«Любовь к чудовищу»
Шрифт:
выскакивает наружу, толстый и тяжёлый в её руках.
— Кто-нибудь может увидеть, — предупреждает мужчина.
— Ну и пусть.
Она хочет, чтобы они видели, чтобы весь город наблюдал. Она хочет, чтобы все знали, что
Блейк Моррис принадлежит ей. И больше всего ей нужно показать себе, что это по-прежнему правда.
Он стонет, наклоняясь для поцелуя. Этот поцелуй резкий. Немного смазанный. Ей нравится,
какой он с ней — грубый и необузданный. Только он не действительно
какой бы он ни был чувственный, он что-то сдерживает. Она всегда предполагала, что это касается
его. Его времени в армии или восприятие самого себя как монстра.
Но до неё доходит новая мысль, особенно после событий дня, после осторожного и коварного
рассечения её страхов. Что, если сдерживается из-за неё. Потому что не знает, сможет ли она
справиться с ним.
Было время, когда она бы поморщилась от этой мысли. Конечно, она сможет справиться с чем
угодно, что он сделает с её телом, с её разумом. Она жаждет этого. Но сейчас, чувствуя себя раздетой
и истёртой, она не так уверена. И всё же, это не останавливает её желания к нему.
Если она разобьётся, то хочет, чтобы её разбил он.
— Трахни меня, — шепчет она.
— Что?
Блейк отстраняется, чтобы встретиться с ней взглядом. Обычно она не использует с ним таких
слов, и в его глазах вопрос. Она действительно хочет этого? Эрин слишком расстроена, чтобы самой
принимать решения?
Это вызывает в ней злость. И грусть. Она толкает его в грудь кулаками.
— Я сказала, трахни меня.
— Эрин, детка. Я сделаю тебе хорошо.
В этом весь он: заставляет её кончать, заставляет дрожать и кричать от оргазма. «Позволь мне
позаботиться о тебе». Он такой хороший мужчина. Но сегодня она хочет, чтобы он был плохим.
Она снова толкает его, прижимая локти к его телу.
— Не хорошо, Блейк. Жёстко. Сделай это жёстко.
Его глаза вспыхивают чем-то опасным — и соблазнительным.
— Ты так не хочешь.
— Не говори мне, чего я хочу. Я хочу чувствовать... — она раздумывает над всеми вещами,
которые хочет чувствовать. Боль. Удовольствие. Неуверенность в глубине души, которую она каким-
то образом называет любовью. В итоге, всё оказывается проще. — Я просто хочу чувствовать.
Он делает шаг назад.
— Я люблю тебя.
Девушка следует за ним, кладя руку на его грудь, лаская его, извиняясь, если сделала больно.
— Тогда трахни меня, как хочешь. Делай со мной всё, что захочешь.
Решение приходит быстрее, чем
тянущей назад, поднимающей её лицо к небу. Эрин выдыхает, но позволяет своему телу повиснуть
от его прикосновения.
— Ты хочешь, чтобы я был грубым, так?
Его слова мягким дыханием касаются её щеки.
— Да, — удаётся ответить ей.
— Ты хочешь видеть, какой я на самом деле, когда не сдерживаюсь.
— Да.
— Потому что ты всё ещё не знаешь меня, — его слова звучат больше печально, чем обиженно.
— Ты всё ещё думаешь, что будет что-то милое и любящее. Что я могу просто шлёпнуть тебя по
мягкой части твоей задницы, будто это игра, и я смогу остановиться на этом.
Она вздрагивает.
— Тогда покажи мне.
Его рука крепче сжимает её волосы.
— Это не игра, чёрт возьми.
Блейк наклоняет её голову и лижет её горло. Затем кусает, царапая зубами линию её челюсти,
пока она кричит на луну. Её пальцы шарят по его плечам, по его рукам, пытаясь держаться.
— Нет, — холодно произносит он. — Ты не будешь обнимать и сжимать меня, не когда
хочешь, чтобы я тебя трахнул. Не когда хочешь, чтобы я показал тебе себя настоящего.
Он тянет её к дереву, держа за волосы одной рукой, а за предплечье другой. Затем толкает её к
стволу, лицом вперёд. Он кладёт её руки на дерево, будто она кукла, заставляя её обнимать ствол
дерева. Блейк расстёгивает её джинсы и стягивает их до колен, используя как верёвку, связывая её на
месте. И задирает вверх её майку и лифчик, обнажая кожу перед воздухом и деревом.
— Вот так, — говорит он с грубостью в голосе, которую она не понимает. — Стой именно так,
несмотря на то, что я с тобой делаю. И когда я закончу, твои груди будут красными и ободранными,
а я даже не прикоснусь к ним. Поняла?
Эрин хнычет, возбуждённая и нервничающая, и почему-то пар ящая. Он чувствует свободу,
разговаривая с ней вот так, причиняя ей такую боль. Это освобождает — не знать, что произойдёт
дальше.
Что происходит дальше — он резко проникает пальцем в её киску сзади. Она ахает, смотря
перед собой на дерево.
— Мокрая, — бормочет он. — Ты всегда такая мокрая? Ты ходишь весь день во время уроков и
работы, пока твоя киска скользкая, как водопад? Или это только для меня, каждый чёртов раз?
Она сотрясается.
— Для тебя, — говорит девушка, высоким и тонким голосом. — Это для тебя.