Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
– Господин Фарк?
– густо пробасил один из них.
– Каким ветром вас сюда занесло? И кто это с вами?
Без приглашения усаживаясь за стол, кавалерист поинтересовался:
– Господин Нер Навт, говорят, ваши воины вчера свежего мертвеца выловили?
– Нет, господин Фарк, - к ужасу Ники покачал головой обладатель баса.
– То есть как?
– вскинул брови Румс, и растерянно глянув на девушку, пробормотал.
– А Дгер Нарас в воротах сказал...
– Так мы живого из-под причала вытащили, - смеясь, поправил собеседник.
– Только без памяти. Хитрый варвар оказался. Руку
– А женщину вы не находили?
– тут же спросила путешественница.
– Живую или мёртвую?
– Нет, госпожа, - покачал головой мужчина.
– Расскажите, какой этот варвар из себя?
– продолжала расспрашивать Ника.
– Зачем это вам, госпожа?
– посуровел десятник городской стражи.
– Кто вы такая, и какое вам дело до того, что мы тут нашли?
– Я Ника Юлиса Террина!
– гордо представилась она, добавив для большей солидности.
– Гостья консула Картена Мерка.
Нер Навт Опус вопросительно глянул на своего коллегу из конной стражи и только тогда, когда тот утвердительно кивнул, нехотя ответил:
– Обычный молодой варвар. В рубахе и штанах. Что-то лопотал по-своему. Вот только никто из нас такого языка не знает. Не горец. Может, откуда-то с севера?
Стражник равнодушно пожал плечами.
– Где он сейчас?
– опередил вопрос спутницы Румс.
Десятник досадливо крякнул.
– Мы купцов, матросов с соседних кораблей выспрашивали. Никто не знает, кто он такой? Ну и куда его? К лекарю без денег не потащишь. А богатство наше вы сами знаете, господин Румс. На свои семьи не хватает, не то что чужих лечить. Ладно был бы горожанин, в храм бы отнесли. Нутпен помог бы в память прийти. Так по этому сразу видно, что варвар. Жрецы с ним и на порог не пустят.
Девушка вся извелась, слушая неторопливое, обстоятельное повествование блюстителя закона и порядка. "Да, говори ты, старый бочонок!" - едва не крикнула она.
– Какой-то чужой капитан, не канакернец, хотел его на свой корабль взять, да я не разрешил. Вдруг это чей-то раб или слуга? Хватится хозяин, а корабль уже ушёл. Хотя ни ошейника, ни таблички, ни клейма не нашли. Да кто же их, варваров, разберёт? Тут как раз Инд Лардер управляющий Привла Ларга мимо шёл. Он его и забрал.
– В здешние рыбные сараи?
– уточнил Румс.
– Или в усадьбу?
– В порту, - тряхнул серебристой от седины бородой собеседник и спросил.
– Это ваш невольник, госпожа Юлиса?
– Нет, господин Нер Навт, - покачала головой путешественница.
– Вчера вечером он пошёл провожать мою служанку от усадьбы господина Картена до его дома в городе, и оба пропали. А я пытаюсь их найти.
Десятник городской стражи вопросительно взглянул на молодого мужчину.
– Возможно, этот варвар знает тех, кто выкрал дочь консула Картена, - объяснил свой интерес Румс.
– Слышал эту историю?
– Ещё бы!
– хмыкнул собеседник.
– Весь порт об этом только и говорит. Таких безобразий давно не случалось. Думаете, он помогал похитителям?
– Скорее, пытался помешать, - встал на защиту Орри кавалерист.
– Но точно я не знаю. Надо поговорить с эти парнем и всё выяснить.
– Тогда я провожу вас, господин Фарк, - подумав, встал Нер Навт
– Со мной вы быстрее договоритесь с надсмотрщиками Привла Ларга. А то ещё отнекиваться начнут, крысюки бесхвостые.
– Буду вам благодарен, - улыбнулся Румс.
Почувствовав, что Уртекс торопливо отпустил её руку, девушка бросила на него быстрый взгляд, и увидев горящие любопытством глаза, спросила:
– Это далеко?
– Нет, - десятник городской стражи нахлобучил на густую шевелюру бронзовый шлём с продольным гребнем на макушке.
– На южном краю порта. Скоро, госпожа Юлиса, вы увидите своего варвара. Если он ещё не помер.
– Дикари живучи, как волки, - заметил молчавший до этого стражник.
– Если понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать, - сказал Нер Навт Опус, выбираясь из-за стола.
– А мальчишку зачем с собой взяли, господин Фарк?
– спросил он, едва из разношёрстая компания покинула весёлый трактир.
– Госпожа Юлиса служанку ищет, вы тех, что украл Вестакию. А он тут при чём?
– Это старший сын консула Картена, - так же вполголоса пояснил десятник конной стражи.
Видимо, этих слов оказалось достаточно для сообразительного коллеги, потому что больше вопросов на эту тему он не задавал.
Прогулка по ночному порту осталась в памяти путешественницы короткими рваными картинами. Кое-где, трепеща на ветру оранжевыми языками пламени, горели факелы, укреплённые на стенах или специальных столбах. Мачты дремавших у причалов судов частым лесом выделялись на фоне усыпанного звёздами неба с ярким пятном маяка. Вода с мягким плеском билась о сваи пристани, покачивая корабли, от чего те скрипели, словно бормоча что-то во сне. Возможно, грезили свирепыми штормами, когда беснующиеся волны проверяли крепость их бортов? Или им снились дальние страны, где люди так не похожи на жителей Западного побережья? А может, они вспоминали жаркие схватки, когда кровь нападавших и оборонявшихся пропитывала струганные доски палубы? Некоторые из этих кораблей успевали многое увидеть на своём веку, прежде чем находили свой конец в пучине морей или в жарком костре на берегу.
Иногда поглядывая в ту сторону, Ника замечала кое-где огоньки светильников да ловила краем уха негромкие разговоры моряков.
Несколько раз из мрака ночи выступали парные патрули. Узнав начальство, стражники обменивались парой слов с десятником и вновь исчезали.
В прохладном воздухе причудливо смешивались ароматы моря, мокрого дерева, парусов и человеческих отбросов, а так же многочисленные пахучие следы тех грузов, что проходили через причалы и склады. Ну и конечно пахло рыбой. Девушка почему-то вспомнила селёдку, которую мама так любила прятать "под шубой".
Когда путешественница увидела высокий частокол из почерневших заострённых брёвен, то сразу поняла, что Нер Навт Опус привёл их к рыбозасолочным сараям, принадлежащим Привлу Ларгу. Вокруг царила кромешная тьма, разбавленная светом звёзд и факелом в руках у Дербана.
Не раздумывая, десятник городской стражи замолотил в ворота кулачищем, и тишину ночи прорезал басовитый рык:
– Эй там! Баттер, Ийдан! Открывайте, жирные бездельники!
Он орал не меньше двух минут, прежде чем с той стороны забора послышался наглый мужской басок: