Любовный поединок
Шрифт:
— Мне просто пришла в голову мысль, чисто интуитивно, что вам неплохо было бы пообщаться с этим парнем. Вас интересует крепость, а этот самый Сильвен Робидо утверждает, что незаметно пробрался в нее и прожил там несколько дней.
Лоретта засмеялась.
— Он еще хвастает, что совершил единственный в истории Цитадели успешный побег, — добавила она.
— Значит, вы не верите ему?
— Напротив, мы ему верим. Ведь он спас нашего дядюшку, Фюльбера Жере. — Бруно выключил мотор, и его сестра направила паром к пристани. — Сильвен — настоящий безумец, но в глазах нашей семьи он — герой.
Финн заплатил Лоретте не только за переправу, но
— Не спускайте глаз со своей женщины! — крикнула Лоретта им вслед, отчаливая. — У Сильвена руки загребущие!
Бруно расхохотался.— И не только руки, но и ноги, и язык! Удачи вам!
Кейт пошатывалась, сойдя на берег. Финн подхватил ее на руки и посадил на коня.
— Сегодня ночью нам вряд ли придется спать, — сказал он.
— Зачем ты это говоришь? Или ты ожидаешь награду за то, что тебе удалось вывести меня целой и невредимой из города? — спросила она.
Кейт прижалась к его груди, когда он поднялся в седло и сел позади нее. Обняв ее, Финн уперся подбородком в ее темя.
— Я мечтаю о награде эротического характера, — признался он.
Кейт приглушенно засмеялась, прикрыв рот воротником его плаща.
— Брат и сестра Жере — милые приветливые люди, правда? И очень услужливые.
Она повернула голову и увидела усмешку на лице Финна. Он смотрел на нее сверху вниз.
— Ты всегда безоглядно доверяешь людям, Кейт?
— А ты всегда подвергаешь их слова сомнению?
— Да, именно поэтому я необходим тебе в этой поездке. Я сохраняю трезвость рассудка и не даю сбить себя с толку, поэтому мне пока удается уберегать взбалмошную любительницу приключений от смертельной опасности.
— Я не любительница приключений, а тебе часто изменяет твой хваленый трезвый рассудок, — с негодованием заявила Кейт, глядя вдаль, в непроглядную темноту ночи, окутавшую окрестности. Они ехали по проселочной дороге, и до их слуха доносился еле слышный шум прибоя. — Это мои родители были любителями приключений, а я совсем другая.
Финн хмыкнул.
— Ты, презрев опасность, пробралась в логово анархистов. Ты выбрала карьеру танцовщицы и почти каждый вечер выполняешь опасные трюки, отважно паря над зрительным залом. Ты расхаживаешь по городу — где бы ты ни была, в Париже, Лондоне или Барселоне — одна, без сопровождающих. Разве это не свидетельствует о твоей склонности к авантюризму? Невоспитанный грубиян на моем месте назвал бы такое поведение менее приличным словом.
— Хватит дразнить меня, Финн, или я сейчас спрыгну с лошади и пойду пешком.
— Нам надо проехать еще несколько миль. И потом, ты уже зеваешь, — продолжая добродушно подтрунивать над ней, промолвил Финн.
— Смотри лучше вперед. Я устала, и мне не до споров.
Финн вздохнул и поцеловал ее в макушку.
— Да, я знаю.
В этой его ласке чувствовалась нежность.
— Я бы все отдала сейчас за пару леденцов, — вздохнула Кейт.
— Проверь мой левый карман, там наверняка что-нибудь завалялось.
Кейт полезла в его карман и достала пакетик конфет. Развернув фантик, она сунула одну из них в рот и снова прижалась спиной к груди Финна.
— Когда мы с Харди были еще маленькими, отец приходил к нам в детскую, ложился на пол между нашими кроватями — ибо страдал подагрой — и рассказывал нам о битвах и сражениях. В основном это были легенды о героических деяниях старинного клана Ганнов.
