Любовь плохой женщины
Шрифт:
Наоми потянулась к корзинке с лепешками, отломила кусочек беспокойными пальцами.
— Как она?
— Нормально. Она как раз собиралась в магазин.
Сам Алекс черпал в таких бытовых мелочах уверенность в том, что Кейт держится, что она может позаботиться о себе. Он даже воображал, что, отправившись в универсам, она побалует себя козьим сыром или бутылкой хорошего вина.
— А она?..
— Говорила о тебе? Нет, во всяком случае, не явным образом.
Под высокими скулами Наоми были соблазнительные впадины. Сжав их большим и указательным пальцами, Алекс мог бы повернуть ее лицо к себе и таким образом добиться, чтобы она не просто посмотрела на него, но и отдала ему все свое внимание. Он как раз собирался так и сделать, но в этот момент у их столика появился официант.
— Вы определились с вашим выбором, сэр?
— Спасибо, — рассеянно ответил Алекс.
Да, со своим выбором он определился.
— Она навела на него какие-то чары, — сказала Кейт.
Казалось, что после того, как здравый смысл столь безжалостно подвел ее, она перестала вовсе руководствоваться им. Она сидела на полу, куда ее теперь естественным образом притягивало, прижавшись к ручке дивана и сиротливо обхватив себя руками.
— Знаешь что, — вспылила Элейн Шарп, открывая окно, чтобы выпустить на улицу остатки дня и впустить не приносящий свежести вечер, — иногда ты несешь полную чушь. — Она ходила по комнате — взад-вперед, туда-сюда, — ненадолго приостановилась у каминной полки, взяла в руки фотографию Элеанор Гарви, подержала ее не более секунды, потом поменяла ее на слоника из пальмы. — Наоми — красивая, зрелая женщина, вот в чем все дело. А Алекс — нормальный, гетеросексуальный парень, у которого кровь в жилах, а не вода (хорошо, что такие мужчины еще существуют). Мальчишка потерял голову. Разве можно винить его за это? А Наоми лестно его внимание, ей тоже ударило в голову. Так постарайся мыслить разумно. Прояви каплю понимания. И не мешало бы тебе заняться хозяйством. Ты совершенно запустила дом. Это же настоящий свинарник. Розы уже давным-давно засохли. И здесь, взгляни только… — Она провела пальцем по полке, чтобы показать Кейт, как он запачкался от накопившейся там пыли.
— Некоторым приходится самим вести домашнее хозяйство, — парировала Кейт, — и не всегда на это хватает времени. Не у всех в доме есть рабы.
— Ты имеешь в виду Тревора? Так от него одно беспокойство, а не помощь. Он только и делает, что засасывает в пылесос ценные вещи да засаливает лестницу.
— Так зачем же ты его держишь?
— Вполне вероятно, что я его скоро уволю. Найму какую-нибудь маленькую бабулю вроде миссис Мопп у Джеральдин.
— Миссис дю Слак, — едко заметила Кейт, — с трудом можно назвать «маленькой бабулей».
Это верно. Но Элейн, называвшая людей словом «маленькая» только для того, чтобы принизить их, чтобы указать на их место на социальной лестнице, не стала объяснять всего этого Кейт. Вместо этого она провозгласила:
— Тебе нужен отпуск. Ты ужасно бледная.
— Я уже была в отпуске. Мы ездили в…
«Бретань», — вспомнила она. На Троицу. Она ездила с Алексом. Погода была хорошая. Они сидели на приморском бульваре, обдуваемые соленым морским ветром, щурились от света, ели мидий, пили бледное французское пиво. Она тогда обгорела под обманчиво мягким солнцем. Казалось, это было в прошлой жизни.
— Ты слышала, что я еду в Италию? В Тоскану, с целой толпой больших шишек из газеты.
— Да, ты говорила. И не один раз. И, насколько я помню, ты бросаешь Джуин на Горстов.
— Не бросаю. Она сама хочет поехать с ними в Шотландию. Ей тоже неплохо бы сменить обстановку. Все эти передряги с Алексом совсем ее подкосили.
Подкосили ее? Кейт рассмеялась — безрадостно, желчно.
