Люди Домино

Барнс Джонатан

Стритер рассмеялся.

— Плохо твое дело, шеф. Совсем скоро кровищи тут будет немало.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что Левиафан готовит кое-какие перемены. Кое-какие улучшения для города. Я хочу сказать, что ты должен быть готов прийти на помощь.

Машина сбросила скорость; они уже почти вернулись домой — на знакомую аллею Мэлла, и «нова» важно, не спеша, проехала по широкому каменному каналу. Наконец светловолосый остановился перед Кларенс-хаусом.

— Выходи,

шеф. Я поеду дальше. Нужно еще доделать кой-какую херню.

Артур нащупал ручку двери и, как наутро после ночевки у случайной женщины, неуверенно вышел из машины, сделал несколько нетвердых шагов, ошеломленный и униженный.

— Эй! — Стритер опустил окно и высунул свою ухмыляющуюся физиономию, как развязный таксист в ожидании чаевых. — У меня кое-что есть для тебя.

— Что?

— Здесь тебе немножко на похмелку. — Он сунул в руку принца шприц в защитной пленке. — Да, и еще кое-что. На всякий случай.

Он впихнул еще кое-что в руки принца, и Артур, когда уже было поздно отказаться, увидел, как в лучах рассвета блеснул пистолетный ствол, и, позеленев от отвращения, почувствовал приступ тошноты.

— Мне не нужен пистолет.

— Ты его возьми, шеф. Помнишь, что сказала твоя мамочка? Тебе пора окропить себя кровью. Так что он может тебе понадобиться. А вдруг увидишь что-нибудь неприятное? Или истина на тебя снизойдет.

Окно, икнув, поехало вверх. Стритер дал газу и, даже не махнув на прощание, развернул машину и повел свою колымагу назад в город.

Сунув в карман пиджака эти аксессуары преступного мира, к которым еще несколько дней назад он считал себя совершенно непричастным, Артур потащился внутрь. Слуги уже встали и делали то, что положено делать слугам, — протирали, скребли, полировали, терли, наводили чистоту. Когда принц проходил мимо них, они замирали и молча устремляли взгляды в пол. Они не задавали никаких вопросов. Осмотрительность впитывали они с молоком матери, и даже при виде хозяина, потерявшего человеческий облик, все покорно держали языки за зубами.

Переполняемый желанием, беспомощный от жажды, принц нырнул в альков и, используя отвратительные приспособления, которые привели бы в ужас любого, кто когда-либо любил его, ввел себе еще одну порцию амперсанда. После этого он вздохнул с темным удовлетворением. И, только закончив, заметил, что напротив стоит младший дворецкий, все еще покорно вперив взгляд в пол. Пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре и изо всех сил изображая благопристойность, что получалось у него из рук вон плохо, принц опустил рукав и поплелся дальше.

Лицо младшего дворецкого покрылось краской стыда. Принц уже почти скрылся из вида, когда он сказал:

— Сэр?

Принц медленно повернулся, ошеломленный такой дерзостью.

— Прошу прощения, сэр, — сказал человек. — Но я должен сказать вам кое-что.

— Что? — прошипел принц.

— Боритесь с этим, сэр! Вы должны бороться с этим!

Артур поедал взглядом слугу. Он наверняка тысячу раз проходил мимо этого человека, но его лицо было совершенно незнакомо принцу. У парня были странные редкие усики, и он чем-то неуловимо напоминал кота.

— Что?.. — начал он. — Что вы сказали?

— Я сказал, что вы должны бороться с этим, — повторил младший дворецкий. — Ради всех нас вы должны бросить это.

Человек отступил назад и исчез, явно израсходовав все запасы мужества.

Артур постарался не слишком задумываться об этом странном вмешательстве и, пошатываясь, пошел к своим покоям.

Он услышал эти звуки, еще не успев открыть дверь. Животные звуки. Хрюканье и урчание. Вой и визг. Он помедлил у двери. Может быть, он ошибся? Нет, он и в самом деле слышал их — звуки страсти, почти комичные по своей преувеличенности и избыточности. Изнутри доносились вопли самого непристойного свойства. Слышались грубые требования и чувственные стоны. Принц слышал, как его старейший друг заходится от наслаждения, а любовница друга стонет в забытьи сладострастия.

Амперсанд журчал в его синапсах, распространялся по нервной системе, струился по венам. Принц посмотрел на пистолет, который вдруг оказался в его руке, и понял, что нужно делать.

Он открыл дверь и вошел внутрь. Кто знает, что он увидел за дверью, сцены какой извращенной порнографии, какие похотливые позы?

В этом месте, когда амперсанд почти полностью уничтожил его мыслительную способность, вы не без оснований можете ждать от нас сообщения о двух громких пистолетных выстрелах, гулким эхом разнесшихся по коридорам Кларенс-хауса.

Но этого не случилось. Две минуты спустя принц просто снова появился из дверей, а внутри звуки любовной игры продолжались с прежней силой.

Одно лишь изменилось в этой картине. Единственная неприметная деталь, которую никто из нас не мог бы предсказать, но которая сразу же изменила все.

Рядом с ним важно вышагивал небольшой серый кот.

В коридоре дожидались два старых приятеля, каждый держал в руке по надкушенному пирожку, из которых проливалась блестящая желеобразная начинка, собираясь в липкие комки на бархатных прядях ковра.

— Привет, старый хер! — радостно прокричал старший инспектор Джордж Вертью.

— Вот и ты! — пропел сержант Винс Мерси.

— Вы что здесь делаете? — спросил Артур.

Один из толстяков поднес мясистый кулак к носу принца.

— Ну что, скаут, забздел?

— Кишка тонка?

— Недоумок.

— Алкаш.

— Педик.

— Так и будешь стоять и смотреть, как народ над тобой смеется?

— Так все это и стерпишь?