Любимая для эльфа. Часть 2
Шрифт:
Впрочем, то, что локоны Жрицы отливали золотом, было всего лишь досадным расхождением с его идеалом. Будь у Магнуса Жрица брюнетка, Алехандро устремил бы стопы к той.
С другой стороны, глупо было ставить на цвет волос все — что вечного могла предложить Лилит, чем не обладала Эстелла?
***
Размышляя над своим неудавшимся предложением, Лукас решил больше не подталкивать Тамико к прохождению Церемонии.
Свободолюбивая девушка, обратившая его признание в приглашение покататься на горных лыжах,
Любую уловку из разряда тех, которыми Маю обильно потчевала его несчастного брата...
В конце концов, Тамико обладала настолько норовистым характером, что... сумела бы намекнуть сама. Лукас надумал просто ждать и внимательно ловить ее малейшие «сигналы».
Глава 495. Умирающий актер
— О боги! Кто, какая злая воля пустила тебя сюда?! Ужель я так ослаб, что плохо навел заклинания?!
Девушка с густой копной длиннющих ярко-рыжих волос, беспорядочно рассыпавшихся по хрупким плечам, и пронзительным взглядом светлых глаз на миг оцепенела, настолько тающим и безжизненным был этот обычно звучный голос, но все же не оробела, устремилась дальше, к ложу, на котором покоился Флавиан.
Лицо его, ясное и возвышенное, казалось изможденным и овеянным тяжелой печатью тоски. Под глазами залегли тени, нос заострился, чувственные губы побелели.
— Так-так, — девушка склонила голову на бок, — значит, погибаем?
Речь ее, эмоциональная и хорошо поставленная, выдавала профессию актрисы.
— Ты вообще думаешь о своих коллегах? Пропускаешь репетиции и обсуждения, думаешь прийти и сходу сымпровизировать?
Флавиан разлепил губы:
— Николь, жестокая ты женщина! Ну какой из меня любовник, а? Все ложь! Все суета и тлен!! О нет, — он устало прикрыл глаза рукой, и тут же уронил кисть на лоб. — О нет...
Николь стояла, уперев руки в бока, без капли сочувствия в лице:
— Поздновато менять амплуа почти перед выходом спектакля, не находишь? Что у тебя за вид?! Это непрофессионально! Куда подевались твои бесчисленные женщины??
Бледный, исхудавший, измученный, Флав все еще оставался необычайно величественным. Прохрипел:
— Никоооль, какие женщины в моем положении?! Счастливы люди — они находят отраду в смерти и забвении, а я... Я видел людей...
Николь бесцеремонно опустилась на постель рядом с Флавианом:
— Ну а целители всего лишь черствые сухари, не способные понять твою тонкую душу! А у нас сроки горят.
Флавиан безучастно отвернулся:
— Отодвиньте... А лучше найдите другого актера... Я приду потом ругаться с начальством... Если поправлюсь...
— Знаешь-ка что! Хватит мне этого пессимизма! — ловко уложив «больного» на спину, Николь уселась на него сверху, точно наездница. Это было абсолютно не скромно, но Николь нисколько не смутилась. Флав изумленно посмотрел на расшалившуюся
— Не нравится? Ну так сними меня отсюда!
Вздохнув, Флавиан скорбно закрыл глаза:
— Сиди...
Николь вспыхнула:
— Ах вот как! Ну знаешь, что... — стремительно нагнувшись, она укусила поверженного Флавиана за губу. — Вот тебе!
Недвижно, не размыкая век, Флавиан пробормотал:
— Так ты ко мне неравнодушна...
Николь хлопнула его по точеной щеке:
— Я должна доставить тебя на площадку. Любой ценой. Откажешься, я пойду к царевичу умолять сделать это!
Неожиданно Флавиан посмотрел прямо в ее светлые глаза:
— А я думал, ты ко мне неравнодушна... Вот это было бы интересно...
— Хха! — Николь гордо выпрямилась. — Думай-думай, если тебе так будет проще сыграть роль. Пойдем! На кону мое слово — я обещала тебя привести.
Флавиан скривил рот, сейчас он не выглядел ни умирающим, ни даже больным:
— Зря ты рассчитывала на мое благородство...
— Гаденыш!!! — Николь наклонилась, чтобы вновь укусить самодовольного типа, но Флавиан, неожиданно выпростав руку, резко притянул ее голову к себе и сам укусил Николь за мягкое маленькое ухо.
— Хватит! Я приду, но ты будешь мне должна!.. Что-нибудь... Я решу потом, что. Рискнешь?
Николь прошептала:
— Да. Отпусти меня только.
Ссаживая девушку, Флавиан уточнил:
— Даже нескромное?
Николь хмыкнула:
— Мне бы твою степень невинности. Пойдем!
Глава 496. Каприз художника
Слишком непоседливая, легкая на подъем, слишком прямолинейная и откровенная, слишком громкая и активная...
Изменений накопилось так много, что Леон не успевал отследить, нравится ли ему его новая жизнь.
Мельтешение безумно ярких красок стало сливаться в одно раздражающее пятно. Леон все чаще ловил себя на настоятельной потребности уйти и отдохнуть. Понять, что ему нужно и возможно исправить в этих отношениях, стоит ли игра свеч.
Конечно, Леон понимал, что ввязался в необратимое, и существа другого мира все равно придут забрать его. Но этот приговор они могли бы осуществить и без любовной линии. Некоторые вещи Леон чувствовал интуитивно, даже без объяснений Анели, просто наблюдая за ней.
Анеля, чье появление ощущалось как снег на голову в июльский жаркий полдень, была своей, родной, любимой. Леон не мог взять и отказаться от нее и чудесного секса махом, но не находил в себе силы и продолжать калейдоскоп, изматывающий его психику, в неизменном виде.
Пропасть из вида, игнорировать звонки — с Анелей это не прокатывало, и в один из вечеров Леон предложил в лоб:
— Анеля, давай немного поскучаем друг по другу? Мне пока еще надо на что-то жить и работать... Сложно сосредоточиться в таком режиме встреч... Я скажу, когда закончу, хорошо?