Лунный парк
Шрифт:
– Сидеть, Виктор! Фу. Фу! – рявкнул я. – Осспади, да успокоит кто-нибудь эту собаку?
И я вернулся к прессе, но Сара уже нависла надо мной со списком подарков на Рождество, который она приготовила загодя, где за стадионом для покемонов шла целая компьютеризированная колонна. Я напомнил ей, что еще только октябрь (это не считалось), и мы прошлись по списку, пока я не взглянул на Джейн, ища поддержки, но она говорила по мобильному и упаковывала ланчи для школы (хлебцы из муки грубого помола без сахара, диетический «снэппл»), бросая реплики типа: «Нет – у детей все расписано по минутам».
Сара объясняла мне, что для нее значит каждый из пунктов, пока я не перебил ее ненароком.
– А как там Терби, малыш? – спросил я. (Неужели я и вправду так его испугался? Сейчас, в утреннем свете, все было совсем по-другому: чисто, светло, без перекосов.)
– В порядке, – только и ответила Сара.
Забыв, однако, про рождественский список, она переключилась на рисунки, которые сделала для «угадайки», и стала аккуратно складывать их в большой коричневый конверт. Робби, уставившись в карманный компьютер, расхаживал по кухне, всем видом скандируя: «Я крутой».
Вдруг среди школьных принадлежностей я заметил том «Повелителя мух» и взял его со стола. Открыв обложку, я с ужасом обнаружил имя Сары, от руки написанное на титульном листе.
– Секундочку, неужели они дают читать это первоклашкам? – спросил я.
На меня обернулись все, кроме Сары.
– Да я до сих пор эту книгу не понял. Боже мой, почему б им не задать ей «Моби Дик»? Это абсурд. Безумие! – Я махал книжкой перед лицом Джейн и вдруг заметил смущенную мордашку Сары. Я наклонился к ней и сказал спокойным, умиротворяющим, благоразумным тоном: – Малыш, тебе вовсе не обязательно это читать.
Сара испуганно глянула на мать.
– Но она в списке по внеклассному чтению, – тихонько сказала она.
Рассерженный, я попросил Робби показать мне свой учебный план.
– Что показать? – переспросил он, застыв напряженно на месте.
– Расписание, балда.
Робби аккуратно пошуровал в рюкзаке и вытащил помятую распечатку: история искусств, алгебра, естествознание, основы теории вероятности, физкультура, статистика, документальная литература, социология и разговорный испанский. Я тупо уставился в список. Робби уже сел за стол, и я вернул ему листок.
– Психдом, – пробурчал я. – Это возмутительно. Куда мы отправляем детей?
Робби внезапно сосредоточил внимание на миске с мюслями, отодвинув овсянку, которую Марта поставила перед ним, и потянулся за пакетом соевого молока. Джейн все время забывала, что Робби не любит овсянку, но я запомнил сразу, ведь я сам терпеть ее не могу.
– Да нормально, – пожал плечами он.
– Завуч сказала, что работа над поступлением в элитарный вуз начинается с первого класса, – вскользь заметила Джейн, не желая тревожить детей, которые, по-моему, все равно не слушали.
– А на самом деле – еще раньше, – напомнила ей Марта.
– Она те пыль в глза пскает, не вписвайся, систа, – выдохнул я.
Робби неожиданно хихикнул, к моему большому удовольствию.
Джейн нахмурилась.
– Только не надо этого псевдорэпа, особенно при детях. Мне это не нравится.
– А мне не нравится твой завуч, – ответил я. – И знаешь почему? Она подбрасывает хворост на костер твоего беспокойства, детка.
– Давай не будем сейчас об этом. – Джейн мыла руки в раковине, мышцы шеи были напряжены. – Ну что, дети, готовы?
Потрясение, которое я испытал, изучив расписание Робби, еще не прошло, и мне хотелось сказать ему что-то в утешение, но он уже доел мюсли и теперь собирал рюкзак. Он уставился на компьютерную игру «Quake III», как будто не зная, что с ней делать, после чего вытащил из кармана мобильный телефон проверить уровень зарядки.
– А что это ты, старина, в школу мобильный берешь?
Он нервно посмотрел на Джейн, которая теперь вытирала руки бумажным полотенцем.
– Все ребята с мобильными ходят, – просто сказала она.
– Когда ребенок в одиннадцать лет ходит с мобильным телефоном – это ненормально, – сказал я уместно, как мне казалось, возмущенным тоном.
– У тебя. Простыня. Вместо. Штанов, – таков был ответ Джейн.
Робби совсем растерялся.
В итоге Сара, слава богу, прервала молчание.
– Мам, а я зубы почистила, – выдала она.
– А разве зубы чистят не после еды, солнце? – спросила Джейн, указывая Марте на какую-то запись в расписании ее поездки в Торонто на следующей неделе, – Зубы надо чистить после завтрака.
– Я почистила зубы, – снова сказала Сара и, не получив на этот раз никакого ответа от Джейн, повернулась ко мне. – Брет, я знаю алфавит.
– Да уж пора бы, – подхватил я, подумав, почему это девчушка, гордая тем, что выучила алфавит, должна читать «Повелителя мух».
– Я знаю алфавит, – гордо повторила она. – А, Б, В, Г, Д, Е, Ё…
– Малыш, у Брета болит голова. Я верю тебе на слово.
– …Ж, 3, И, Й, К, Л, М, Н…
– А ты знаешь, какая буква за какой звук отвечает? Молодчина, просто замечательно. Джейн!
– …О, П, Р, С, Т, У, Ф, X…
– Джейн, дай ей, что ли, пончик без сахара. – Я коснулся головы, что означало «приближается мигрень». – Правда.
– И я знаю, что такое ромб! – весело прокричала Сара.
– Потрясающе.
– И шестиугольник!
– Отлично, но пожалей ты меня, жевунишка.
– И трапеция!
– Малыш, папа не в духе, папа не выспался, папу тошнит, так что давай, пожалуйста, потише.
Она мгновенно повернулась к Джейн.
– Мама, а я веду дневник, – объявила она, – и Терби мне помогает.