Львиное Сердце. Дорога на Утремер
Шрифт:
После недолгого ожидания неясные опасения обрели зримую плоть и форму. Форму пяти больших чёрных галер. Поначалу кое-кто из пассажиров обрадовался крику дозорного, но вскоре все сообразили, что галеры идут не с той стороны, с востока. Они встали на якорь близ берега, несколько облачённых в доспехи мужчин спустились в шлюпки и отправились на совет с человеком, которому подчинялись эти смертоносные машины войны.
Не прошло и часа, как посланец Исаака совершил очередной, ставший уже привычным визит на английский корабль. На этот раз его лодка не бросила якорь. Гребцы отдыхали на вёслах, а посол прокричал с расстояния своё сообщение. Воспроизводя
— Он говорит, император устал ждать и настаивает, чтобы вы сошли на берег тотчас же. Прихлебатель распространялся как обычно насчёт гостеприимства, но даже не пытался придать словам убедительность. Что мне сказать ему, миледи?
Джоанна потянула Стивена за рукав, и они отошли от борта. Через минуту к ним присоединился шкипер.
— Скажите правду, — потребовала королева. — Киприоты явно намереваются взять нас силой, если не выйдет добром. У них получится?
Хотя адресован вопрос был Стивену, ответить на него предстояло капитану.
— Да, боюсь, что так, — мрачно проронил шкипер, глядя на хищные остроносые галеры на другом конце бухты. У нас слишком мало воды, чтобы рисковать выйти в море. И даже если бы она была, ветер сегодня слаб и неустойчив. Нам от них не уйти. Но не говорю, что у греков легко получится. Многие погибнут. Но корабль они скорее всего возьмут.
Джоанна посмотрела на одного собеседника, потом на другого.
— Выходит, нам остаётся сдаться или принять бой и проиграть. Меня не устраивает ни один из этих выходов. Найдите мне другой, — решительно заявила она, и мужчины настороженно воззрились на неё, припомнив вдруг, что имеют дело с дочерью Алиеноры Аквитанской, сестрой Львиного Сердца.
Королева вернулась к борту.
— Передай ему, Петрос, что мы почтём за честь принять любезное предложение императора. Нам потребуется доктор, так как леди Беренгария больна. Но я думаю, к завтрашнему дню она достаточно поправится, чтобы мы могли покинуть корабль и добраться до дворца в Лимасоле.
Человек в лодке нахмурился и стал настаивать, что император желает видеть их на берегу сегодня. Надвигается, мол, шторм, и гостям будет безопаснее на берегу. Однако, когда Джоанна повторила обещание высадиться на следующее утро, посланцу не осталось ничего иного, как удалиться. Пассажиры буса молча смотрели, как лодка гребёт к пляжу. Джоанна зажмурила на миг глаза, чтобы не видеть галеры с их зловещими, красными как кровь парусами.
— Я купила немного времени, — сказала она, обращаясь к Стивену и шкиперу. — Ваша задача — с толком воспользоваться им.
Третий выход в итоге нашёлся, но тоже был чреват опасностью. Под покровом ночи кораблю предстояло сняться с якоря и направиться к северному берегу острова. Там имелись укромные бухточки, в которых можно спрятаться и при удаче, Исааку не сразу удастся выследить беглецов. Но требуется попутный ветер. Да и, если получится улизнуть из этой ловушки, существует иной риск. Что, если придёт флот короля, а их нет?
В качестве порта сбора был избран Лимасол, Ричарду и в голову не придёт искать их на другой стороне острова. Поскольку этот выход всё равно был предпочтительнее сдачи, Стивен отправил лодку на бус Гуго с известием о плане. Между тем киприоты продолжали строить баррикаду, количество вооружённых дозорных, наблюдающих за двумя кораблями, увеличивалось, а пять галер покачивались на якорях — морские
Никогда день не тянулся так медленно. Мужчины занимались оружием: точили мечи, меняли тетивы арбалетов. Но женщинам оставалось только беспомощно вглядываться в безграничное пустынное море. Застав Алисию беззвучно плачущей в углу шатра, Джоанна ощутила, как раскаяние острым кинжалом вонзилось ей в сердце. Прижав девочку к себе, она утёрла рукавом её слёзы.
— Мне так жаль, Алисия. Следовало настоять на своём и оставить тебя на Сицилии. Я должна была...
— Нет. — Юная француженка крепко прижималась к ней, но голос её звучал твёрдо. — Я хочу быть с тобой.
Джоанна сделала единственное, что могла, и села рядом, гладя девочку по белокурым прядям и пытаясь не думать о том, что случится с Алисией и прочими женщинами, если им предстоит оказаться в руках Исаака Комнина. Ей самой и Беренгарии едва ли стоит опасаться насилия — повреждённый товар лишается цены. Но кто защитит Мариам, Беатрису, Елену или Алисию?
Когда Беренгария разыскала Джоанну, солнце медленно клонилось к закату. Королева стояла у борта, глядя на волны, окрашенные в нежные розовые и бледно-лиловые опёнки. Некоторое время они стояли молча.
— Там, в Баньяре, мать передала мне сказанные однажды отцом слова, — начала Джоанна. — Что короли играют в шахматы жизнями других людей. Так поступают и королевы, Беренгария. И королевы тоже...
— Я уверена, что всё для нас закончится хорошо.
Беренгария не бралась утверждать, верит ли сама себе, потому как это жуткое плавание было совсем не тем, что представлялось ей в тот день, когда отец просватал её за английского короля. Всё пошло не так, словно Всевышний отвратил от них свой лик. Но истинная вера не колеблется, будучи подвергнута испытанию. Поддавшись отчаянию, она предаст Господа, себя саму, мужчину, с которым обручилась.
— Да, я уверена, — заявила она со всей твёрдостью, на какую была способна, и Джоанна грустно улыбнулась в ответ, радуясь, что брат избрал себе в жёны такую храбрую девушку.
Неожиданный оклик заставил всех поднять глаза на мачту, где весь день сидел дозорный. Матрос вытянулся вперёд так сильно, что рисковал свалиться.
— Вижу парус на западе!
Прошла, казалось, вечность, прежде чем люди на палубе тоже разглядели большой чёрный корабль, рассекающий волны под облаком надутых парусов. Когда вперёдсмотрящий доложил ещё о двух судах, по бусу прокатилось радостное возбуждение — с таким подкреплением им наверняка удастся одолеть галеры Исаака!
Люди смеялись и обнимались, моряки взбирались на снасти, чтобы лучше видеть, а собаки Джоанны залаяли как-то хрипло, будто разучились это делать.
— Вот видишь, — сказала Беренгария с лучезарной улыбкой. — Бог услышал наши молитвы.
— Да, услышал, — согласилась Джоанна, потому как глупо было бы оспаривать факт. По избавиться от крутящегося в голове вопроса было труднее, чем не дать ему сорваться с губ: «Где был флот? Где был Ричард?»
Всё произошло так внезапно, что показалось поначалу обманом зрения. Минуту назад на западе не было ничего, кроме моря, неба, да двух кораблей, лавирующих против ветра. А теперь весь горизонт, насколько хватало взора, заполнили паруса. Минутное ошеломление сменилось ликованием, и всю оставшуюся жизнь эти люди будут клясться, что никогда не переживали радости избавления большей, чем в то майское воскресенье у побережья Кипра.