Люби, Рапунцель
Шрифт:
– Значит, ему давно уже стоило навалять. – Внутри появилась необычная легкость, почти безразличие. – Мне готовить заявление на увольнение?
– Нет. Возвращайся к работе.
Команда была дана, но ноги совсем не слушались. К счастью, откуда-то выскочила Шушу и деятельно утащила девушку в коридор.
– Пойдем, золотце, скорее пойдем.
«Что-то я даже на Принцессу не посмотрела…»
Даня пристроилась у стены в коридоре и прикрыла глаза ладонью.
«Лютый трындец. Что же я натворила?.. С ума сошла? Спятила? Влетела к ним и наговорила кучу всего. И да, уделала папашку Левицкого. И что меня туда понесло? Он, конечно, мерзкий и тошнотворный, но я-то зачем вмешиваюсь? Блин, как речевку его гнусную прослушала, а потом на лицо Левицкого посмотрела – и все, унеслись мой разум и инстинкт самосохранения в далекое далеко. Шацкая, ты ж прям озверела!»
Костяшки пальцев горели. Да и вообще вся рука болела. Не каждый день ей приходилось заезжать по роже всяким гадам. Видать, стоило больше тренироваться.
Открыв глаза, Даня обнаружила прямо перед собой Фаниля. Дизайнер хитренько улыбался и кокетливо хлопал ресничками.
– И что ты пыришься? – раздраженно спросила она. Да, сегодня явно не день для удачных переговоров.
Но Фаниль был бы не Фанилем, если бы обиделся на такую мелочь.
– Бамбинка, – с придыханием произнес он, – я ж в тебя втрескался по уши.
В большущих Фанильских глазках и правда прыгало нечто, похожее на бешеные сердечки.
– Да ну? – с некоторой толикой безразличности буркнула Даня.
– О да! Ты – бомбическая бомба! Честно, такой страсти от тебя не ожидал. О, этот хищный выпад в защиту любимого! Меня аж шибануло твоей бешеной энергетикой. Глянь, до сих пор трясусь в экстазе. Вот, вот, потрогай, потрогай.
Даня предложением не воспользовалась, а протянутую руку попросту проигнорировала.
– Золотце, ты такая смелая. – К ней подошла Шушу. Щечки у визажиста горели, а в глазах пылал восторг. – Я ж жутко струхнула. А ты взяла и в нос ему дала. Да еще такую речь толкнула! Ух! Меня, пожалуй, тоже все еще трясет. А как ты здорово придумала с девушкой и отношениями! Это же гениально. Молодец, Данечка, молодец. Уела этого отвратительного мерзавца! Чтоб ему еще долго не спалось спокойно!
«Придумала»? – Даня встрепенулась и с надеждой глянула на Шушу. – Она решила, что я девушкой Левицкого представилась умышленно? Сыграла специально для Яна Левина? Фух… – Она почувствовала облегчение. – Отлично. Значит, так мог подумать и Глеб. Да? Не мог же он всерьез принять мое признание после того, как прослушал на празднике мои уверения об отсутствии у меня интереса к его племяннику? Вот-вот. Рано психовать. Можно смело сослаться на стечение обстоятельств и…»
Взгляд упал на хитрющую физиономию Фаниля. Вот уж кто точно не поверит в ложность сегодняшнего признания. В своем воображении он уже давно сделал из нее и Якова любовников.
«Может, его устранить? Ну, как свидетеля?»
Утомленность накрыла Даню с головой. Она уставилась в пол.
«Что ж мне не сидится? Чего я везде лезу?»
А еще ее мучила самая главная мысль. Как же на все это отреагировал Яков?
Словно в ответ на ее мысленный укор самой себе сбоку послышались быстрые шаги.
«Яшенька?» – воскликнула Шушу.
Даня не успела даже голову поднять. Увидела только, как мимо пронеслось какое-то светлое пятно. А в следующее мгновение в руку вцепились и ее поволокли по коридору.
Она изумленно пялилась на белобрысый затылок. Яков, не оглядываясь, куда-то тащил ее. Решив, что вырываться сейчас было бы не самым разумным способом начать переговоры, Даня сосредоточилась на собственных ногах.
Прямо. Налево. Прямо. Вверх по лестнице на два этажа. Прямо по коридору. Направо. Поворот за угол.
Внимательная Даня заметила, что постепенно, кроме их шагов, пространство коридоров перестал заполнять посторонний шум. Как-то незаметно и лихо они отдалились от мест человеческого обитания и теперь шуровали по пустынному полутемному коридору в другой конец здания.
Яков всю дорогу молчал. Быстро шел вперед и тянул ее за собой.
«Блин. А вдруг я какую-то фигню там сморозила, и он теперь ужасно на меня зол? Убивать собрался? В темном безлюдном месте?»
Сердце зашлось в бешеной пляске. Даня еще не успела отойти от эйфории своего поступка и не понимала, что чувствует сейчас. Страх? Восторг? Уныние? Блаженство?
Они свернули за угол, и Яков толкнул какую-то дверь, прячущуюся во мраке. Затормозить Даня уже не успевала, поэтому влетела в проем вслед за ним. Вспыхнул светильник под потолком.
Помещение походило сразу на комнату отдыха и на склад. Посередине стоял диван, чуть поодаль к стене был приставлен стол, а рядом – пара стульев. К остальным стенам были придвинуты разноцветные ширмы, вешалки на колесиках, а в углу в кучу были свалены плечики и прикрыты сверху пленкой.
– Что за комната? Ай…
Даня вынуждена была подчиниться этому рывку. Она едва ли не бегом, подстраиваясь под шаг Якова, пересекла комнату и уже хотела вежливо попросить отпустить ее, как вдруг Левицкий резко развернулся в противоположную сторону.
И толкнул ее на диван.
Охнув, Даня ударилась ногами о бок дивана и, перевалившись через мягкий подлокотник, плюхнулась на вздутую поверхность диванных подушек.
– Ты что это творишь?! – удивленно спросила она, приподнимаясь на локтях.
Яков молчал. Его голова была наклонена, и волосы прикрывали лицо. Так что выражение, которое в этот момент господствовало на его лице, оставалось для девушки загадкой.
Медленное движение. Яков стянул с плеч белую рубашку, оставшись в свитере. И шагнул к дивану.
– Эй… – внезапно осипшим голосом проговорила Даня.
Шух.
Колено Якова взгромоздилось на подлокотник, а секунду спустя он балансировал на краешке всем телом. Даня и глазом моргнуть не успела, а его ладони уже упирались в поверхность дивана по обе стороны от ее талии.
Он навис над ней.
– Воу-воу-воу! Спокойно!! – Даня еле успела притянуть к себе левое колено, в которое немедленно уперлась грудь Якова. Он вдруг начала сокращать расстояние между их телами и чуть не лег на нее. – Ты чего?! Воу! Куда?! Ты чего это внезапно так перевозбудился?!