Люби, Рапунцель
Шрифт:
Однако перехват инициативы не остановил методичное нападение. Яков вновь потянулся к ней. Сжатые кулаки пришлось двигать вместе с ним, чтобы не вырвать с корнем драгоценные светлые локоны.
В общем, защита провалилась.
Волевым усилием удалось выполнить обманный маневр и получить чмок чуть ниже губ, хотя цель находилась явно повыше.
– Прекращай меня облизывать! У меня… У меня… У меня есть парень! – выдавила Даня, судорожно сжимая мягонькую шевелюрку.
– Знаю. – Яков улыбнулся. Разве можно улыбаться сладко? А вот его улыбка как раз такой и была – сладкой.
«Так, явно не в ту степь его мысли рванули».
– Ты должен был понять, что, делая признание, я играла на публику. – Пока она разорялась на объяснениях, Яков с невинным видом устроил голову на ее плече. – Специально для твоих душевных родственничков. Твой отец говорил мерзкие вещи, вот я и… ай!!
Яков лизнул мочку ее уха. Затем его лицо снова оказалось перед ней.
– Все верно. У тебя есть парень. И это я.
Глава 26. Прятки со светом
Подобрать что-то путное на помпезное заявление Левицкого не вышло. Не хватило словарного запаса из разряда полной нецензурщины. Так что Даниэле Шацкой сквернословить еще учиться и учиться.
– Отпусти!
Это уже перерастало в откровенный фарс. Даня хотела слезть с дивана, но ее самопровозглашенный «парень» был весьма настырен. И вот уже минуты три она стояла на четвереньках и раздумывала, как бы попрактичнее оказать сопротивление - да так, чтобы у пристроившегося к ней сзади Якова не возникло извращенных мыслей.
Он держал ее поперек живота и практически лежал на ее спине. Все бы могло выглядеть мило, как возня в песочнице, если бы его бедра не прижимались к ее о-о-очень плотно.
«Вот и думай теперь, как скинуть его так, чтобы лишний раз не потревожить внутреннюю юную развращенную натуру», - тоскливо размышляла Даня.
– Отпусти, говорю.
Раздражение выплескивала только словами. Как и решила, излишние шевеления под запретом.
– Неа.
– Яков сжал ее еще крепче.
– Практика показывает, что, если тебя не держать, ты делаешь ноги. Даже поговорить спокойно нельзя.
– Все потому, что твоя настойчивость напрягает. И, кстати, ты так и собрался разговаривать? В такой… как бы сказать… позе… В таком положении?!
– Да. А иначе ты дашь деру.
– Смешно. Чувствую себя собачкой, которую хозяин обнимает.
– Все логично. Ты же мой Цербер.
– Я тебя обязательно пну. Как только к тебе лицом повернусь.
– Можешь прямо сейчас повернуться.
– Ну, нет, - сразу же передумала Даня.
– И зачем ты с меня пиджак стащил?
– Я же снял рубашку.
– Но ты в свитере остался. А я в одной блузке.
– Тебе холодно?
– Нет! Не сжимай меня сильнее! И так еле дышу!
– Хорошо… По одной вещи с каждого - все правильно.
– И что это за глупости? Говоришь так, будто мы в картишки на раздевание режемся.
Молчание.
«Вот блин. Шацкая, давай прекращай ему идеи подавать».
– Ладно, Левицкий, твоя взяла.
– Даня решила быстренько переключить его мысли на другое.
– Выкладывай. О чем хотел поговорить. Только быстро.
– Куда торопиться?
– Не зли меня.
Вздох сопроводило горячее дыхание и прямо ей в спину. Можно было воспринять это за раскаяние, если бы только не десяток довольных смешков. Дане так и хотелось заехать ему локтем куда-нибудь, где почувствительнее, но, к сожалению, каждая частичка Якова Левицкого была драгоценной во всех смыслах. Чем он достаточно эффективно и пользовался.
– Тебе придется снова заглянуть в мою квартиру.
– Чего?
– Даня подумала, что ослышалась. Покосилась через плечо и уставилась на свисающие с ее спины длинные светлые локоны. Разлегся на ней и радуется по-тихому!
– Куда-куда заглянуть?
– В мою квартиру.
– Яков ничуть не удивился ее непонятливости. Напротив, с удовольствием повторил все четко и с расстановкой.
– Помнишь мою квартиру? Мы еще там…
– А-а-а, зачем мне вообще туда заглядывать?
– В прошлый раз я тебе чуть-чуть приврал, сказав, что полностью доделана лишь одна комната. Есть еще одна. В общем, там кое-чего не хватало - самого главного, но сейчас то самое привезли.
– И что это за «то самое»?
– Даня прямо обросла слоями из подозрительности. Хочешь - отрывай по кусочкам.
– Кровать.
Даня вдруг ощутила слабость в руках. Еще бы чуть-чуть, и она рухнула бы лицом в диванную подушку. Занятная была бы сценка, когда бы ее полетевшая в противоположную сторону попа ткнулась бы в грудь Якова. А что за поза! Просто верх непристойности.
В последний момент самообладание все же победило. Конфуза удалось избежать.
Но не поднятой темы для беседы.
– Не понимаю, - буркнула Даня.
– Посмотришь новую кровать.
– Как ни в чем не бывало продолжал болтать Яков, проникновенно дыша ей в спину.
– Надеюсь, она тебе понравится.
– На фиг мне оценивать твою кровать? Спи на той, которая комфортна для тебя, и все.
– Там не только я буду спать.
«Он чертовски прямолинеен. Вот бы уже прекратил псевдонамеками бросаться. Изображать дурочку ужасно сложно. Ролевые игры меня уже скоро доконают».
– Я должен удостовериться, что и тебе будет комфортно.
«А вот это уже, мать твою, никакой не намек! Ставит перед фактом, и выкручивайся как хочешь».
– По-моему, ты пропустил мимо ушей несколько моих чрезвычайно важных пояснений. Например, что девушкой я твоей представилась только для услады слуха твоих добрейших родственничков. Корпоративная помощь, так сказать. Поэтому не думай, что я полезу к тебе в люльку.