Люби меня в темноте
Шрифт:
— Полегче там, — с легким смешком говорит Себастьен.
Поперхнувшись от смеха, я возвращаю бутылку ему и вытираю рот.
— Извините. Просто мне так хорошо. — Я застенчиво улыбаюсь. — И так вкусно.
Себастьен уносит пустую бутылку к мусорному контейнеру. Я смотрю, как он возвращается, — левый уголок рта приподнят в смертоносной улыбке, руки в карманах, волосы растрепались. В его поступи есть что-то животное, примитивно величественное — он словно правитель звериного царства, который шествует к своей жертве и смотрит, как она припадает к земле, зная, что сейчас он заберет ее жизнь. Мои ладони начинают потеть. Я чувствую головокружение,
Нет, это из-за него.
Да, точно из-за него.
На фоне играет La Boh`eme. Знаменитая музыка выплывает из окон, за которыми вовсю продолжается вечеринка. Мимо пролетают машины, движутся люди. Эйфелева башня смотрит на нас с высоты.
Он останавливается передо мной, снимает пиджак и накрывает им мои голые плечи. Просовывая руки в рукава, я наслаждаюсь оставшимся от его тела теплом и слабым ароматом его одеколона. Его взгляд прикован ко мне. То, как он глядит на меня… это единственное, что имеет значение.
— Танец под дождем прямо сейчас предложить не могу, но как насчет лунного света? — хрипло спрашивает он, окутанный дымкой янтарных огней.
О, Себастьен.
— Вы запомнили…
— Конечно. Когда дело касается вас, я помню все. — На его красивом лице медленно появляется бесшабашная усмешка. — Ну что, потанцуем?
Он берет мою дрожащую руку и кладет ее на свою грудь — рядом с сердцем. Потом обнимает меня за талию и с силой притягивает к себе. С моих губ срывается вздох, тело простреливает дрожь наслаждения.
Страшно нервничая, я пробую улыбнуться и снять напряжение шуткой.
— Заранее прошу прощения, если отдавлю вам ноги. Я ужасно танцую. Перед вами неуклюжая Вэл. Как-то раз мне сказали, что сидя я выглядела красивее, чем когда…
— Очень сомнительно. Я видел, как вы танцуете. На кухне. Забыли?
— Это б-было другое. Я не…
— Валентина…
— О, да. Точно. Мы танцуем.
— Скорее пытаемся. — Когда я шлепаю его по плечу, он хмыкает, и у меня сладко поджимаются пальцы. — Так, теперь встаньте мне на ноги.
— Что? Нет! Ваши ботинки будут испорчены.
— C’est la vie. Валентина, достаточно упираться. Потанцуйте со мной. — Он приподнимает меня, ставит на свои ноги и начинает покачиваться.
— Как вы? — Я слегка морщусь — ему, наверное, больно.
— Как никогда хорошо, — шепчет он у самого моего уха и сжимает меня еще крепче. — Не беспокойтесь, моя милая совушка, я вас держу.
Я вас держу. Такие простые слова, но сколько они дарят спокойствия и комфорта.
Утопая в пьянящем ощущении его сильных рук, я позволяю себе побродить по его лицу взглядом. Себастьен словно солнце. Без него вокруг темнота, а когда он поблизости, все становится ярким, умопомрачительно ярким. Да, он может вас ослепить, но какое это имеет значение, если ваше тело снова в огне?
Мы танцуем в свете звезд и луны. Медленно и легко. Нет ни сомнений, ни спешки. Одно удовольствие. Мир начнет
Я вспоминаю, каково быть живой.
— Готовы?
— М-м?
— Вы доверяете мне? — спрашивает он хрипловато. Сжимает мою талию крепче и вплотную притягивает к себе.
Еще не придя в себя, я моргаю. Но из меня выпрыгивает ответ.
— Да.
— Хорошо.
Неожиданно Себастьен экстравагантным движением наклоняет меня до самой земли. Взвизг испуга превращается в смех. А после — в молчание, полное слов, которые нельзя высказать вслух. Мое сердце пускается вскачь, невидимая сила тянет меня к нему.
Поцеловав меня в лоб, он сокрушенно хмыкает.
— Кажется, у нас появились зрители.
— Что? — лепечу я, дезориентированная прикосновением его губ.
Подняв меня, Себастьен подмигивает, потом кружит меня еще раз, и я вскрикиваю от счастья, когда он ловит меня за бедра и прижимает мое тело к себе.
Тишина где-то справа взрывается аплодисментами. Я отпускаю Себастьена и поворачиваюсь к небольшой группе людей, которые наблюдают за нами. С сердцем, воспаряющим ввысь, я смущенно дотягиваюсь до подола платья, приподнимаю двумя пальцами ткань и дарю им реверанс, достойный истинной леди. Краем глаза я вижу, как Себастьен отвешивает нашим зрителям изящный поклон, отчего они окончательно сходят с ума. Наши взгляды на секунду встречаются под овации и одобрительный свист. Я улыбаюсь. Он улыбается. И мир вокруг исчезает.
Я влюбляюсь в него.
Эта мысль не удивляет меня. Скорее, открывает глаза, и я впервые за очень долгое время вижу небесную синеву.
Глава 15
Я лежу, зарывшись лицом в подушку, чтобы подольше не открывать глаза. Шевелю пальцами ног, наслаждаясь ощущением шелковых простыней. В сознании, словно запись любимой пластинки, начинают проигрываться воспоминания, и все мое тело с трепетом выдыхает. Быть может, это был просто сон, навеянный несбыточными мечтами о счастье?
Но нет, это случилось в реальности. Потому что я чувствую легкость в груди. За спиной словно выросли крылья. Я хочу встать и запрыгать, как маленькая, на кровати. Смеяться, пока не заболит живот. Держаться за это чувство, чтобы оно осталось со мной навсегда.
Вздохнув, я переворачиваюсь на спину и открываю глаза. Мой взгляд падает на хрустальную люстру, на радуги, сверкающие в каждом кусочке стекла. Я моргаю, потом тянусь за телефоном. Восемь утра. А день недели?
Вторник.
Сквозь меня проносится новая волна радости. Через два часа мне предстоит отправиться в магазинчик цветов. Уже собираясь встать, я слышу, как звонят в дверь. Нахмурившись, я накидываю на шелковую сорочку свой кардиган, открываю дверь и вижу за ней молодого курьера со шлемом подмышкой и большим пакетом в руке. Из пакета выплывает аромат теплого масла. Любопытство прогоняет последние следы сна. Курьер улыбается и отдает мне записку.