Люди Дромоса. Трилогия
Шрифт:
«Какого дьявола? – злился я, ловя на мушку ближайшего нападавшего и нажимая на курок. – Откуда они, уроды, взялись на мою голову? И вообще, зачем им это нужно?» Хотя зачем – это понятно. Ну не могут они иначе, чтоб не покуражиться, наслаждаясь безнаказанностью. И я начал стрелять, беря на душу очередной грех, и внаглую превышая меры самообороны. Получая при этом какоето зловредное удовлетворение от производимых антиобщественных действий.
Но, паля в азарте направо и налево, всё же ухитрился ни в кого не попасть. Выпущенная из пистолета пуля, кажется, это
Ленка стояла прислонившись к стене и с интересом наблюдала за моими действиями.
– Могла бы и помочь, – недовольно буркнул я.
– Успеется, – отшутилась она.
И в самом деле успелось. Так как трое убежавших макак вернулись с подкреплением.
Стрелять было нечем, а их приперлось еще четверо. Это не считая тех троих, что привели помощь. Итого – семь, тьфу ты, черт, чуть не сказал человек. Макак, макак было семь, а также шимпанзе и орангутангов.
Лена уже успела «сходить к себе» и снова стояла у стены, облаченная в модуль и готовая подстраховать увлекшегося побоищем меня.
– Ну так что, помочь? – деловито осведомилась она.
– Ну помоги, – поспешно согласился я.
Не очень удобно, конечно, просить подмоги в таком деле у леди, но не оставаться же мне одному наедине с этой оравой.
Тут мне стало не до разговоров, поскольку навалилось сразу несколько туземцев. Они явно поняли, что путь к телу белокурой мадмуазель лежит через мой труп, и стремились как можно скорее этот самый труп организовать. Делали они это, конечно, совсем непрофессионально и здорово мешая друг другу, но всё же их было целых семь, тьфу, опять чуть не сказал «человек». Нетнет, не подумайте, я ни в коей мере не расист. И точно так же постеснялся бы назвать людьми как брата славянина, так и стопроцентного американца с такими вот сволочными манерами.
Не будь у меня за плечами уроков сэнсэя, я бы продержался против них не более чем пару секунд. Но благоприобретенные навыки не подвели, и я врезал одному из нападавших в живот. Ощущение такое, словно саданул кулаком по мягкому тюку с ватой. Впрочем, удар достиг цели. Коренной житель согнулся дугой. Надо, конечно, добавить еще раз, коленом в морду, но сейчас на это нет времени.
Удар, который ребром ладони нанес второму противнику по кадыку, лишил его способности двигаться как минимум на пару часов.
Что ж, славненько.
Тут один из оставшихся вытащил пушку. До него было метра три, так что в любом случае я бы не успел. Я бросился ничком на мостовую, и его выстрел не достиг цели. Вернее, он не попал в меня, так как попал в Ленку. Сзади послышался крик, но, когда обернулся, она уже «перешла». Стрелявший, пораженный мгновенной дематериализацией, так и застыл с открытым ртом. Я тоже собрался «скрыться» в коридоре, дабы «отмотать» последние несколько минут и встретить этот зоопарк, как и подобает настоящему мужчине, но тут «вернулась» Ленка.
Ее «убежище», не давая ей возможности «обратного отсчета», тем не менее обладает всеми свойствами моего коридора. В смысле парацельсовскими. И, побыстрому залечив рану, она «возвратилась», чтобы броситься на этих придурков.
Когда дерется ктонибудь из наших девочек, да еще в модуле, то даже ВанДамм отдыхает. Так что теперь я прислонился к стене и молча смотрел на то, как ломаются кости, и слушал воли избиваемых.
Всё же Ленка, видимо, под влиянием момента проявила жалость. И даже никого не убила.
– Добренькая? – съязвил я.
– Да ладно тебе. Они и так обречены. По крайней мере так думают.
Но у меня чесались руки закончить начатое, ибо в перевоспитание этой кодлы я ни сколько не верил. И, подойдя к главарю, бросившемуся на меня с ножом, я вознамерился «забрать» его к себе.
– Стой! – завопила Ленка. – Всё и так плохо. – Предполагаемая жертва, повидимому, поняв, что ей уготована незавидная участь, стала жалобно скулить.
– Вот видишь, он всё осознал, – увещевала меня Лена.
– Ага, раскаялся он, как же, – возразил я. – Именно с таким невинным видом в недавнем прошлом африканские царьки, приколов к набедренным повязкам значки с портретом Ленина и выучившись произносить без запинки слово «социализм», выжимали немалые денежки из дорогого Леонида Ильича. А сами, между прочим, творили такое…
– При чем здесь африканские царьки? – удивилась она. – И кто такой Леонид Ильич? Да и вообще, в любом случае важны не намерения, а последствия. А они для этих… весьма и весьма плачевные.
– Ну и черт с тобой, – буркнул я. – Нехай живут.
Мы двинулись далее, в направлении центра. Без особых приключений достигли муниципального госпиталя и, протолкавшись сквозь толпу родственников умирающих, добрались до главврача, или кто там у них. Кстати, Лена оказалась права. И сейчас «уходило» именно поколение пятидесятилетних.
Но увы, о Рите здесь никто не слышал. Нам посоветовали съездить в частную клинику, расположенную на берегу океана, и мы, надевши «кузнечики», достигли ее за один прыжок.
Всё та же картина. Плачущие люди, растерянное выражение на лицах у тридцатилетних докторов. И ужас сорокалетних. Толком и там ничего не сказали, и мы попросту обошли все помещения, расспрашивая вех, кто попадался на пути. Вернее, как вы понимаете, расспрашивала Ленка, а я во все глаза высматривал бывшую однокашницу. И – ничего.
Потратив полдня на поиски, я предложил «вернуться» и попробовать прочесать город, но Лена лишь отрицательно покачала головой:
– Думаю, это бесполезно. Да и просто не в наших силах. К тому же, надеюсь, с твоим «возвращением» весь этот кошмар исчезнет. То есть мы сумеем его остановить.