Любовь — обманная игра
Шрифт:
Что ж, думал Христо, интересное дело любому на пользу.
Все чаще он вспоминал Ирину. Это воспоминание было похоже на ноющий к непогоде неверно сросшийся перелом. С кем она? Где?
Самолет пошел на посадку, уже выбросил шасси, корпус вздрогнул, Христо поморщился. Такое старье и рухнуть может. Но он не испугался — ну и пусть. Ничего более прекрасного, чем уже было в жизни, ему не испытать.
Сколько лет он еще просидит в этой серой и дождливой стране? Конечно, его могут поощрить и перебросить в Европу. Хорошо. Христо вынужден был признаться, что
Христо откинулся на спинку кресла. Он не смотрел в иллюминатор, знал, что там увидит. Знал наизусть.
Дома, едва переступив порог, взял почту. В одном из конвертов было интересное предложение. Очень интересное. От агентства новостей из Москвы. Ну конечно, он согласится! Ему предлагают освещать меховую выставку в Орландо, в Америке, он известен как автор многих статей по движению «зеленых», которые готовятся к выступлению и в Орландо.
Это хорошо, что его знают не только в Болгарии, удовлетворенно отметил Христо. Значит, он в досье крупных агентств, иначе почему бы пригласили именно его?
А почему бы и не его?
Ожидая, пока закипит чайник, он стал просматривать прессу. На глаза попалась газета из России. Из новых, что начали выходить после переворота. Он читал немногие, но эту всегда. Здесь здравый смысл главенствовал над эмоциями и политикой. Небольшая фотография привлекла его внимание. «Меховой Дом Замиралова намерен закутать в русский мех статую Свободы».
Христо прочел. Один раз, потом другой.
Ирина Зотова? Глава Мехового Дома? Но ведь она же...
Всматриваясь в лицо элегантной женщины на фотографии, он пытался понять, та ли Ирина?
Сердце его билось: та-та-та...
Странное совпадение, думал Христов. Его жена тоже собирается в Америку, и эти две женщины могут оказаться рядом. Более того, и сам он должен быть там!
Вот ведь Лина занялась выставочным делом — а она знала толк в дизайне, чувствовала красоту как никто другой. Свою карьеру она начинала манекенщицей, тогда они и познакомились. Юный Христо, корреспондент молодежной газеты, делал репортаж с показа моделей и там увидел ее. Они очень скоро поженились, потом родились девочки, и, конечно, Лина больше не выходила на подиум. Перед отъездом она сказала мужу, что сестра возьмет ее с собой в Орландо. Потому что дизайн-бюро сестры готовит экспозицию крупной болгарской меховой фирмы. Болгарские дубленки всегда высоко ценились.
Бывают же в жизни совпадения.
Бывают.
31
— Семен Ильич? Добрый день. Вам привет от вашей племянницы.
Молчание, а потом надтреснутый голос:
— Кто говорит?
— Ее знакомый, я приехал в Москву по делам. Света просила передать вам привет.
— Вы его принесете?
Иван ухмыльнулся. Как он догадался, что привет вещественный? И решил немного пошутить.
— Так вот он. Я его передаю...
— Я знаю свою племянницу. И если вы намерены зажать его...
— Погодите, Семен Ильич, вы совершенно правы, и я готов принести вещественную часть, когда скажете.
— Сейчас. Немедленно. Пока я жив, здоров и в своем уме. Никто не знает, что случится через минуту.
Он бросил трубку.
Иван пожал плечами. Сумасшедший?
Он положил пакет, который приготовила Света для дяди, в сумку и собрался уходить. Интересно, что такое она ему посылает? Приподнял сумку, покачал. Наверное, красивую бутылку, ну, может, еще что-то. Порадуется старик.
Иван вышел на улицу, сел в машину и поехал на север Москвы.
Семен Ильич Миркоф жил на Дмитровском шоссе, в девятиэтажном панельном доме. В свое время он купил в этом кооперативе квартиру с большим трудом, но Семен Ильич никогда не боялся трудностей. В семье Светы, похоже, трудности вообще никого не останавливали и их преодолевали самыми странными способами. Вот так Света переселила его в Кельн. Иван усмехнулся и покачал головой. Ему бы даже не пришло в голову добиваться этого. Никогда. Он любил, чтобы о нем заботились и не докучали проблемами.
Он вдруг вспомнил жену, бледную худую русскую женщину, на которой женился десять лет назад. А познакомился с ней в маленьком городке на Урале под названием Серов. Там он был в командировке и предпочел поселиться у нее, а не в квартире для приезжих специалистов. В командировке он пробыл полгода, налаживал прокатный стан. Потом привез ее в Москву. Они жили бок о бок каждый своей жизнью. Она занималась ребенком, не сильно досаждая ему.
Знала ли она о том, что Света его женщина?
Ей, кажется, было все равно. А ему спокойно.
Иван быстро нашел нужный дом и припарковался у подъезда.
Он скептически оглядел выщербленные стены, двери подъезда, облепленные листками объявлений, шагнул в подъезд и нажал кнопку лифта, радуясь, что тот работает. Потому что Семен Ильич обитал на восьмом этаже.
Света предупредила, что из Москвы тоже надо привезти привет. Если ее странноватый дядя заболтается и забудет, он должен напомнить.
32
— Иннокентий Петрович, — начала Ира, едва усевшись за стол напротив Замиралова. — Вы показали мне все, что у вас есть... — Она помолчала секунду-другую, а потом добавила: — Я могу вас кое о чем спросить? О том, что меня удивило?
Бледные губы Замиралова разъехались в довольной улыбке, а бесцветные, некогда синие глаза сощурились:
— Буду рад ответить.
— Абсолютно честно?
— Конечно.
Он смотрел на дочь и снова видел ее, свою любимую женщину. Господи, как же ему повезло, что у него была она и есть вот эта, ее второе пришествие, его соединение с единственной любовью, которое невозможно разорвать никому. Что бы ни происходило в этом мире, какие бы потрясения ни будоражили мир, в Ирине он и она неразрывны.