— А мой отец часто рассказывал о своей службе в армии. Мне нравятся такие истории. Расскажи об армии, Финн.
— Если я расскажу тебе о своей службе в армии, боюсь, тебя по ночам начнут мучать кошмары.
— Ну, пожалуйста, хотя бы одну историю.
Финн долго молчал. Он как будто рылся в памяти в поисках наименее ужасного эпизода, о котором позволительно рассказать женщине. Кейт давно догадывалась, что он вынес очень тяжелые впечатления от военной службы в Азии. Наконец Финн сдержанно кашлянул.
— Хорошо, одну, пожалуй, я могу тебе рассказать.
Кейт зевнула.
— Рассказывай, я слушаю.
— Вскоре после того как я прибыл в Индию, меня перевели в Лахор, в 3-й пенджабский кавалерийский полк, в котором в основном служили сикхи и только несколько британских офицеров, — начал Финн. — Мы получили приказ усилить охрану Кандагара и выступили в поход. Местность была гористой, с отвесными скалами, почти непроходимой. В узком ущелье нас атаковали и подо мной убили лошадь. Внезапно я услышал крик: «Позади тебя!», отпрянул в сторону, резко повернулся и выстрелил в человека, пытавшегося зарубить меня саблей. Потом я подполз к сикху, который предупредил меня своим криком об опасности. У него были прострелены обе ноги. Он показал мне на лошадь, тяжеловоза, тащившего артиллерийское орудие. Она по грудь увязла в осыпавшейся со склонов земле, вокруг валялись трупы. Оползень мог в любой момент возобновиться, и тогда засыпало бы все, что находилось в ущелье, — артиллерийские орудия, лошадей, раненых. — Финн прислушался к себе, мысленно проверяя пульс. Он явно участился. — Пули все еще свистели над нами.
Кейт вздохнула.
— Какой же ты храбрец!
Финн хмыкнул.
— В бою мужчины часто рискуют и делают ради своих товарищей то, что при других обстоятельствах, пожалуй, никогда бы не сделали.
— Для двуногих и четвероногих товарищей, да? — с улыбкой спросила Кейт.
— Все, кто еще оставался в живых, попрятались, — продолжал Финн. — Пуштунские снайперы стреляли во всех, кто двигался или высовывался из укрытий. Наконец солнце зашло за горы, и ущелье погрузилось в густую тень. Я собрал несколько солдат и приказал им возобновить огонь по противнику. Под прикрытием этого огня я хотел вытащить лошадь из завала. Пробравшись к ней, я распряг ее и, взяв под уздцы, заставил с помощью уговоров и подбадриваний вылезти на твердый грунт. Потом я сел на нее верхом, взвалил на ее спину еще двух раненых и вывез их из ущелья в расположение основных сил нашего полка. Мы разбили укрепленный лагерь и остановились на ночевку. Ночью меня позвали в лазарет. Тот парень, который спас жизнь мне и лошади, выразил желание поговорить со мной. Он сообщил, что его зовут сержант Бхай Сингх Макгрегор. Я решил, что парень бредит. Сикх и одновременно шотландец — разве такое возможно? Врачи сказали, что мой спаситель умирает. А потом выяснилось, что он по праву носил шотландскую фамилию. Этого парня усыновил и воспитал гуркхский стрелок по фамилии Макгрегор.
— И тогда спасенного коня ты назвал Сержантом Макгрегором.
— Да, это так.
— Вы с Макгрегором, наверное, пережили еще немало приключений в Афганистане?
— Да, немало. Но я приберегу рассказы о них до лучших дней. Посмотри-ка, Кейт, на море.
Кейт повернула голову и увидела свет маяка.— Думаю, там мы и найдем человека по имени Сильвен.
Глава 21
Финн отошел от запертой двери, в которую стучался битый час, и, сложив ладони рупором, закричал по-французски: