Любовные чары
Шрифт:
— Да, — сказала она, и голос ее потвердел, налился силой, — тот негодяй сделал несчастной не только меня, но и милого моему сердцу лорда Говерна!.. Он должен быть наказан… Я буду являться его потомкам, пока они сами не покончат счеты с такой жизнью!
— Потомок у него один, — сказал я. — Нынешний король Уламрии — воинственный Антриас.
Она сказала с нажимом:
— Он умрет!..
— Довести его до самоубийства? — переспросил я. — Это, конечно, приятно… однако для мужчины, а король Антриас, скажу я вам честно,
— И что?
— Для таких, — пояснил я, — есть и более страшные вещи.
— Чем смерть?
Я пожал плечами.
— Что смерть?.. Разве мы не идем на нее осознанно, выступая в воинский поход? А смерть в бою — это красиво и эпично. Особенно если на виду всех водружаешь знамя на верху вражеской башни, а тебе стреляют в спину, и ты падаешь с огромной высоты… И самому приятно, и певцы воспоют в веках!.. А род будет гордиться таким великим героем, на века зависшим на могучем родословном древе.
— Но что для короля…
— Нарушение планов, — подсказал я. — Для короля Антриаса самое главное в жизни — его планы стать великим королем. И нет ничего более страшного для него, если планы рухнут. В этом случае отчаяние так велико, что его и сравнить не с чем!.. Простой человек может дойти до самоубийства, но король и этого не может себе позволить, он отвечает слишком за многое!.. И вот в таком состоянии духа, когда все рухнуло, нужно жить…
Она слушала раскрыв рот.
— Это… это ужасно…
Я сказал трезвым голосом:
— Но король Антриас — крепкий орешек. Ему не так просто помешать. Даже вы, мне кажется, не сумеете…
Она сказала так жарко, словно готовится превратиться в привидение Огня:
— Сумею!.. Я отдам все силы…
— Пугать кошмарами, — сказал я, — это мало. Мужчины вообще не так уж страшатся привидений, а королей с детства учат держать себя в руках. Другое дело, как я уже сказал, расстроить его планы…
Она сказала нетерпеливо:
— Что у него за планы?
— Война, — ответил я. — Победы, захваты земель соседних королевств. Это и есть самое главное для Антриаса. А помешать этому, просто возникая у него в спальне и завывая страшным голосом… гм, это не сработает. Я не люблю Антриаса, но отдаю ему должное, его так не испугать. Тем более не заставить отказаться от своих планов…
Она померкла, начала медленно таять прямо посреди комнаты, я устрашился, что снова уйдет в свои душевные терзания, сказал быстро:
— Но есть варианты!.. К примеру, он очень нуждается в союзе с королевством Опалоссой. И хотя начать войну с Нижними Долинами может и без Опалоссы, но надежный тыл важен. Потерять союз с Опалоссой… это и есть для него кошмар хуже немедленной гибели!
Она потребовала:
— Как разрушить союз с Опалоссой?
— Надо подумать, — сказал я. — Использовать можно ваше умение возникать в спальне короля Плация… а еще лучше — регента Ригильта, чтобы сообщить какие-то сведения… что либо скомпрометирует короля Андриаса, либо зародит подозрения в его намерениях… Последнее намного предпочтительнее!
Она переспросила в злом нетерпении:
— В спальне короля Плация… это кто?.. А кто этот Ригильт?
Я подумал, объяснил обстоятельно:
— Королевством Опалоссой правит регент Ригильт, не допуская молодого Плация, что давно вошел в возраст и хотел бы сесть на трон. Что, если попытаться воздействовать на…
— Ригильта?
— На Плация, — ответил я. — Пообещать помощь в возвращении себе законного трона… а он за это должен будет разорвать союзный договор с Уламрией. Думаю, он это и так бы сделал с охотой, все-таки тот договор подписал Ригильт в обмен на поддержку со стороны Антриаса…
Она сказала медленно:
— Но не разорвет. Я знаю династию Кенганидов, что изначально правила Опалоссой. Все оттуда отличались нерешительностью и неуверенными действиями. Не думаю, что этот нынешний… как, говорите, зовут, Плаций?.. Не думаю, что этот Плаций достаточно самостоятелен.
— Вы правы, — признал я. — Вот что значит кровь!.. Кровь в жилах Плация досталась от слабых и нерешительных, потому и он… Хорошо, но есть вариант…
— Какой?
— Можно подтолкнуть, — ответил я. — Хочет быть королем — пусть первым же декретом разорвет союз с Уламрией!..
Она вперила в меня взгляд жутких пустых глазниц. И хотя самого взгляда нет, но я его все равно чувствую, у нас есть странное свойство дорисовывать, домысливать и додумывать, что позволило питекантропу стать кроманьонцем.
— Но если на троне регент Ригильт…
Я сказал с той мужской самоуверенностью, которую часто выказываем, на самом деле ее не чувствуя:
— Это возьму на себя. Но только пусть Плаций знает, что если не разорвет союз с Уламрией немедленно, в первый же день, когда это особенно легко, его постигнет такая же судьба, как и Ригильта.
Она спросила настороженно:
— А какая постигнет его судьба?
— Еще не знаю, — ответил я честно. — Но единственное препятствие для Плация на пути к трону — регент Ригильт. Это как камень, что заткнул дорогу ручью в узком месте. Если этот камень убрать…
Она переспросила:
— Как вы это сделаете?
— Сделаю, — пообещал я. — Чародей я или всего-навсего маг? Или вообще колдун? Ну а вы постарайтесь убедить Плация. Он должен понять, другого такого удобного случая не будет. Регент не только сейчас отсутствует в их столице, но и часть его сторонников здесь с ним, в свите!
Она кивнула, вид у нее уже холодный и решительно-расчетливый.
— Да, это ослабляет влияние клана Ригильта во дворце. Я укажу молодому королю на это счастливое для него совпадение.