Любовь по науке, или на практику в другой мир
Шрифт:
…С тех пор Гарон занимался со мной каждый вечер.
Глава 21
Я провела рукой по красным цветочкам, растущим на единственной на базе клумбе. Они были размером с блюдце, красные, открывались в поздних сумерках и цвели всю ночь. При этом они кивали головами, создавая легкую нежную мелодию.
Магия, понимаете ли.
Еще только-только начинало смеркаться, поэтому цветы даже не начали раскрываться, украшая клумбу лишь плотными яркими бутонами. Но я теперь маг…
Благодаря занятиям с Гароном во мне открылась
С огнем, землей и воздухом мы тоже пробовали. Но эти стихии подчинялись мне неохотно, сопротивлялись. Например, погасить зажженный Гароном огонек мне было проще, призвав из воздуха мельчайшие капельки воды, что растворены в нем. А не прямым приказом. Для прямого приказа мне приходилось напрягаться, пыхтеть и проклинать тот день, когда я согласилась на все эти «эксперименты».
Уровень магии оказался пониже, чем при первом выплеске. «Три плюс», как охарактеризовал это Гарон. То есть великого мага из меня не выйдет. Но выйдет очень даже сильный и хороший. Меня это, кстати, не расстроило, а скорее успокоило. Потому что увеличивало мои шансы на беспрепятственное возвращение в родной мир.
Правда, я все больше подумывала, что идея перевестись учиться сюда — очень даже ничего. Мне тут интересно! И тут… этот восхитительный мужчина, который по вечерам сидел со мной под серебристым деревом, обсуждал конкурсы для ребят, учил пользоваться магией. За почти неделю в роще я привыкла к нему. Намного меньше смущалась. Он стал каким-то родным, что ли. И я больше не мыслила жизни без него.
Ну а что? Договорюсь, чтобы меня иногда отпускали в родной мир — повидаться с близкими. Родителям скажу, что поехала на стажировку за границу. Куда-нибудь, откуда очень дорогая связь, поэтому звонить часто не могу. На самом деле все можно организовать! Это только в первый момент, услышав подобную новость, я была в шоке.
…В общем, я провела ладонью, задев несколько бутонов. И они начали радостно раскрываться навстречу мне. Раньше времени, потому что их одарил своей энергией природный маг.
Вскоре вся клумба была усыпала красными цветами, похожими на маки, и они звенели — радостно, счастливо.
Ух, как хорошо!
— Плохо, адептка Мария, — вдруг услышала я насмешливый голос своего учителя.
Вообще-то я шла как раз на последнее занятие. Ну и он, видимо, тоже. Просто встретились не на скамейке под «нашим» деревом, а прямо тут.
— Чем это плохо, магистр декан? — возмутилась я.
Пикировки с ним тоже стали привычны. Я привыкла к его насмешкам и сарказму. Он, похоже, привык к моей способности дать отпор даже в ущерб соблюдению субординации.
— Во-первых, ты нарушила естественный ход вещей. Маг-естественник не должен вмешиваться, когда особой необходимости нет. А ты заставила цветы раскрыться на сорок минут раньше. Теперь, если ты безответственно убежишь, — усмешка, — не вернув все как было, то они закроются тоже на сорок минут раньше. Некоторые из тех насекомых, что пасутся на нашей клумбе, не получат питания. Может увеличиться смертность среди этих жучков и бабочек… В итоге из-за одного твоего неграмотного вмешательства может постепенно сдвинуться равновесие в ареале рощи. И она исчезнет с лица земли, — лукавая улыбка.
— Магистр декан, ну ты прямо катастрофический сценарий описал! — рассмеялась я. Понимала, что он просто утрирует для наглядности. — Если бы каждое вмешательство приводило к подобным последствиям, то использование природной магии вообще было бы невозможно.
— Разумеется, — пожал плечами Гарон. Еще несколько секунд он слушал восхитительную мелодию цветов, потом сказал: — Обычно ничего подобного не происходит. Но в идеале перед каждым вмешательством маг должен в полной мере оценить последствия и риски. И отказаться, если нечто подобное возможно. Напоминаю общие правила. Можешь не вмешиваться — не вмешивайся. Вмешался — выбирай самое незначительное воздействие. Выбрал — ищи для него самый экономный по магии вариант. Общая экология природомагии, не забывай. А во-вторых… Если уж тебе так приспичило полюбоваться и послушать музыку — то есть развлечься — то ты могла бы открыть один или два-три бутона. Ты же открыла их все! Потому что это легче. Требует лишь силы, а не филигранного умения управлять своей магией, — снова усмешка. — А тебе в первую очередь нужно развивать именно это умение. Силы хватает. Так что давай так: упражнение — все убрать. Потом открыть один цветок. Послушать музыку. И закрыть.
Вот такое у меня было обучение! Да, Гарон не был добрым дядюшкой. С ним не забалуешь. Но я не обижалась.
Закрыть цветы было, конечно, сложнее, чем открыть. Тут нужно не просто энергией делиться, а договориться с ними. Именно так — не дать приказ, а договориться. Ощутить единство с растениями и как бы «донести» до них свое пожелание. Пару минут я пялилась на клумбу, потом бутоны одним махом закрылись.
Я присела, навела руку на один из цветков, чтобы «открыть его». Получилось. Но, как обычно, особой филигранности не выходило. Открылся не один, а целых четыре.
Гарон усмехнулся.
— Закрываем — и повторяем. Пока не получится один.
Я вспомнила, как он, способный управлять погодой, умудрился «развести по местам» малюсенькие ручейки. Кропотливая работа, но это возможно. Значит, и я могу.
С третьей попытки у меня получилось! Один цветочек открылся и легко позванивал. В одиночестве у него не получалась мелодия, но тихий звон был приятным, радовал сердце.
— Отлично, — похвалил Гарон. — Теперь закрой его.
— Подожди, магистр декан, если можно, — коварно улыбнулась я. — Одну минуточку.
А спустя минуту цветок закрылся сам…
— Это что еще такое? — нахмурился Гарон.
— А зачем мне его закрывать? — улыбнулась я, в кой-то веки чувствуя себя победительницей. — Когда открывала, я запрограммировала его закрыться через минуту. Очень удобно. Рекомендую.
Гарон хмыкнул.
— Нестандартный подход. Молодец. Пошли, — и рукой указал мне на тропинку, что вела в уединенный уголок, где стояла «наша скамейка» под серебряным деревом.
…Я последний раз шла с ним по этой тропинке. И остро чувствовала, как секунды убывают. Наш последний вечер.