Любовь на Рождество
Шрифт:
Тень улыбки пробегает по ее губам, прежде чем Руби снова хмурится.
— Что это было за хрень у тебя на компьютере? Мои фотографии. Ты приказал кому-то избить моего босса?
Я подъезжаю к нашему дому и, объезжая разбитый почтовый ящик, паркуюсь.
— Да. Когда ты уехала, я понял, что был придурком. Но я не мог просто прийти к тебе и сказать это. Слова — ничего не значат. Я должен был доказать это. Поэтому решил быть тем, кем ты могла бы гордиться. Я усердно работал, чтобы открыть свою мастерскую и помогать городу. И, да, я следил за тобой. Я ничего
— Сталкер, — бормочет она себе под нос. Затем выгибает бровь. — Хорошо, но признайся. Ты сделал все те заказы, из-за которых бабушка позвала меня домой?
— Я всегда буду говорить тебе правду, Руби. Всегда. И… Да. Я заставил Олина разместить сотни заказов. Затем, когда они были сделаны, я развез печенье и пирожные по всему городу и соседним домам и даже отправил часть в город для продовольственных банков и приютов. Лоррейн более знаменита, чем она думает на данный момент. Прости, что все это время врал. — Я замолкаю и пытаюсь прочесть выражение ее лица.
Она смотрит на дом, сосредоточенно наморщив лоб. Такое ощущение, что она обдумывает все, что я только что сказал, и пытается найти подвох.
После того, что кажется вечностью, она кивает.
— Ладно. Я хочу верить тебе, и простить тебя, но мне понадобится больше доказательств.
Черт возьми. Я выложил все свои карты. У меня ничего не осталось.
Она поворачивается ко мне, хватает за рубашку и притягивает к себе.
— Убеждать нужно будет в спальне.
Мое сердце подпрыгивает, и я не могу удержаться от ухмылки.
— Слушаюсь, мэм.
Глава 20
Руби
— Нокс, — стону я, качая головой. Не уверена, что смогу пережить еще один оргазм. Этот мужчина неумолим со своим ртом. Он был таким с той ночи, когда все мне рассказал. Даже заставил в тот вечер вернуться домой. Сказал, что если я этого не сделаю, он последует за мной. На самом деле, я не собиралась уезжать. Мое сердце всегда принадлежало этому месту. Мне пора было возвращаться домой. — Пожалуйста, Нокс, — начинаю умолять его.
Мои пальцы обхватывают шелковые бретельки, которыми я привязана к кровати. Не могу поверить, что он держал их на мне всю ночь. Ладно, все же самую малость могу
Я не уверена, то ли это из-за моей вчерашней озорной шутки о Санте, то ли он все еще пытается убедить меня поверить и простить его. Я в шутку сказала ему, что ему придется делать все это в спальне. Я думаю, мне, возможно, стоит прекратить дразнить его. Очевидно, что у Нокса нет чувства юмора, когда дело доходит до таких вещей.
Вчера вечером он надел на меня эти ремни, когда я пошутила о том, что нахожусь в списке непослушных Санты и что он может заставить меня искупить вину, чтобы мое имя вычеркнули из списка. Ноксу это нисколько не показалось смешным. В итоге я оказалась привязанной к кровати, пока он делал со мной все, что хотел. Именно так я провела Сочельник, а теперь и Рождественское утро. Должна признать, это отличный способ отметить праздники.
— Это
— Нокс! — Я задыхаюсь.
— И тебе нравится мой грязный рот. Даже не пытайся это отрицать. — Он целует меня, чтобы доказать свою точку зрения.
Я растворяюсь в его поцелуе, зная, что ни один другой мужчина никогда не поцеловал бы меня так, как он. Он вкладывает в это все, будто, возможно, ему больше никогда не удастся поцеловать меня. Или, может, пытается наверстать все, что мы потеряли за эти годы. Какова бы ни была причина, я люблю каждую чертову секунду этого. Я думаю, те несколько лет, что была вдали от Оленьей долины, пошли на пользу нам обоим. У нас было немного времени, чтобы вырасти самим. Осознать, чего оба действительно хотим и в чем нуждаемся в жизни: друг в друге.
Его колени раздвигают мои бедра еще шире, освобождая место для себя, прежде чем полностью проникнуть внутрь. Я издаю вздох. Все еще тесновато, даже несмотря на то, что занимаемся любовью по несколько раз в день. В какой-то момент он освобождает меня от пут, когда начинает входить и выходить из меня. Я перестаю цепляться за ремни и прижимаюсь к нему, зная, что никогда больше его не отпущу. Он весь мой.
— Хочу быть глубже, — рычит он.
Одним быстрым движением он выходит, переворачивая меня на колени. Он хватает меня за бедра, удерживая мою задницу в воздухе, и снова входит в меня до упора. Я крепко сжимаю простыню, когда Нокс начинает терять контроль.
Он трахает меня жестко, и я наслаждаюсь каждой секундой этого. Я прижимаюсь к нему в ответ, тем самым поощряя его еще больше. Он всегда старается быть нежным и милым со мной. Я люблю, когда он не сдерживается, когда внутри меня. Он сходит с ума от желания трахнуть меня так сильно, как только может.
— Руби, ты нужна мне. — Его рука шлепает меня по заднице, заставляя меня застонать. Каким бы милым он ни был, у Нокса тоже есть грязная грубая сторона. Он потирает это место, прежде чем скользнуть пальцами вниз между моих бедер. Он продолжает входить и выходить из меня, пока его пальцы находят мой чрезмерно чувствительный клитор.
— Я всегда с тобой, Нокс. Всегда. — Я наклоняю голову вперед. Мой взгляд натыкается на что-то блестящее на моем пальце. Я качаю головой, не веря в увиденное.
— Тогда кончи для меня. — Он играется с моим клитором пальцами, заставляя мою плоть сомкнуться вокруг его члена, когда я кончаю. Он стонет мое имя, изливаясь глубоко внутри меня. Я хнычу, наслаждаясь этим ощущением, но больше всего мне нравится то, что это может означать.
Мое тело сдается. Я падаю обратно на кровать. Нокс следом за мной, рядом. Он притягивает меня в свои объятия, обхватывая своим большим телом мое. Я счастливо вздыхаю, открывая глаза, чтобы получше рассмотреть кольцо на своем пальце. Нокс покусывает мою шею. Его член дергается внутри меня, когда он кладет руку мне на живот.