Любовь и ненависть
Шрифт:
над докторской диссертацией, которую должен был защищать
через год. Не помню, как точно называлась его диссертация,
но, насколько я поняла, она была связана с эмиграцией
планктонов.
Однажды в воскресенье он пригласил меня в институт,
показал аквариум, в котором плавали подопытные рыбешки,
действительно захиревшие и полудохлые. В музее были
представлены экземпляры животного мира Заполярья: чучела
чаек, гаги, заспиртованные
ежей. Там были и широко распространенные и редкие
экземпляры. Дубавин говорил о них интересно и увлекательно:
во всяком случае, не менее увлекательно, чем об искусстве и
литературе.
Когда мы поднялись на второй этаж, в его кабинет,
хорошо обставленный, с ковром, массивными книжными
шкафами, большим столом - чувствовалось, что это солидное
учреждение, - я спросила:
– Скажите, Аркадий Остапович, а почему все-таки
уменьшились здесь запасы рыбы?
– Уменьшились? - Он бросил на меня подчеркнуто
удивленный взгляд и затем, понимающе усмехнувшись,
добавил: - Значит, и до вас дошли дедушкины сказки. Хотите я
вам скажу, кто их распространяет? Новоселищев, здешний
председатель колхоза, деятель самодовольный и
ограниченный до предела. Зачем ему это нужно? Оправдать
свое безделие, вернее - неумение организовать лов рыбы.
Колхоз систематически недовыполняет план. Государство дает
им прекрасную технику, снабжает всем необходимым. А они
ссылаются на совершенно антинаучные версии.
Он говорил убежденно, с апломбом, не допускающим ни
малейших сомнений, сопровождая каждую фразу красивым
убедительным жестом. Нельзя было не обратить внимания на
пальцы его рук - длинные, тонкие.
Я видела, что он позирует, но делал он это до того
грациозно и с тактом, что можно было простить человеку такую
слабость.
– К вашему сведению, дорогая Ирина Дмитриевна, -
"дорогой", "милейшей", "любезной" я стала после второй
нашей встречи с Дубавиным, - наш морской район самый
богатый в мире по концентрации рыбы. В три раза выше, чем
концентрация рыбы в Азовском море. В Азовском море! -
повторил он.
– Все дело в научной организации лова. Научно
нами доказано, что основная масса рыбы подходит на откорм к
нашему побережью в холодные месяцы. Практики вроде
Новоселищева не хотят с этим считаться: у них старая
традиция, - дескать, самый интенсивный лов в летнее время.
Вздор все это, летом рыба уходит к северным широтам. На
чем основана практика Новоселищева? На количестве
выловленной
сильные штормы, темень. Прежде просто не ловили рыбу
зимой, ловили только летом.
Все это он обосновывал научно, убедительно. Он говорил
мне интересные вещи, о которых я, например, раньше и не
знала. Экономика прибрежного Заполярья! Рыба - и все. Так я
думала прежде. Оказываемся, нет. Оказывается, водоросли,
вся эта скользкая неприятная зелено-бурая масса, которая
обнажается во время отлива, - это тоже ценность, богатство.
По словам Аркадия Остаповича, из них можно вырабатывать
очень ценные продукты. А моллюски, рачки-креветки - это же
клад. Надо только организовать их промысел и переработку.
Для этого не требуется больших капиталовложений. Нужны
желание, энергия.
– Мы с вами живем на чудесной земле, милейшая Ирина
Дмитриевна! - говорил Дубавин, сверкая темными глазами и
возбужденно расхаживая по кабинету. В эту минуту мне
казалось, что такие люди, как он, в состоянии обновить
суровый заполярный край. Потом взглянул в окно на море,
затем на часы, сказал авторитетно: - Сейчас как раз высшая
фаза отлива. Пойдемте, я вам покажу, так сказать, в натуре.
Мы вышли на берег. Был зимний полдень. Еле-еле
брезжил сырой, зыбкий, туманно-сеющий рассвет. Липкий,
прелый западный ветер принес оттепель, тонкий слой снега
растаял, на влажной земле оставалась хрупкая корка льда.
– Скользко, - предупредительно сказал Аркадий
Остапович. Левой рукой он опирался на изящную дорогую
трость, правой поддерживал меня под руку, спросив, конечно,
на то разрешение.
– Вот, смотрите, - он поддел острым концом трости
водоросль, - это ламинария, или попросту морская капуста.
Без нее вы, дорогая Ирен, - он вдруг перешел на веселый,
полушутливый тон, - не можете работать по своей
специальности. Да, представьте себе. Обыкновенный йод,
ведь его получают вот из этой гадости.
Посмотрел на меня с торжествующим восторгом, потом
опять поковырял тростью в водорослях, поддел уже другую,
объявил громогласно:
– А это фуксы, или, по-местному, тура. По содержанию
витамина С приближается к лимону. Из этого сырья добывают
агар и альчин. Как вы, очевидно, знаете, один процент агара,
добавленный в хлеб, придает последнему изумительное
качество - хлеб может месяц не черстветь. А в медицине - это