— Она в отчаянии, понимаешь. Она ведь без ума от твоего сына. И нечего валить все на Джуин. Нет смысла убивать почтальона. Она же приехала к тебе с добрыми намерениями, глупая девица. Ей казалось, что она делает тебе одолжение.
— Одолжение! Если бы я не узнала…
— Блаженны несведущие, да?
— Да, может быть и так.
— И ты думаешь, что тогда все было бы в порядке? Алекс трахал бы Наоми, пока у той мозги не вышибло бы, а ты бы занималась своими делами, собирала бы розовые бутончики, общалась бы с пернатыми друзьями, с мохнатыми зверюшками. А меня звали бы Поллианна [34] .
— Не понимаю почему…
— Ты — черствая женщина, Катарина Перкинс. И нетерпимая.
34
Героиня одноименной повести Э. Портер, видящая во всем только хорошее и верящая в добро.
— А ты считаешь, что я была должна благословить их?
— Я считаю, что не надо было делать из этого такое горе. Она ведь не с мужем твоим переспала.
Кейт молитвенно сложила руки и послала небу мольбу о терпении и мужестве.
— Пусть бы она переспала с моим мужем, — проговорила она бесцветным голосом. — Почему бы и нет? С ним все спали. То, что Наоми сделала, гораздо, гораздо хуже. Этого я простить не могу.
— Опять двадцать пять. Ты ведешь себя глупо.
Вспомнив о Дэвиде, Элли повернулась к зеркалу и провела рутинный осмотр шеи, груди, ключиц. (Перед хорошей ключицей никто не устоит.) Отражение в зеркале смотрело на Элли с одобрением. «Не все, Кейт Гарви, — думала Элли. — Я не спала с твоим мужем. Пока не спала».
— Так, ты иди в ванную и умойся, — вновь оживившись, сказала она Кейт, как говорят восьмилетнему ребенку. — От слез у тебя все лицо распухло. А я пока приготовлю нам что-нибудь поесть.
«Властная сучка», — подумала Кейт, но тем не менее послушно поднялась на второй этаж. Она набрала в раковину воды, поводила в ней руками, посмотрелась в зеркало, которое подтвердило слова Элли: распухшее лицо выглядело ужасно.
Какое ей до этого дело? Да никакого. И раз никому другому до этого тоже не было никакого дела, то и ей не стоит даже думать об этом.
Но минуточку, это не совсем справедливо. Элли ведь побеспокоилась, пусть и в своей грубой манере. И нельзя забывать, что она по первому зову Кейт помчалась через весь Лондон, забрала ее с парковки возле универсама, снабдила ее салфетками и, наконец, заплатила за покупки, погрузив их в большую, жизнеутверждающую тележку.
Элли отвезла Кейт домой и при этом ехала медленно, а не так, как это было ей свойственно: постоянно сигналя, цепляясь за все бампером, подгоняя других водителей и пешеходов. Она нашла под перевернутыми цветочными горшками запасной ключ от входной двери, отчитала подругу за полное пренебрежение мерами безопасности (Кейт страшно повезло, что ее до сих пор не убили в собственной постели). Элли заблокировала кредитные карточки Кейт и вызвала слесаря, чтобы тот поменял замки, из опасения, что вор, имевший в своем распоряжении и ключ, и адрес, мог наведаться и на Лакспер-роуд. Потом Элли вместе с Кейт и запасным ключом от машины вернулась на место преступления, организовала замену разбитого стекла, дала денег, чтобы заплатить за парковку.
Она положила вино в морозилку охлаждаться; она поставила замороженную мусаку в духовку разогреваться. Она заставила Кейт выпить стакан теплого молока с бренди, а потом, исключительно чтобы поддержать компанию, и сама опрокинула пару рюмочек бренди (без молока).
Элли призвала всевозможные проклятия на голову воришек, которые так жестоко обошлись с ее приятельницей: теперь им предстояло мучиться в аду до скончания веков. Она до сих пор оставалась с Кейт и сейчас распевала во весь голос (что-то лирическое, невероятное о девственнице, к которой прикоснулись в первый раз в жизни), подливая в салат чесночный соус. Так спасибо тебе, Господи, за то, что была на свете такая Элейн Шарп.