Люди и ложи. Русские масоны XX столетия
Шрифт:
Минуя 1917 г., который, судя и по другим архивным материалам, масоны иногда пытались «радиировать», Вяземский в своем докладе переходит в конце к эмигрантскому периоду, когда приходилось собираться на частных квартирах (1922-1923), и только позже русские обосновались в «храмах», подобающих им. Он называет имена Панченко, Мариновича, Посохова (?) и других. Из его доклада видно, что он был страстным масоном, был большим мастером устраивать агапы, и безоговорочно выступал за объединение братьев Великой Ложи и Великого Востока.
Вяземский, который был мне лично хорошо знаком, и который был во всех смыслах исключительно приятным, культурным и дружески настроенным ко всем человеком, оставил документ большого интереса. Но к его докладу
В 1927 г., когда В.Ф. Ходасевич начал работать в ежедневной газете «Возрождение» (в Париже), я зашла за ним в редакцию и познакомилась с редактором газеты, Ю.Ф. Семеновым. Спустя полгода или больше, В.Ф. сказал мне, что мы приглашены к теще Семенова, Александре Васильевне Гольстейн, в доме которой живет Семенов после смерти своей жены. А.В. хочет познакомиться со мной. Она читала мои рассказы и стихи.
Ей тогда было около 80 лет. Я узнала, что в конце прошлого века у нее в Париже был «салон», где бывали все французские знаменитости: Анри де Ренье, Альфонс Доде, Реми де Гурмон и многие другие поэты и писатели, а также русские, которые в те годы жили в Париже: Максимилиан Волошин, посвятивший ей цикл стихов «Алтари в пустыне» (1900-1910), Д.С. Мережковский, Зинаида Гиппиус, М.М. Ковалевский, проф. С.А. Венгеров, И.Е. Репин, Н. Минский, П. Кропоткин. До 1917 г. она была «сестрой» французской женской ложи, где встречалась с подругой Реми де Гурмона, Натали Клиффорд-Барней (1877-1972), которая называла себя «Амазонкой». Одна из видных ролей в этом сообществе принадлежала Анне Митрофановне Аничковой, жене проф. Евг. Вас. Аничкова (33°), писавшей под псевдонимом Иван Странник и печатавшей свои произведения по-русски и по-французски. Она была членом Ареопага «амазонок».
Дом в Нейи, куда мы поехали, был средней руки особняк, в котором А.В. жила с 1880-х гг. Дочь ее, бывшая жена Семенова, умерла, и они теперь жили вдвоем в этом старом, полном старины, доме. Люстра, канделябры, концертный рояль и серебро на чайном столе говорили о прошлой жизни и людях, которые здесь бывали, об их славе, успехах, сложной личной жизни. Уже в зрелом возрасте Гольстейн (она произносила свою фамилию Хольстайн) сошлась с известным кадетом, членом Гос. Думы, князем Павлом Долгоруковым (33°), но эта связь ею и ее близкими друзьями так скрывалась, что о ней знали очень немногие. Она принадлежала к тому поколению людей «конца века» которые ломали законы и многое делали не по правилам, но поступали так осторожно, и так все личное скрывали, что все интимное оказывалось засекреченным. Когда Долгоруков ушел в Россию и был там убит, она написала о нем две статьи: одна подписана «А. Баулер», другая – «Икс». Тайное общество, в котором она состояла, было только звеном в цепи ее тайн. Ее некролог Долгорукова был напечатан в «Возрождении» 9 июня 1928 г.
По первому мужу она была Вебер. «Теща Семенова», как ее называл В.Ф., была, несомненно, удивительной женщиной, для меня – загадочной, умной, спокойной, приветливой и далекой. Сам Семенов был мало интересен, о нем говорили, что он «слегка тучен и очень скучен». Она была удивительной, потому что сочетала в себе какой-то, не показной, но глубокий и внутренне теплый ум с чувством юмора и чуткой памятью. Я никогда не могла забыть ее.
В ПА имеется письмо (по старому правописанию) по поводу повышения степени в масонской ложе братьям Гулю и Забежинскому. Привожу его полностью. Письмо обращено к Досточтимому Мастеру «Северной Звезды» АС. Альперину, адресовано оно в ложу «Северная Звезда», от исполняющего обязанности секретаря ложи «Свободная Россия». Обе ложи – Устава Великого Востока.
