сожалению. Мне самой хотелось бы, чтобы поскорее поставили
кондиционеры, но музей существует только год, и пока мы не встанем
на ноги... Когда-нибудь все будет.
– Ничего, нормально, отозвалась Прю.
– Хелена, пожалуйста,
продолжайте.
И сестра Габриэллы продолжала свой рассказ о грис-грис -
новоорлеанском ответвлении вуду. По ее словам, оно сильно
отличалось от гаитянского и африканского направлений. Она
показывала им ящики, где лежали различные фиалы и пакетики с
порошками и травами для совершения заклинаний.
– Некоторые из них можно отыскать почти в любом американском
саду, - сказала она, показывая на высушенные лепестки розы.
–
Другие, как, например, сушеные ящерицы или измельченные косточки,
достать намного сложнее.
Она щелкнула еще одним переключателем.
Загорелся последний экран. Показалась женщина в открытой
соломенной шляпке, стоявшая на выкрашенном в красный цвет
бетонном круге и склонившаяся над основанием шеста.
– Это хаунфорт, - проговорила Хелена.
– Храм вуду, женщина стоит на
жертвенном алтаре, ее приносят в жертву.
– Мне кажется, это ужасно, - сухо сказала Пайпер.
Механическая фигура присела и задрожала, а звуковая дорожка
воспроизвела ее вопли и стоны, перекрываемые боем барабанов и
завываниями.
"Хорошо, что все здесь ненастоящее", - напомнила себе Прю, в
оцепенении глядя на жертвенную сцену. Странно, что экран так ярко
воспроизводит ужас механической женщины, который заполнил,
казалось, всю комнату.
– А почему ее приносят в жертву?
– спросила Пайпер.
– Чтобы удовлетворить лоа, духа, которого вызывают во время
проведения церемонии. Рада лоа - добрый дух, символизирующий
теплоту и, постоянство, а Петро лоа - темный, который является
жестоким и смертельно опасным.
– И женщину приносят в жертву Петро лоа?
– спросила Прю.
Хелена кивнула и продолжала уже тише, словно не хотела, чтобы ее
кто-то услышал.
– Тех, кто используют темную магию Петро лоа, легальные колдуны
избегают.
– Почему?