Любовь и прочие яды
Шрифт:
Я так и осталась стоять в дверном проеме, нагруженная внезапными подарками.
– Ух ты! – воскликнула подошедшая Мари. – От кого это?
Хотела сказать, что, наверное, от Винсента, но сама же себя оборвала. С чего бы ему дарить мне такие шикарные подарки?
– Понятия не имею, – ответила я, с трудом протискивая букет в дверной проем комнаты.
Пока я бестолково бегала по комнате, ища тару, готовую послужить вазой для цветов, Мари ловко нашла среди бутонов карточку отправителя.
– «Девушке с шикарными розовыми волосами», – зачитала вслух подруга
– Естественно, – буркнула я, размышляя, где бы взять банку побольше. – С чего бы ему дарить мне цветы? У нас чисто деловые отношения!
В это время ко мне без стука вошла Элис, держа слегка помятую кастрюлю с водой перед собой.
– Ага! Значит, зрение меня не обмануло! – бухнув ношу на стол, воскликнула девушка. – У скромняжки Хель новый поклонник!
– И судя по всему весьма щедрый! – сказала Мари, вертя в руках карточку. – Букет из цветочной лавки господина Мунта.
– О-о-о! – ахнула Элис. – Это же целое состояние! Тебе помочь обрезать цветы?
– Зачем? – спросила я, ставя букет в кастрюлю. Букет упрямо терял равновесие и норовил упасть, опрокинув целую кастрюлю воды на мой стол и бумаги.
– Как зачем? – не поняли подруги.
– Нужно наискосок срезать черенок, обломать листики, и тогда букет простоит дольше, – назидательным тоном сказала Мари. А затем грустно добавила: – Хотя Логан никогда не дарил мне цветы от Мунта. Говорят, они и без особого ухода стоят неделями.
– Вот и проверим, – решила я, опирая букет на стену и медленно убирая руки.
Все на мгновение замолкли, выжидая – упадет или не упадет? Не упал.
– А что в коробке? – мгновенно переключилась Элис.
– Открывай, – милостиво разрешила я, вспоминая, почему маменька твердила братьям, что, если они хотят занять своих девиц на продолжительное время, лучшего подарка, чем букет роз, и придумать нельзя.
Один из братьев однажды отправил своей пассии целую корзину, которую волочили двое посыльных. В тот раз ему хотелось сбежать на охоту по какому-то веселому случаю, а его женщине посетить скучный светский раут. Собственно, с тех пор он называл нашу мать гением и подумывал прикупить цветочную лавку в личное пользование.
Следующую минуту в комнате стояло шуршание обертки, а затем раздался восторженный девичий вздох. Ну, знаете, такой: «О боги, какой мужчина!»
– Это конфеты из кондитерской Агена! – благоговейно прошептала Элис, склоняясь над открытой коробкой.
Я заглянула через плечо подруги, чтобы понять, действительно ли эти конфетки стоят таких ахов и вздохов. Сама коробочка была миленькая, по цене наверняка дороже своего содержимого. Крышка откидывалась на петлях и демонстрировала красивый символ мастера-кондитера: очаровательный кексик в завитушках крема. Внутри коробка была разделена на одинаковые ячейки четыре на четыре, и в каждой ячейке лежала конфетка. Единственная в своем экземпляре, выполненная вручную и очень аппетитная.
– Пробуй! – потребовала Мари, сунув коробку мне под нос.
Я еще раз посмотрела на конфетки. Они действительно выглядели соблазнительно. Наверняка даже вкусные. И явно не уступали ни в качестве, ни в стоимости тем, что я ела дома. Попробовать хотелось безумно – став нищей адепткой, я себя обычным-то сладким почти не баловала, а таким роскошным вообще неизвестно, когда смогу угоститься.
Но я тут недавно вино выпила, принесенное, между прочим, знакомым парнем, и уже который день мучаюсь любовным опьянением. О последствиях конфеток неизвестного отправителя думать было страшно.
– Пробуйте, если хотите. Я сначала планирую позавтракать, – мужественно отвернувшись от конфет, сказала я девчонкам.
Подруги посмотрели на меня как на… ну, не очень адекватную.
– Ты уверена? – осторожно уточнила Элис. – Это же кондитерская Агена.
А вот Мари уточнять ничего не стала – она уже закинула в рот первую конфетку в форме золотой розочки и жевала с блаженным видом.
– Все ты правильно говоришь, нечего аппетит перебивать, – проговорила Мари, отправляя в рот следующую конфетку в форме бабочки. – А вот мы с Элис не такие ответственные. Да, Элис?
К счастью Элис, ей досталась конфетка-тянучка, так что она лишь неопределенно пожала плечами и потянулась к следующей конфете.
И как-то так получилось – магическим образом, не иначе – что пока я собиралась в столовую, содержимое коробки подсократилось. Точнее сказать – осталась одна-единственная в форме сердечка, которую, видимо, подружки постеснялись съесть.
– Ну, пошли завтракать, – я захлопнула коробку, так и не притронувшись к сладкому.
Чувствуя, непередаваемую гордость за собственную силу воли, и еще немножко глупость за такое сомнительное решение, я отправилась жевать казенные кашу и яичницу.
Столовая сегодня напоминала кладбище после пьянки некромантов. Адепты передвигались с бледно-зелеными лицами, иногда бестолково тыкаясь в предметы и друг друга. Преподаватели обычно до ученического общепита не опускались, предпочитая обедать в городе, но сегодня, видимо, преодолеть расстояние туда и обратно было невозможно. А потому за столиком в углу сидели такие же зеленые, безрадостные педагоги и с постными лицами цедили кофе. Ну или куриный бульон, с моего места видно не было.
Я задумчиво ковыряла овсянку, размышляя, кто же все-таки прислал подарок. А такие красивые и дорогие цветы и не менее дорогие, наверняка вкусные, конфеты из моего окружения могло прислать не так много людей. Пальцев на одной руке хватит пересчитать, и это если брать в расчет ректора.
Сидевшая напротив Мари почти что подпрыгивала от нетерпения поделиться с Логаном впечатлениями от конфет, ну и намекнуть на подарок на ближайший праздник, естественно. Элис сидела с кем-то из своих одногруппников, и судя по тому, как синхронно вздыхали ее знакомые, рассказ тоже шел о сладостях.
Собственно, не успел ее жених опустить поднос с едой на стол, как подруга сдала меня со всеми потрохами:
– А Хель прислали цветы. И конфеты! Из кондитерской Агена! – выпалила Мари.
– Да? Кто? – раздался у меня за спиной голос Винсента.