Люби, Рапунцель
Шрифт:
И вот, значит, пока она тут морально готовилась и уговаривала себя ступить на скользкий путь, помня о предыдущем плачевном опыте, Левицкий уже успел собрать толпу зрителей.
«Похоже, ему не в тягость перед людьми кататься, - решила Даня.
– Тогда и с рекламой справится».
Новая визжаще-пищащая волна прокатилась по катку. Яков выполнил пробный прогиб и, видимо, проверил свои способности удерживать равновесие, потому что простоял в таком положении пару секунд. Зрительницы от этого впали в экстаз.
Даня ощутила, как к ней медленно подступает раздражение.
«Нельзя злиться. Он должен оказывать эффект на людей. Это правильно. Но… блин…»
Даня оперлась на ограждение и уставилась на Якова тяжелым взглядом. Перед прогулкой тот сменил женственный наряд на спортивный стиль. Черные брюки, теплая серая кофта с горловиной слоями, а поверх черная крутка с цветными нашивками. Наряд хоть и простенький, однако истинный изыск ему придавал тот, кто его напялил - и явно умышленно. Поразительно, как Яков умело игрался с образами. И, похоже, делал это с каждым разом все лучше. Невинный воздушный девичий флер с утра, и чувственный облик парня прямо сейчас. Он даже волосы в хвост прибрал, чтобы открыть лицо. И теперь каждое его движение манило и все сильнее пылало эротизмом. Раньше было не так. Яков будто совершенствовал свои способности прямо на ходу - каждое мгновение и в каждом движении. Если так пойдет и дальше, будет ли существовать человек, способный устоять перед его очарованием?
Мобильный в кармане затрясся как в лихорадке. Даня смутно помнила, что минут десять назад гаджет уже подавал признаки жизни, но она этот факт благополучно проигнорировала. Обругав себя за безответственность, - вдруг бы братья позвонили, - девушка, прислушиваясь к пискам с катка, прокрутила ленту уведомлений.
«Сегодня слишком много дел. Переговорить не получится. Но я жду тебя завтра утром»,– гласило сообщение от Глеба. Отдельной строчкой было прописано точное время встречи и адрес кафе.
«Ну, все, попала.
– Даня, стиснув зубы, постучала себя по лбу краешком мобильного.
– Мило поулыбаться - способ больше не покатит, а?»
Второе сообщение пришло от Владимира.
«Решил не отдавать себя своему знакомому. Ты слишком ценный работник, чтобы делить тебя с другими. Перейдешь работать сразу же ко мне. Подробности, как и обещал, при встрече. Извини, пока выехал из города. Как только вернусь, созвонимся».
В горле встал болезненный комок.
«Нет, я поступаю правильно. Так надо. И завершить все нужно тоже правильно».
Даня глянула на каток. Ком в горле снова дал о себе знать. Перед Яковом стояли те самые молоденькие девчонки, что все это время жадно пялились на него. Одна из них - красавица с длинными пышными темно-русыми волосами, - мило улыбаясь, что-то говорила Якову. Остальные подружки сгрудились вокруг и, сжимая малеванные блеском губки, (видимо, чтобы улыбальники не треснули), прислушивались к беседе, время от времени хлопая накрашенными ресницами.
Ноги, обретя собственную волю, понесли Даню на каток. Она даже чуть было не забыла снять защиту с лезвий. А вот на льду слаженность покинула ее конечности. Правая нога повелела ей двигаться вправо, а левая возжелала кинуться влево. Кое-как избежав постыдное плюханье на задницу, Даня похромала в сторону воркующей компашки.
Раздражение внутри бурлило и пузырилось. Затащил ее сюда, и теперь ей страдать приходится! Несправедливо! Ноги сами по себе, руки тоже зажили самостоятельной жизнью, а ее передвижения вообще напоминали походку шимпанзе на передних лапах задом кверху да еще и с горой объемных фруктов подмышками. Румба на минималках.
До цели оставалось всего пара метров. Даня согнулась, сосредоточившись на восстановлении дыхания. Попутно наблюдала за ходом беседы.
Хотя беседой это, в общем-то, было сложно назвать. За все время Яков вряд ли и слова произнес. Болтала одна только длинноволосая красавица. Кокетливо кусала нижнюю губу, взмахивала ручками и складывала вместе ладошки, а потом прижимала сложенные пальчики к напудренным щечкам. И улыбалась, улыбалась, улыбалась. Даже ее голос звенел, как малюсенький колокольчик. В общем, девчонка флиртовала в открытую и весьма настойчиво. Да и остальные девчонки не отставали - жеманничали и мило похихикивали.
На секунду Дане показалось, что Яков стоит посреди цветущего цветника. И, пожалуй, он там очень к месту…
«Не вмешивайся.
– Она сжала кулаки и постучала себе по бедрам.
– Ты там лишняя. Не приближайся. Каждая из них подходит ему намного больше, чем я. Он даже смотрится рядом с ними по-другому».
Призывы к разуму были вполне убедительны, но Дане все равно захотелось увидеть реакцию Левицкого. Она боязливо подняла взгляд и уставилась на него.
Яков смотрел на разливающуюся колокольчиком девушку и молчал. На его лице застыло нейтральное выражение: нечто между вежливым вниманием и спокойной сосредоточенностью. Однако Даня прекрасно видела, что скрыто под этой маской.
Недоумение.
«Эй, народ, это же каток. Просто так постоять можно и на земле, а по льду нужно скользить. Зачем стоять на льду?»
Нетерпение.
«Хочу прокатиться. Хочу скользить».
Апатия.
«Скучно. Скучно. Скучно».
Даня практически слышала его мысли у себя в голове.
А девчонка все напирала. Не встретив ощутимых препятствий, красотка под одобрительные охи подружек потянулась к руке Якова.
– Ты так круто катаешься. Научишь меня?
«Так, все».
Обе ноги были солидарны с мнением хозяйки, и Даня, заручившись поддержкой временно скоординировавшихся конечностей, рванула вперед.
«Что сделать? Что мне сделать? Как поступить? Накричать на них, сославшись на должность менеджера, и запретить лапать звезду? Но это же молоденькие девчонки. Плевать они хотели на меня и мои должностные полномочия. У них одни чувства на уме, а эмоции оголены, как электрические провода. Это не переговоры взрослых. И не холодный практичный мир разума».
Даню все-таки слегка занесло на льду, и она, сбившись с траектории, оказалась за спиной Якова. Оставалось сделать последний рывок.