Восток гор. Парижа. 3 нояб. 1936 г.
ПЕЧАТЬ
Свободная Россия 1931.
Дост \
Абрам Самойлович,
По поручению Дост \ Маст \ сообщаю и прошу довести до сведения Дор \ Бр \ Бр.-. возглавляемой Вами Д \ Л \, что ближайшее торжественное Собрание Д \ Л \ «Свободная Россия» состоится в четверг 12 сего ноября в 20 ч. 30 мин. в доме № 29 рю де л'Иветт.
Предмет работ:
Повышение зар. пл. Бр \ Бр \ Р.Б. Гулю и Г.Б. Забежинскому;
Выборы Оф \ Л \ на предстоящий год;
Сообщение Бр \ Гершуна на тему «Пути русского каменщика» (по поводу доклада Бр \ М.А. Осоргина).
Мы очень просим Вас, Дост \ Маст \, почтить своим присутствием это собрание.
С глубоким уважением и бр \ приветом
Исполняющий обязанности Секретаря
(Подпись неразборчива).
А.В. Давыдов оставил после себя очень интересную переписку с М.А. Алдановым, которая была напечатана в книге его воспоминаний его дочерью, Ольгой Давыдовой-Дакс, в 1982 г. (БИБ). До войны Давыдов был администратором газеты «Возрождение». Он был членом Совета Народов России, т.е. парижского Капитула (Ареопага), а также состоял в большинстве русских лож, имея 33 степень. Во время войны он заменил Авксентьева, после его смерти, как глава Нью-йоркской масонской ложи. Его имя фигурировало в списках масонов, публиковавшихся в Париже во время оккупации.
Кавалер Георгиевского креста, полученного еще в бою под Ляо-Ляном, он служил в пехотном Чембарском полку (ген. Экка, 1914– 17). В Крыму он был связан с Красным Крестом (1918), а также с Крымским правительством: министром Винавером, бывш. членом Гос. Думы В.Д. Набоковым и С.С. Крымом, членом Гос. Совета. До революции он вращался в кругах Эрмитажа, где было немало масонов.
В 1951 г. он обратился к Алданову с «Запиской», в которой спрашивал о роли еврейских денег в русской революции. Так как масона Давыдова никак нельзя было заподозрить в антисемитизме, и так как Алданов близко его знал и уважал, он ответил с исчерпывающей полнотой. Вопрос Давыдова касался, главным образом, богатых евреев: насколько они поддерживали своими деньгами революцию в России.
Алданов отвечал:
«Никак не могли поддерживать революционное движение в России Ротшильды. Они никогда ни о каких революциях слышать не хотели и всегда были консерваторами. Джемс был орлеанист, Альфонс (дядя Мориса) из орлеанистов понемногу превратился в сторонника Наполеона III, который у него гостил в Феррьере; а Третью Республику все они, кроме Анри, „бойкотировали“, как монархисты. Кроме того Ротшильды еще со времен Николая I были так связаны деловыми отношениями с царским правительством, что денег на революцию тем более давать не могли бы. Морис ведь еще жив и Вы могли бы навести у него справку (хотя он неприятный и малокультурный человек). Кстати, он с Вами в далеком свойстве через Грамонов, – один из герцогов де Грамон (кажется, дед княжего) был женат на Ротшильд.
Русские богатые евреи, как впрочем и некоторые православные миллионеры, действительно давали деньги революционерам. Михаил Гоц и сам был очень богат. Как курьез (и малоизвестный), сообщу Вам, что еврейские миллионеры давали деньги, лет 70 тому назад, и контрреволюционной «Священной Дружине». Она получила немало денег от барона Г. Гинцбурга, от Полякова и от киевского сахарозаводчика (моего деда по матери) Зайцева, который давал деньги на это Витте, – как Вы знаете, молодой Витте принимал участие в «Священной Дружине», это, вероятно, единственная глупость, сделанная им в жизни. (Предприятие ведь было не серьезное). Кажется, финансировал «Священную Дружину» и еще один еврей: Малькиель, но я в этом не вполне уверен. Разумеется, главная часть средств шла не от евреев, – скорее всего от Воронцова-Дашкова. Впрочем, я вполне допускаю, что в двадцатом столетии, жертвовал деньги на русское революционное движение и Шиф. Однако едва ли речь шла о больших суммах».