Любовь - моя защита

Уайтфезер Шери

Он снял с нее трусики, и внезапно она перестала думать. Он заскользил вниз по ее телу, беря то, что хотел, давая ей то, в чем она нуждалась. Натали боролась за каждый свой вздох, боролась со своей вдруг возникшей застенчивостью, за мучительное желание исполнять свои самые глубокие, самые интимные фантазии.

Но она не могла говорить об этом вслух. Она не могла признаться Заку, что Дэвид никогда не предлагал ей такие ласки, никогда не дарил ей такого наслаждения, какое она получает теперь.

Она закрыла

глаза, и Зак притянул ее еще ближе.

Комната начала вращаться в ее сознании разноцветными пятнами. Его поцелуи были подобны наркотику, теплому и захватывающему. Она отвечала ему каждым движением своего жаждущего тела.

Никогда еще Натали не ощущала таких раскаленных добела вспышек, проносящихся через ее кровь.

Она улыбнулась. Улыбка сирены. Приманка соблазнительницы. Зак знал, что уже слишком поздно идти назад, спорить со своим желанием. Он отбросил одежду и поцеловал ее так крепко, как только мог.

— Зак…

Она произнесла его имя, имя своего защитника.

Зак прижал свои губы к виску Натали. Он мог чувствовать биение ее сердца, стучащего рядом с его сердцем.

— Ты в порядке?

— Ммм… — мечтательно протянула она. — А ты?

Нет, думал он. Он так возбужден, что едва мог думать. Ему нравилась эта женщина. Ему нравилось то, как она смотрела, как двигалась, какова была на вкус…

Натали вонзила свои ногти в его плечо, но он даже не почувствовал этого. Он думал, что это его наказание. Или это его фантазия? В этом пункте он не мог быть уверен.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты принимаешь те таблетки, которые я видел в твоем ящике в ванной.

Она освободилась, прижавшись к нему ближе и лаская его.

— Да.

— Хорошо.

Больше, чем хорошо, подумал он. Его не интересовало сейчас, почему она принимала противозачаточные таблетки. Все, что его сейчас интересовало, это ее тело. Зак не мог вспомнить, когда он так безнадежно нуждался в женщине, когда он был таким жаждущим и был ли вообще. Она обвила свои ноги вокруг него, сжимая его, как в тисках. Он молился, чтобы она никогда не отпускала его, чтобы это никогда не заканчивалось.

Возможно, они начали сходить с ума, думал он, ощущая лихорадочное желание запретного для них действия. Его зрение стало неясным, мысли помутились, но он все еще мог видеть ее в янтарном свете — мазок бледных красок, длинные, стройные линии.

Очарованный, он любовался ею. Она двигалась в такт с ним, тело с телом, огонь с огнем. Он не был уверен, кто из них взорвался первым.

Наконец он упал в ее руки, и они оба насладились завершением.

Зак поднял голову, чтобы посмотреть на нее.

Она улыбнулась и коснулась его щеки.

— Где ты был всю мою жизнь, Закари Райдер?

Он очнулся.

— Закари?

— Тогда Захария?

— Просто Зак.

— Я должна была сама догадаться. —

Ее глаза были более темными без цветных линз, но по-прежнему похожи на глаза большой кошки. — Имя Зак тебе очень подходит.

— А Натали очень подходит тебе. Очаровательное имя. — Он прижался к ней. — А разве это не было великолепно?

Они смотрели друг на друга и смеялись, и он не мог понять, как еще мог сохранить остатки разума.

— Я умираю без сигареты.

Она сморщила носик.

— Ужасная привычка.

— Ты мне уже говорила это. — Он поцеловал кончик ее наморщенного носа, чертовски хорошо зная, что будет презирать себя утром. — Ты собираешься заставить меня дымить снаружи?

Она толкнула его в бок.

— Ты думаешь, что это дает тебе какие-то привилегии?

— Парень может надеяться.

— Парень может пойти во внутренний дворик и портить свои легкие там.

— Ты дьявольская женщина.

А я глупый мужчина, мысленно добавил Зак. Он поглядел на свои джинсы, боясь дневного света, боясь угрызений совести, которые обязательно должны прийти.

— Возможно, я пропущу этот перекур.

— Хорошая идея. Вместо этого ты можешь остаться здесь со мной.

Да, подумал Зак. Я могу остаться с нею.

Когда они снова достигли вершины блаженства, она уткнулась лицом ему в шею, мягко сопя. В свою очередь он погладил ее волосы.

— Ты хорошо пахнешь, — сказал он.

Натали прижалась губами к его коже, благодарная ему за ласку, за внимание, за нежность. Она только не могла рассказать ему, как много это значит для нее. Она бы не перенесла обращения с собой просто как с очередной любовницей. Только не от него.

— Ты тоже хорошо пахнешь.

— Я умылся твоим мылом, — пробормотал он в раздумье.

Она немного отодвинулась, чтобы изучить его: глубокие складки у скул, морщинки около глаз.

— На что похож твой дом?

— Мой дом? — Он посмотрел на нее искоса. — Какое отношение это имеет к мылу?

— Никакого. Мне просто любопытно. — Она хотела представить себе картину его ежедневной жизни, узнать о нем больше. — Так на что он похож?

— Это деревенский дом из грубо отесанного камня. Довольно примитивный. Хижина. Поблизости протекает ручей. Вокруг очень много деревьев и цветов.

— Как замечательно! — вздохнула она, страстно желая, чтобы он пригласил ее в его дом, чтобы предложил жить вместе. — Я люблю природу.

Он погладил ее по щеке.

— Я думал, ты была городской девушкой.

Сейчас она уже не уверена, кем или чем она была.

— Сама идея о ежедневных поездках из деревни в город на работу очень заманчива. Кажется, что ты в лучшем из обоих миров.

— Не знаю. Возможно. Иногда это не имеет значения.

Это имеет значение для нее.

— Ты особенный мужчина, Зак.