Любовь и другие иностранные слова
Шрифт:
Ой.
Ну ладно, я промолчу. Пока промолчу.
– А где вы работаете, Джофф? – спрашивает Росс.
– Я директор медицинской библиотеки в Маунт-Кармеле, западное крыло, – Джофф называет больницу в центре города. Он поправляет очки, опирается на столешницу, скрещивает лодыжки, складывает руки на груди и устраивается поудобнее.
Папа копирует его позу (у психологов это любимый приемчик, и папа порой пользуется им совершенно бессознательно) и, старательно сдерживая улыбку, спрашивает:
– И
– Хм. На самом деле, книгами все не ограничивается. Моя работа включает в себя восемь конкретных областей, и в каждой из них – свои обязанности, своя рутина. Естественно, в основном я занимаюсь администрированием.
– Не книгами? – поддразнивает его папа.
– Администрированием, – повторяет Джофф. И в мельчайших и скучнейших подробностях излагает свои обязанности, и от его монотонного бормотания у меня сводит зубы. Все это время Кейт не отводит от жениха влюбленного взгляда. Меня сейчас стошнит.
– Отлично, – говорит наконец папа. – В жизни не слышал такого замечательного описания должностных обязанностей.
– Видимо, я увлекся. Но работа действительно восхитительная. И я вовек буду ей благодарен, потому что именно там познакомился с Кейт. Забавно, не правда ли?
– Забавно? – переспрашиваю я.
– Да.
– Забавно было бы, если бы вы познакомились в библиотеке, оба не умея читать.
– Джози, – одергивает меня мама. Я успела перейти в другую часть кухни подальше от длинных маминых рук и цепких клешней.
– Ну, есть же некоторая ирония в том, что я встретил восхитительную девушку в таком пыльном и серьезном месте.
– Это не ирония. Это даже не совпадение.
– Хватит, – говорит мама, и я склоняюсь пред ее волей, добавив напоследок: «Ладно, но это все равно не ирония».
– Рад слышать, что вам нравится ваша работа, – говорит папа.
– Мало того, я еще и могу читать дни напролет.
– То есть вы любите читать в свободное время? – спрашивает Мэгги.
– Джофф читает все на свете. Правда, вообще все! Спросите его о чем угодно – он наверняка читал об этом.
Кейт рассыпается в похвалах, а Джофф смотрит на нее с отеческой улыбкой.
– Кто ваши любимые писатели? – спрашивает Росс.
– Я интеллектуал, а потому меня интересуют всякие авторы для высоколобых. Не знаю, знакомы ли вы с некоторыми из моих любимых авторов. Они малоизвестны.
– Ну, нашей семье нравятся книжки с красивыми картинками, – говорю я, и он издает некий звук, не то смех, не то фырканье. И все это с кривой полуулыбкой.
– Ах, да, точно, – он щелкает пальцами (что-что?!) и указывает на меня. – Я и забыл, что разговариваю с одаренной сестрой. – Произнося слово «одаренной», он изображает жестом кавычки.
– С кем? – раздражение во мне борется с обидой.
– Джози, – говорит Кейт, отмахиваясь от меня с улыбкой и взмахивая ресницами. – Ты такая смешная. Сама же знаешь, что одаренная.
– А вы с Мэгги тогда какие сестры?
– Может, про нас с Джози можно сказать «нашла коса на камень», – заявляет Джофф.
– Джофф ведь тоже одаренный, – добавляет Кейт.
– Одаренный? – спрашиваю я и повторяю его нелепый жест с кавычками. – Или «одаренный»?
– Джозефина, – тихо и серьезно взывают ко мне родители.
– Ну что ж… – Джофф немного ломается, а потом рассказывает, как в первом классе читал книги для четвертого, за что и полюбился школьному библиотекарю. Может, они и ботинки одинаковые носили?
– Разве я не говорила, что он гений! – объявляет Кейт и кладет голову Джоффу на плечо. – Давай ты разрешишь папе измерить твой IQ? Джози вот разрешила.
– Да у меня просто лабораторные крысы тогда закончились, – говорит папа. – Не знал, куда девать оставшийся сыр.
– Знаете, я никогда не проходил тесты на умственный коэффициент, – отвечает Джофф. – По мне, так это просто навешивание ярлыков. Да и к чему какие-то цифры? Моих научных достижений вполне достаточно.
– А если вы пройдете тест и узнаете, что на самом деле вы умственно отсталый, в этом точно будет ирония, – говорю я и получаю от мамы эталонный Осуждающий Взгляд. Похоже, я рискую на неделю лишиться айпода.
– И сколько же баллов ты набрала? – спрашивает меня Джофф.
– Вы же только что сказали, что это неважно!
– Ну да, для меня неважно. Но раз уж тебе известны твои цифры, я подумал, что можно и спросить.
– А родителям не нравится, когда я отвечаю на этот вопрос.
– Да ладно?
– Да ладно. Таковы уж правила. Такое вот жутко суровое правило нашего дома, – говорю я, а мама легонько прокашливается. Но я вижу, что она пытается скрыть улыбку. – Нарушение карается смертью.
– Не смертью, но томительным заточением, – поправляет меня папа. – В общем и целом могу сказать, что Джози показала довольно впечатляющие результаты. В последний раз ты нас так удивила, появившись на свет, а, Джози?
Мы толкаем друг друга локтями и обмениваемся улыбками, а Кейт вполголоса объясняет своему жениху, что мама забеременела мной уже во время менопаузы. Думала сначала, что подхватила грипп.
– Ого, – обращается Джофф к папе. – Нелегко вам пришлось, наверное.
– О да, – с напускной серьезностью отвечает тот. – Но во время схваток мне вроде удавалось держаться молодцом. Правда, дорогая?
– Ты проявил подлинную стойкость, – отзывается мама, и я ухожу накрывать к ужину в столовой, лишь бы убраться с кухни.
Надо было мне уйти накрывать на стол у Вейгмейкеров. И у миссис Истердей. Она наша соседка.
Разве не так поступают люди, когда им надо скрыться? Говорят, что у них важные дела.