Лунный серебряный свет
Шрифт:
— Валери метает искры от ярости, — забавлялась Амели. — М-да, кто высоко заносится, тому не миновать упасть. Она считалась непобедимой.
Далее начались сами соревнования. Мистер Фоллен разделил нас подвое. Было ясно, что мне придётся плыть против Валери. Когда я подошла к стартовой тумбе, взгляд Кэлама стал ещё мрачнее. Я со злостью ответила на его взгляд и смотрела на него до тех пор, пока он не отвёл глаза. В будущем мне стоит бить его тем же оружием, взяла я на заметку.
Раздосадованная я прыгнула в воду и поплыла кролем так быстро, что у Валери не оставалось никаких шансов. Моя ярость
— Окей, — заговорил мистер Фоллен после окончания соревнований. — Следующие несколько дней следите за доской объявлений, там будет вывешен список тех, кто поступил в команду. Тренировки по средам и пятницам в семь часов вечера.
Я быстро схватила свои вещи и убежала в раздевалку.
Амели и Джейми бурно поздравляли меня.
— Ещё ничего не решено, — возражала я.
— Нужно было видеть, как она плавает. Она определённо в команде, — восторгалась Амели за ужином.
— Прекрати, — сказала я рассержено.
Амели рассмеялась.
— Теперь у нас вторая звезда. Настало время, когда кто-то обошёл эту самонадеянную Валери.
— Тебе придётся плыть против Кэлама? — с любопытством спросил Питер.
— Э-э, нет, с чего бы это?
— Мне интересно, быстрее ли ты, чем он. Он очень хорош.
— С учётом того, как он смотрит на Эмму, он бы позволил ей выиграть. Валери лопнула бы от злости.
Я пялилась на Амели и задумчиво ковырялась вилкой в еде. Надеюсь, никто не заметил, как покраснели мои щёки. Что Амели имела в виду? Я заметила лишь недовольный, гневный взгляд. Он определённо не переносил меня, и я не имела ни малейшего понятия, почему.
— Дядя Итан, мне бы снова хотелось брать уроки игры на гитаре, — я попыталась сменить тему. — Раньше у меня было несколько занятий. Ты знаешь кого-нибудь, с кем бы я могла заниматься дальше? Деньги, конечно, не проблема.
После смерти моей мамы Итан сообщил мне, что я унаследовала неприлично большую сумму денег.
— Гм, я не знаю. Бри, тебе кто-нибудь приходит на ум? — он обратился к Бри, которая стояла у плиты.
— Спроси-ка доктора Эриксона. Ему точно придёт кто-нибудь на ум. — Она улыбаясь подошла к столу и поставила большую тарелку с нарезанными фруктами между нами. — Как долго ты уже играешь?
— Два года, и мне это доставляло большое удовольствие. Я, может, и не природный талант, но хотела бы не отставать.
— Думаешь, ты сможешь совмещать и школу, и плавание? — спросил Итан и положил дольку яблока в рот.
— О, я хорошо усваиваю материал. — Это было даже слабо сказано, по всем предметам у меня было «отлично». Кроме учёбы на острове делать больше нечего. — Я могу попробовать и, в конце концов, это ещё не точно, что я в команде по плаванию.
Итан кивнул.
— Я поспрашиваю, обещаю.
Несколькими днями позже лист с новым составом команды пловцов висел на доске объявлений. Я стояла напротив и внимательно читала имена. Большинство из них ни о чём мне не говорили. Я оказалась в списке, Кэлам и, к моему сожалению, Валери тоже. Я не позволю этому испортить моё настроение, решила я. Я буду видеть его два раза в неделю. В моём животе запорхали бабочки.
— Ты в команде?
Я не слышала, как он подошёл. Его близость вызвала покалывание в затылке. Все хорошие намерения его игнорировать остались за бортом. Звук его голоса совсем не казался радостным. Развернувшись, чтобы посмотреть на него, мне пришлось поднять взгляд. И правда, его глаза были абсолютно светлыми, но несмотря на это, он умудрялся смотреть на меня мрачно.
— Какие-то возражения?
Кэлам молча и слишком резко посмотрел на меня, и я заметила, что мои ноги превращаются в пудинг. Потом он развернулся и ушёл. Я обессилено прислонилась к стене.
Что он о себе возомнил, рассержено подумала я, когда снова отыскала способность держать равновесие. Вероятно, он был расстроен тем, что я плавала быстрее, чем его Валери. Тупой идиот. Я рассержено пошла на свой следующий курс.
Глава 5
В следующий вторник после школы я отправилась в город. Было тепло, и я была рада вновь увидеть Софи. Дома всегда было слишком шумно, чтобы спокойно почитать или подумать.
Я срочно нуждалась в новых книгах. Мне хотелось чего-нибудь романтичного, и я знала, что смогу отыскать это у Софи. К счастью, я обнаружила этот магазин сразу после моего приезда, иначе у меня были бы огромные проблемы. Магазин Софи был для меня золотым дном.
Войдя в магазин под звук колокольчика, я вновь была очарована, как и в первый раз. Это был не магазин, это было маленькое чудо. В тусклом свете не было видно никого кроме меня.
Я закрыла стеклянную дверь, украшенную изящным белым орнаментом. Пахло старой бумагой и определённо свежезаваренным чёрным чаем. Раздалось бренчание, и Софи появилась из-за занавески из сотен разноцветных стеклянных бусин.
— Эмма! — воскликнула Софи, и в её голосе отчётливо слышалась радость. — Как прекрасно, что ты пришла. Пошли. — Она потянула меня вглубь магазина. — Осмотрись пока тут. Я как раз заварила чай, ему лишь нужно немного настояться. У вас, детей, сегодня был долгий день в школе, тебе нужно подкрепиться.
Она покачала своей головой и исчезла за бренчащей занавеской. Я улыбнулась, и усталость за прошедший день упала с моих плеч.
Полки не указывали никакой систематики. Книги не были рассортированы ни по авторам, ни по темам. Кожаные корешки старых книг выглядывали между совсем новыми. Я с любопытством вытащила одну старую книгу. «Робинзон Крузо» стоял прямо рядом с книгой французских рецептов. В детстве это была моя самая любимая книга. Я пролистала её, любуясь старыми рисунками. Потом я поставила её на то же самое место, хотя на самом деле это не играло никакой роли.
Повсюду на полках стояли лампы для чтения, наполняя проходы тёплым светом. Всё больше и больше находилось сокровищ. Я обнаружила «Моби Дика» рядом с «Князем Макиавелли». Более новое издание «Гордости и предубеждения» стояло наряду с «Галльской войной Цезаря» на латыни. «Миссис Дэллоуэй» Вирджинии Вульф, любимая книга моей мамы, лежала под стопкой журналов «National Geographic». Я вытащила её и отряхнула переплёт. При воспоминаниях о моей маме моё сердце кольнуло болью. Неужели после её смерти прошло уже десять недель? Я в задумчивости побрела дальше. Целая полка была занята бесчисленными произведениями Шекспира. И это была единственная полка, где можно было различить хоть какую-то систему.